— Знаешь того парня? — За плечом у Беннингтона раздался хриплый голос. Обладатель его, огромный, грубоватый мужчина, не заставил себя ждать. — Он был здесь прошлой ночью, играл на бильярде, — сообщил новый знакомец Генри, потягивая эль. — Обчистил меня под орех. Обдурил как младенца. Сыграл парочку партий в поддавки, а потом как начал выигрывать! Я-то сам бросил это дело, но слыхал, будто тот парень играл всю ночь и побил всех завсегдатаев. Мошенник, вот он кто! — Мужчина скривился, сделав большой глоток.
Генри улыбнулся. Бедняга Хаммонд Галлахер! Неудачник. Хотя это можно использовать.
— Так это же Эш Бедивер, сынок покойного графа. Достопочтенный Эштон Бедивер снизошел до нас, простых смертных.
Брови Хаммонда поползли вверх. Генри догадался, о чем он сейчас думает — быть побежденным графским сыном! Хоть какое-то утешение для уязвленной гордости.
— Бедивер давно здесь не показывался, поживая в свое удовольствие на континенте, пьянствуя, играя и бегая по шлюхам. — Генри презрительно передернулся, выказывая неодобрение поступками родственника. — Он заявился домой после смерти отца, а теперь проводит ночи за азартными играми, вместо того чтобы оплакивать его и изыскивать средства для поддержки старушек тетушек.
— Звучит так, будто ему необходимо преподнести урок, — пропыхтел Галлахер, не отрываясь от кружки.
Генри подавил улыбку. Добиться искомого оказалось не так уж и сложно. Беннингтон окинул Галлахера пристальным взглядом. Парень сложен как кузнец: широк в плечах, мощная грудь. Эшу придется нелегко, когда на него неожиданно обрушится подобная гора мышц.
— Бедивера здесь кое-кто очень не любит, — осторожно начал Генри. Это была не совсем ложь. Криминальный картель, сделавший Беннингтона своим представителем, совершенно точно не любил младшего сына покойного графа Одли. — У меня есть друзья, которые щедро заплатят, если ваши друзья согласятся немного пошутить над этим малым. В конце концов, он достаточно посмеялся над вами.
Галлахер на мгновение задумался, Генри понял, что сделал верный ход. Галлахер жаждал реванша, и единственное, что его удерживало от мести, опасения схлестнуться с сыном пэра. Беннингтон бросил на стол парочку золотых Трента:
— После того как дело будет сделано, получите еще.
Согласно кивнув, Галлахер спрятал монеты в карман и удалился. Генри решил, что день постепенно налаживается. Хорошая трепка, конечно, не заставит кузена удалиться из поместья, однако немного притормозит его активность. А Беннингтон отчаянно нуждался во времени, чтобы уговорить Дженивру выйти за него замуж и помочь тем самым прибрать к рукам управление поместьем.
Похоже, справиться с Эшем будет значительно сложнее, чем он первоначально рассчитывал.
Как, однако, это некстати! Генри имел хорошо продуманный план действий. Собирался выждать положенное приличиями время, покорить Дженивру, жениться на ней и поселиться в Бедивере, не дав ей догадаться о подлинных мотивах, стоявших за его ухаживаниями. Ведь, учитывая то, сколько времени они провели вместе этой зимой, этот шаг должен показаться вполне естественным вариантом развития событий. Генри надеялся, что дядя полностью передаст в его руки управление Бедивером. А вкупе с состоянием Дженивры, которое перейдет к нему после женитьбы, он внакладе бы не остался. Но все пошло не по плану.
Условия завещания сделали обстоятельства и причины его ухаживаний слишком очевидными. Одно хорошо — завещание, конечно, серьезно навредило ему, но при этом ровно настолько, если не больше, помешало Эшу. Четыре процента представляли для Дженивры гораздо менее значительную угрозу, чем сорок пять Бедивера.
Генри вздохнул и тяжело сглотнул. Нет, ему не помешают своднические планы полоумных старушек. Он уже зашел слишком далеко, прождал слишком долго. Третий в очереди на наследство, Беннингтон многие годы жаждал обладать Бедивером и его скрытыми сокровищами. Долгими днями и часами он пытался войти в доверие к старику графу и ни за что не упустит теперь ни имение, ни блестящие перспективы, которые сулила ему разработка каменноугольного месторождения. Если он выиграет Дженивру, то получит все.
— Да, Мелисанда, мне очень понравился ваш новый узор на носовых платках с использованием геральдических мотивов Бедиверов. Благодарю вас за то, что вы мне их прислали. — Сидя в гостиной Бедиверов, Дженивра подняла глаза от своего рукоделия и вновь взглянула в сад, увлеченная действом, разворачивающимся за высокими стеклянными створчатыми дверями, ведущими на террасу.
Между тем в пейзаже за окном не было ничего занимательного. День выдался мрачным и облачным, сад пока еще представлял собой груды вскопанной глинистой земли. Колышки и веревки отмечали участки, на которых позднее планировалось воздвигнуть нечто более существенное. Ее внимание привлек мужчина, разгуливающий вдоль размеченных дорожек и будущих клумб, периодически останавливающийся похлопать какого-нибудь работника по плечу или сказать что-либо одобрительное. Он постоянно жестикулировал, обращаясь к помощникам.
Сегодняшняя погода не радовала теплом. Когда Дженивра выезжала на прогулку, невольно обратила внимание на пронизывающий ветер, однако Эш, похоже, не замечал холода. Руководил работами в саду, одетый лишь в тонкую сорочку с закатанными рукавами и бриджи для верховой езды. Жилет, непременная часть костюма джентльмена, отсутствовал, что несколько обнажало его. Дженивре ничто не мешало наслаждаться подтянутой мускулистой фигурой, рельефно обнаженной над испачканными грязью бриджами. Вид работающего Эша подействовал на нее удивительно возбуждающе. Возможно, она не ожидала от графского сына подобного рвения. Тем более от Эша Бедивера.
— Дженни, дорогая, твои ножницы замерли, — заметила со своего места за мольбертом Лавиния, рисовавшая горшок с примулами.
Долго ли она на него смотрит? Очевидно, достаточно для того, чтобы все успели заметить ее взгляд.
— Любопытно, что ваш племянник задумал устроить в саду? — Вполне невинный интерес, в котором Дженивра могла без стеснения признаться. Нет, она совсем не выглядит свихнувшейся вуайеристкой.
— Он сказал, что собирается подготовить к весне ближайшие к дому сады. — В голосе Мелисанды прозвучали взволнованные нотки, свидетельствующие о полном одобрении плана племянника. — Было бы так прелестно снова увидеть здесь цветники и прогулочные дорожки. Все будет как в старые добрые времена. Я готова отдать что угодно за одно последнее лето в настоящем саду.
Лавиния одернула ее, строго посмотрев:
