– Ты принадлежишь мне. – Он посмотрел ей в глаза горячо и жадно. – Скажи это. Скажи, что ты моя.
– Я твоя. – Она задрожала от простых слов. Тело словно уже не принадлежало ей, оно было такое податливое и жадное, оно разрывалось от желания.
Он обнял ее, привлек к себе и снова поцеловал. Она застонала от удовольствия, откинула голову назад, позволила ему делать с ее ртом все, что он желал. Все, что он хотел. Все.
Мощный удар грома заставил их оторваться друг от друга. Внезапно они оказались на краю скалы…
Кэтрин закричата и потянулась к Гейбриелу, когда земля вдруг закачалась под ее ногами. Он звал ее по имени, тянулся к ней, но камни и грязь летели из-под ног… Кэтрин с криком полетела вниз.
В темноту.
В бездну.
В никуда.
– Кэтрин! – угасая, эхом звучал его голос.
– Гейбриел! – закричала Кэтрин и в ужасе проснулась.
Она резко села в постели, рыдания комом стояли в горле, слезы текли по щекам. Она обхватила себя за плечи, дрожа, страшно расстроенная потерей чего-то. За окном бушевала гроза, гремел гром и то и дело вспыхивала молния.
– Я здесь, дорогая, не надо плакать, – послышался из темноты голос Гейбриела. – Я здесь.
Ахнув, она вжалась в подушки.
– Ты не можешь быть здесь.
– Но я здесь. – Из-за оконной шторы тень двинулась к ней.
Руки дрожали, Кэтрин потянулась к лампе у постели. Потребовалось две попытки, чтобы зажечь фитиль, и пролился слабый свет. Когда зыбкое пламя осветило комнату, Кэтрин повернулась на голос, боясь того, что может увидеть.
Гейбриел Макбраден стоял посреди ее спальни, на нем были бриджи, заправленные в ботфорты, и простая белая рубашка, которая подчеркивала каждый мускул прекрасного тела. Он поднял обе руки и отбросил назад намокшие волосы.
– Неподходящая ночь для визита, но я не мог ждать ни минуты, я хотел увидеть тебя, моя сладкая Кэтрин.
Кэтрин ахнула.
– Но как… ты… вошел сюда? – запинаясь проговорила она, все еще не понимая, что это – явь или сон?
– Мужчина может сделать все, чтобы заслужить награду, – улыбнулся Гейбриел.
Она потянула одеяло к горлу, нервничая и возбуждаясь одновременно.
– Какую награду? – спросила она.
– Полюбоваться твоей красотой, конечно.
– Дерзкий!
Он подошел к постели.
– Это чистая правда.
– Стой, или я закричу.
Он сделал паузу, улыбаясь коварной улыбкой пирата.
– И тогда твой отец ворвется сюда, чтобы спасти тебя, и ты будешь скомпрометирована. Значит, в конце концов станешь моей.
Нетерпеливое желание боролось с моралью.
– Я не твоя.
Он сделал последний шаг к постели и коснулся кончика косы, лежавшей на плече Кэтрин.
– Ты моя, Кэтрин Депфорд. И после этой ночи, ты сама признаешь это.
Она отвела его руку.
– Меня тошнит, когда кто-то указывает мне, что я должна делать или что я должна чувствовать. Моя жизнь принадлежит мне одной!
Гейбриел отошел на шаг.
– Так будет лучше, милая. Для нас обоих.
– Что ты знаешь об этом? – Кэтрин откинула покрывало и, не заботясь о том, что не одета, прошла мимо Гейбриела к стулу, где лежал ее халат. Накинув халат, она завязала пояс и туго затянула его. Потом повернулась к Гейбриелу.
– Я не заметил, чтобы тебя смущали сны и голоса, которые ты постоянно слышишь?
Она остановилась, прислушиваясь.
– Но они исчезли.
– Что?
– Голоса… исчезли.
Его брови сошлись на переносице.
– Дорогая, если честно, я боюсь за тебя.
– Не надо. – Вскинув подбородок, она села на стул. – Теперь скажи мне, что ты делаешь в моей спальне, Гейбриел, или лорд Арнет, или как ты там себя называешь.
На его лице промелькнуло раздражение.
– Я пришел поговорить с тобой, Кэтрин. Рассказать тебе правду…
– …которая внесет существенную перемену.
– По-моему, ты не можешь отрицать того, что происходит между нами.
– Между нами ничего не происходит и не может происходить, – возразила она. – Ты не мог не отметить, что меня не было сегодня дома и я не поехала с тобой на прогулку.
Он помрачнел.
– Я заметил, – сказал он.
– Вот почему я не хотела видеть тебя, лорд Арнет. Ты обманул меня, заставив согласиться принять тебя.
Он напрягся.
– Никакого обмана не было, Кэтрин Депфорд. Это чистое и сильное влечение.
Она нетерпеливо прервала его:
– У меня есть некоторые обязательства перед другим мужчиной, лорд Арнет. И это некрасиво принимать другого джентльмена, когда тот, первый, готов сделать предложение.
– Мы поженимся.
– Как? Это решено? То есть ты приказываешь мне выйти за тебя? – Она покачала головой.
– Кто он? Тот тщедушный англичанин, которого я видел на ленче?
– Да. Лорд Кентвуд. Мы прекрасно ладим.
– И ты говоришь это мне? – Он подошел к ней, в нем чувствовалась властность. – Я предложил первый. Первый. И думаю, ты не станешь отрицать, что мы очень подходим друг другу.
– Если ты хочешь жениться на мне, поговори с моим отцом.
– Я уже говорил. И он сказал, что мое предложение будет отклонено.
– Что ж… Значит, нам не суждено пожениться.
– Напротив, мы должны пожениться.
– Это никуда не приведет нас. – Нервничая и волнуясь из-за его близости, Кэтрин сложила руки на груди, словно желая сдержать порывы своего тела. – Какую правду ты хотел открыть мне?
Он долго смотрел на нее, его темно-синие глаза горели желанием и огорчением.
– Я расскажу, и, возможно, ты рассудишь здраво.
– Тогда ради Бога, расскажи мне эту историю. Но поторопись, а то я могу уснуть.
Нахмурившись, он взглянул на нее исподлобья:
– Я многое должен рассказать, дорогая. Начну с проклятия.
Она вскочила:
– Проклятие Фарланов?
Он хмыкнул:
– Проклятие Фарланов? Макбрадены пострадали от Фарланов. Я бы сказал, что скорее это проклятие Макбраденов, а вообще-то проклятие пало на оба клана.
Она прищурилась, всматриваясь в него:
– Правда?
– Да, правда. Когда-то давным-давно Макбрадены и Фарланы были врагами. И между ними постоянно происходили сражения.
– Похоже, Макбрадены ни с кем не могут найти общий язык.
– Мы воины, милая. И поверь, умеем отвоевывать то, что хотим.
Она молча проглотила намек, она не столь наивна, чтобы не понять, что Гейбриел имел в виду. Он продолжил:
– Наши кланы заключили перемирие, и дабы закрепить его, девушка из клана Фарланов должна была сочетаться узами брака с вождем Макбраденов. Но ее отец, вождь Фарланов, не захотел, чтобы его дочь вышла за врага, и попытался убить Макбрадена в ночь перед свадьбой.
– И ему удалось?
Он бросил на нее взгляд, полный недоумения:
– Конечно, нет, потому что тогда бы я не стоял здесь.
