– Не волнуйтесь, я не расскажу о том, что видела вас.
Граф учтиво склонился к ее руке.
– Вы очень милая девушка. Я знал, что могу рассчитывать на вас. Между прочим, – с видом заговорщика произнес он, – то, что я нашел вас здесь, – это поразительное совпадение. Вы спрашивали меня о джентльменах, которые ухаживали за вашей матушкой в юности…
Польщенная тем, что он помнил об их беседе, Килби призналась:
– Да, в последний раз, когда мы с вами говорили, вы упомянули имя лорда Урсгейта. Я послушалась вашего совета и отправилась на ярмарку, но, к сожалению, мои усилия были напрасны.
Она не призналась, что совершенно забыла об упомянутом господине, как только увидела герцога Солити. Лорд Ордиш сочувственно похлопал ее по руке.
– Ничего страшного. Я должен просить у вас прощения, потому что направил вас не к тому джентльмену.
Килби испытала огромное облегчение от того, что могла смело вычеркнуть барона из списка. Лисса предупредила ее, что лорд Урсгейт был одиозной фигурой, и Килби готова была прислушаться к совету подруги.
– Ничего страшного не произошло. Кого же мне следует добавить в свой список?
– Тюллея. Рутгерта Элиота, – графа Тюллея.
Лорд Ордиш одарил ее улыбкой.
– Он был несколько моложе своих приятелей. Тюллей преуспел. Он унаследовал титул и двадцать шесть тысяч годового дохода. Леди считали его красивым.
– О лорд Ордиш, неужели вы решили заняться сватовством? – поддразнила его Килби.
– Ни за что не взял бы на себя такую смелость, – ответил граф с притворным негодованием. – Но мне кажется, что такая красивая девушка, как вы, должна не искать старых друзей своих родителей, а флиртовать с дюжиной поклонников.
Килби рассмеялась. Ее друзья давали ей такие же советы.
– Не беспокойтесь, милорд. Леди Квеннел пообещала, что до конца сезона подыщет мне подходящую партию. Я думаю, что она слишком уверена в успехе.
Девушка пожала плечами, не желая рассказывать графу правду о том, чем вызваны усилия ее наставницы.
– Мы выезжаем почти каждый вечер. Меня все время представляют новым господам, и это привело к тому, что я уже не могу вспомнить ни одного имени.
Серые глаза лорда Ордиша потеплели. Он и Килби направились к входной двери. Один из швейцаров распахнул ее.
– Похоже, что леди Квеннел настроена весьма решительно. Этот джентльмен не имел, ни малейшего представления, сколь предприимчивой может быть Придди, взявшись за какое-нибудь дело.
– Так и есть. Если вы останетесь чуть дольше, я смогу представить вас друг другу.
Килби втайне надеялась, что граф откажется от ее приглашения. Хоть ей и нравились лорд Ордиш и леди Квеннел, на этой стадии поисков, связанных с прошлым матери, Килби не хотела, чтобы граф случайно проговорился о том интересе, который она проявляет к этой теме. Придди была очень близка к родителям Килби, когда они уединились в поместье Элкин, поэтому могла болезненно воспринять новость о том, что Килби пытается ворошить прошлое. Если бы виконтесса узнала о том, что Килби проводит своеобразное расследование, это могло бы положить конец жизни в Лондоне. Нет, Килби решила, что пока лучше предотвратить встречу лорда Ордиша и Придди.
– В другой раз. Сейчас я должен идти, – церемонно поклонившись, сказал граф. – Кроме того, я задерживаю вас, в то время как все молодые джентльмены, собравшиеся здесь, я уверен, жаждут разделить ваше общество.
Килби взмахнула ресницами в ответ на лесть своего собеседника. Он был очень любезен.
– Что ж, если самый красивый джентльмен уезжает, мне придется направить свое внимание на лорда Гатрея.
Услышав ее комплимент, лорд Ордиш покраснел. Его смех прозвучал сухо и грубо.
– Будьте осторожны с этим старым повесой. Если вы улыбнетесь ему дважды, завтра вы получите предложение руки и сердца.
Килби усмехнулась и помахала графу рукой на прощание. Лорд Ордиш, безусловно, шутил, наделяя хозяина дома такой пылкостью в выражении чувств. У лорда Гатрея была катаракта обоих глаз, и он двигался медленно, как улитка. Получить предложение руки и сердца от такого господина было маловероятной перспективой, к тому же вовсе не волновавшей Килби.
– Теперь, когда он ушел, может, вы согласитесь составить компанию пусть не лучшему, но и не худшему из присутствующих здесь? – прозвучал у нее за спиной голос герцога Солити.
В зеленых глазах Фейна промелькнуло нескрываемое удовольствие, когда Килби, обернувшись и увидев его, раскрыла от удивления рот. Матушка насильно вытащила его на этот ужин, и он был благодарен ей за то, что его принудили провести вечер в компании старых ископаемых; особенно теперь, когда он сравнивал открывшиеся перед ним перспективы с теми планами, которые строили они с Эверодом, желавшим свести Фейна с его бывшими любовницами.
Вечер в компании леди Килби Фитчвульф стоил этих жертв. Она выглядела очень аппетитно в тонком белом муслиновом платье. Спереди был глубокий вырез, щедро открывавший ее прекрасную грудь. По спине, от талии до шлейфа, платье было украшено лентами. Впечатление довершали пышные рукава, декорированные бантами под цвет ленты на спинке платья. Черные волосы Килби были уложены наверх, а концы их завиты. Золотые украшения с аметистами блестели у нее в ушах, на шее и на запястьях.
Фиалковые глаза Килби прищурились, и она с подозрением и голосе вымолвила:
– Что вы здесь делаете?
– Вообще-то я прибыл на ужин, который начнется, если Гатрею удастся вытащить гостей из-за карточных столов, – небрежно сказал Фейн, вдруг пожалев, что сопровождает матушку. Он любил герцогиню всем сердцем, однако образ преданного сына не вязался с его репутацией повесы и ловеласа.
Фейн не сомневался, что леди Килби Фитчвульф хочет его. Как и графини, которых он встретил накануне, она оценила его мужественную красоту, ее не могли не очаровать его ум и титул, и перспектива заполучить такого жениха не могла не вскружить ей голову. Фейну обычно нравились леди, которые не боялись выражать свои чувства и не скрывали страсти. В этот раз он был бы только счастлив удовлетворить желание дамы.
Однако Фейн всегда следовал железному правилу: он не выставлял своих любовниц перед семьей. Леди Килби Фитчвульф вскоре будет в его постели.
– Как ваши раны? – спросила она, и ее взгляд упал на его грудь. – Было так много крови, что я предполагала, что вы проведете вечер в кровати.
Если бы ему удалось увести ее с ярмарки, он бы с радостью сдался на милость ее заботливых рук и провел вечер в кровати с ней. Ему нравилось, что их связывают общие секреты. Даже его матушка не знала, насколько серьезно он ранен. Фейн улыбнулся, польщенный волнением, высказанным на его счет. Взяв Килби за руку, он провел ее мимо библиотеки к оранжерее.
