Она протянула руку и увидела, как Жезл Розы вырывается из рук Дария, летит через всю пещеру и ложится в ее ладонь. Бриттани приготовилась к боли, но, когда рукоятка коснулась кожи, ничего не произошло. На ощупь она была холодной и гладкой. Серебряная роза сияла как звезда, а рубиновая капля горела алым пламенем.
Борясь с завывающим ветром, который норовил снова прижать ее к стене, Бриттани подняла Жезл и повела им из стороны в сторону. Ветер стих так же внезапно, как и поднялся.
Сила теперь на ее стороне!
Принцесса увидела, как зашевелились губы Дария, и поняла, что он снова собирается наложить на Жезл чары, чтобы заставить заключенную в нем мощь обернуться против законной владелицы. Она торопливо направила Жезл на колдуна.
— Пусть Зло больше не произнесет ни слова!
Губы Дария замерли, и лицо исказилось от усилий, которые злой маг прилагал, чтобы разрушить заклятие.
Бриттани обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Люций вонзил Меч в тело третьего призрака. Он высвободил Меч Марриков, и призрак упал на землю рядом с двумя остальными. В тот же миг трупы исчезли, не оставив после себя ни капли пролитой крови.
Но когда Люций повернулся к принцессе, его охватил ужас, подобного которому он не испытывал за всю свою жизнь. Дарий стал втрое выше и теперь казался настоящим исполином. Он угрожающе навис над ничего не подозревающей девушкой, которая видела только его, Люция.
В руках колдуна появилось огненное копье, с которого срывались сверкающие искры. Дарий размахнулся и направил острие на принцессу.
— Бритта!
Крик Люция заставил ее испуганно обернуться, как раз вовремя, чтобы увидеть летящее копье и возвышающегося над ней колдуна с исковерканным ненавистью лицом. Именно в этот миг Люций бросился вперед в отчаянной попытке достать его Мечом, а Бриттани инстинктивно вскинула Жезл, чтобы заслониться от удара.
Жезл Розы и Меч Марриков скрестились и зазвенели, принимая на себя удар. Огненное копье обрушилось на них со страшной силой, но они остались невредимыми, полные мощи и магии. Острие копья смялось, и пламя потекло обратно, перекинувшись на рукава черно-золотых одежд Дария.
Колдун не мог кричать — магия Жезла Розы запечатала ему рот, но его глаза полыхали от ярости и боли, когда голубоватое, плюющееся искрами пламя начало пожирать его. Оно мгновенно охватило мага — не прошло и пары секунд, как клубы густого черного дыма осыпались на пол кучкой пепла.
Когда дым рассеялся, от Дария не осталось ничего, кроме слабого запаха прелых листьев и поблескивающего на земле кольца Мелистерна.
В пещере снова воцарилась мгла. Бриттани опустила Жезл. Только сейчас она почувствовала, как дрожат ее руки.
Люций выронил Меч и обнял девушку.
— Ты не ранена?
— Н-нет.
Она прижалась к нему, пытаясь в темноте разглядеть выражение его лица, но увидела только блеск его глаз.
— А ты? — ее голос заметно дрожал.
— Ни царапины.
Принцесса по голосу поняла, что он улыбается.
— Пойдем, Бриттани. Надо выбираться отсюда.
Люций подобрал свой Меч и кольцо с рубином, и они направились к выходу.
Лошади покорно унесли их во тьму. Ночь была ясной, холодной, полной лунного света и ледяного сияния снегов.
Бриттани бережно положила Жезл в карман своего плаща и подняла взгляд к замку Палладрин. Тень, окружавшая башни, исчезла.
— Люций, — прошептала девушка, поворачиваясь и поднимая на мужа полные безграничного удивления глаза. — Мы сделали это. И остались живы!
— Ну, не совсем, но все же…
Она засмеялась, и принц обнял ее, прижимая к своей груди. Он не мог насмотреться на обращенное к нему прекрасное лицо, посеребренное лунным светом.
— Когда я увидел, как копье летит на тебя, у меня от страха перехватило дыхание, — его голос был хриплым от волнения.
— Когда я увидела, что эти люди собираются на тебя напасть, а ты не можешь шевельнуть рукой, мне показалось, что мое сердце перестало биться, — прошептала в ответ Бриттани. Она подняла руку и коснулась пальцами его лица.
— Люций…
— Что, принцесса?
— Ничего, — пробормотала она, глядя на него сияющими глазами. — Я хотела сказать Люций, только и всего.
Принц с удивлением смотрел на девушку. Почему она так красива? Так… прекрасна. Полна жизни, счастья и надежды… Всего того, от чего он, одинокий воин, давным-давно решил отказаться. И она смотрит на него так, словно он ее рыцарь, настоящий герой из легенды…
Люций нахмурился, стараясь придать своему лицу самое суровое выражение.
— Если ты будешь так на меня смотреть…
— Что случится тогда?
— Я… — принц почему-то замолчал.
— Ну же, что ты сделаешь?
— Думаю, ты не захочешь этого знать, принцесса. Ее губы изогнулись в очаровательной улыбке, отозвавшейся болью в его сердце. Внезапно руки девушки обвили его шею.
— Но я очень хочу знать!
Наверное, всему виной напряжение этой ночи — вместо того, чтобы оттолкнуть принцессу, он еще крепче прижал ее к себе. Она дрожала от холода, и Люций инстинктивно обнял ее, пытаясь хоть немного согреть.
Ледяная долина… Удивительно, но именно в этом насквозь промерзшем месте ледяной покров, давным-давно сковавший душу принца и все жившие в ее глубине чувства — сострадание, надежду и любовь, — дал трещину и начал таять.
Хотя, если подумать, ничего удивительно в этом не было…
Бриттани прижалась к нему, вопросительно заглядывая в глаза.
— Так что же вы собираетесь сделать, мой принц? — голос ее был мягче, чем бархатный воротник ее плаща. Она дразнила Люция, бросала ему вызов, искушала его. — Уверяю, я вас не боюсь.
— В это я охотно верю. После сегодняшней ночи я сомневаюсь, что ты вообще чего-нибудь боишься.
— И уж конечно не тебя, — чертики плясали в ее глазах.
— А возможно, стоило бы, — промурлыкал он.
— Потому что ты защитил меня от тех воронов, женился и ради меня сражался со злым колдуном и демонами из своего прошлого? Потому что поднял Меч Марриков и помог мне победить Дария? Поэтому я должна тебя бояться?
Бриттани еще крепче обняла мужа за шею и прижалась к нему всем телом. Так они и остались стоять под яркими зимними звездами. Луна плыла в полночном небе, а просторы Ледяной долины сияли, усыпанные миллионами крохотных бриллиантов.
— Если вы хотите знать мое мнение, принц Люций, то это вы боитесь. Люций, ты боишься своих чувств, боишься довериться своим инстинктам, боишься поверить, что стоишь на пороге того дня, когда обретешь все, о чем мечтал.
— И о чем же, по-твоему, я мечтаю?
— О том, чтобы вернуть себе королевство. О том, чтобы править мудро и справедливо, как того и желал твой отец. О том, чтобы прекратить войну и просто править народом. И… — она колебалась всего одно мгновение, прежде чем продолжить: — О том, чтобы оставить, наконец, прошлое позади и примириться с ним и с самим собой.
