– Подожди, я сейчас к тебе подойду!
Ловко проскользнув между колесницами, она приблизилась к Кассандре, оглядываясь по сторонам:
– Как я рада тебя видеть! Креуса сказала, что тебя опять мучили кошмары, и я хотела к тебе зайти, когда кончится бой. Но ты сама знаешь, эта злоязычная женщина может и солгать, а у меня сегодня весь день кувырком. Скамандрий все время капризничает и плачет. Так что когда прибежала твоя служанка, я была очень занята и не могла сразу поспешить к тебе. А потом мне вдруг стало как-то нехорошо, и я решила придти посмотреть на этот ужас, хотя до последнего не была уверена, что смогу этого сделать. Слишком страшно было. Но в конце концов я не выдержала и прибежала сюда. Ты не знаешь, что с Гектором? Жив он? Не ранен?
Кассандра изумленно воззрилась на невестку.
– А ты что, с ним не встретилась? Он только что зашел в эти ворота. Как же ты его не заметила?
У Андромахи от расстройства задрожали губы.
– Видно боги меня ослепили! Где ж мне теперь его искать? Не думаю, чтобы в такую минуту он пошел домой. Куда мне теперь бежать?!
– Может, ты подождешь его здесь? Мне надо с тобой поговорить. Это очень серьезно!
– Да-да, конечно, – пробормотала жена Гектора, шаря глазами по сторонам в надежде увидеть широкоплечую фигуру мужа, голову которого венчал шлем, украшенный конской гривой.
Кассандра тяжело вздохнула: ну вот, опять ее не желают слушать! Но на сей раз дело касается жизни брата, и она не позволит Андромахе пропустить ее слова мимо ушей.
Взяв подругу за плечи, рыжеволосая вещунья развернула ее спиной к улице и заставила смотреть себе в глаза.
– Послушай, – сказала она так внушительно, как только могла, – Креуса тебя не обманула. У меня, действительно, было видение.
– И..? – нетерпеливо откликнулась Андромаха, делая попытку снова посмотреть по сторонам.
– Если ты увидишь Гектора, пожалуйста, попроси его избегать встречи с Ахиллом. Слышишь? Никогда, ни при каких обстоятельствах не вступать с ним в бой. Тебе это ясно?
– Да ясно, ясно, – отмахнулась жена брата. – Кстати, если ты не в курсе, Ахилл рассорился с Агамемноном и поклялся не брать в руки оружие, пока троянцы не подступят к судам. Так что твои слова, это всего лишь ветерок!.. Дорогая, я все-таки пойду поищу мужа. Вдруг мне удастся его встретить по дороге или он найдет время зайти домой. Ты не обидишься, если я тебя покину? Гектор будет рад лишний раз подержать на руках Скамандрия.
Словно поняв, что речь идет о нем, младенец захныкал и разразился плачем. Кассандра почувствовала, что готова убить Андромаху, к которой в обычной обстановке испытывала только дружеские чувства. Опять ее предупреждения никому не нужны! Так бы и кинулась с досады и отчаяния головой вниз со Скейской башни! Надо бы самой пойти поискать брата. Вдохновленная этой мыслью, она ласково улыбнулась собеседнице:
– Конечно, иди поищи. Кстати, если его увидишь, попроси обязательно меня разыскать. Я буду здесь на башне, хорошо?
На лице Андромахи, точно в зеркале, тоже отразилось облегчение от окончания разговора.
– Конечно, дорогая, обязательно все передам.
И обе молодые женщины поспешили по своим делам, недовольные друг другом.
Не успела Кассандра вернуться к лестнице, от хождения по которой у нее уже гудели ноги, как ее окликнула рабыня матери. Гекуба по просьбе Гектора собиралась принести Афине в жертву лучшее покрывало из царских запасов и обещать еще двенадцать телок, если та помилует город. Вместе с ней в храм Афины должны шествовать все благородные женщины города.
Сердце Кассандры сжало нехорошее предчувствие: если они разминутся с Гектором, то, возможно, у нее уже не будет другого случая рассказать о своем сне. Оставалось только надеяться, что Андромаха не забудет ее слова.
Поминутно оглядываясь, царевна пошла за рабыней. У дворца уже собралось полсотни женщин, одетых в лучшие одежды. Здесь были все сестры и невестки, а также жены лучших людей города. Тихо переговариваясь, они ждали Гекубу, которая вышла к ним, держа на вытянутых руках потрясающей красоты покрывало работы сидонских мастериц.
Ревностно блюдя свое место в процессии, троянки выстроились за своей царицей и все вместе двинулись к храму Афины – главному украшению города. Стараясь не обращать внимания на шум за городской стеной, они медленно прошествовали по улицам и остановились около обшитых медью дверей храма. Вперед вышла Киссея, жена Антенора, избранная когда-то жрицей богини. Распахнув двери перед царицей, она направилась к статуе богини и, взяв у Гекубы покрывало, торжественно положила его на колени Афины.
– О, великая богиня, защитница нашего города, Афина Паллада! Сокруши оружие наших врагов, и пусть сами они падут перед Скейскою башней! Двенадцать телок, не знавших ярма, пожертвуем тебе в храм, если, услышав наши молитвы, ты помилуешь Трою, и жен, и невинных младенцев!
И все женщины, воздев руки, подхватили молитву, поглядывая на богиню в надежде, что она даст какой-то знак, что принимает жертву. Но мраморное лицо Афины оставалось все таким же безжизненным. Ни звука, ни движения в храме, который можно было бы истолковать как божественное знамение.
Кассандра почувствовала, что продрогла, хотя на улице светило солнце. Она пыталась молиться вместе со всеми, но ее мысли были в городе. Интересно, встретила ли Андромаха Гектора и передала ли ее просьбу?
Царевне вдруг вспомнилось, как много лет назад она еще девчонкой прибегала в храм и просила богиню о выполнении ее чрезвычайно важных, а сейчас кажущихся такими смешными, просьб. И Афина улыбалась ей в ответ. Или так падали лучи солнца? А теперь от мрамора тянуло холодом.
– Нет, не принимает она нашу жертву, – послышался позади печальный шепот. – Видно кто-то из троянцев очень сильно прогневал Тритогению.
Кассандра вспомнила хвастливые рассказы Париса, как он заполучил расположение Афродиты, отдав ей золотое яблоко из сада Гесперид, предназначавшееся Прекраснейшей. Брат никогда не называл имени двух обойденных им богинь, но догадаться было не трудно. И еще девушка заметила, что Елены Аргивской не было в храме.
Андромахе повезло больше, чем Кассандре. Она уже успела встретиться и попрощаться с мужем. Едва сдерживая рвущееся наружу отчаяние, она с трудом оторвалась от его груди, укрытой от неприятельских мечей и копий, нагревшейся на солнце медной броней. Надо было столько всего сказать, а времени оставалось так мало! О просьбе сестры она в суматохе забыла, и Гектор вернулся к войску, так и не повидавшись с Кассандрой.
Временами Кассандре казалось, что этот день никогда не закончится. У нее не умещалось в голове, как сражающиеся мужчины еще в состоянии поднять меч или копье. После бесплодного жертвоприношения Афине она сначала поспешила в дом Гектора в слабой надежде, что он еще не покинул город, но встретила только рыдающую Андромаху, окруженную не менее заплаканными служанками. Рядом в колыбели заливался плачем голодный Скамандрий. Она долго выпытывала у расстроенной невестки, передала ли та ее просьбу, но Андромаха только причитала и трясла головой.
