— Не говори таких ужасных вещей, — подавленно пробормотала Уитни. — Моя мать покоится с миром, зная, что я не сделаю ничего такого, что могло бы ее опозорить.
— Жаль, что слугам в доме это неизвестно, — ответила Кларисса, кипя праведным гневом. — Задирают носы, словно благородные господа. И все перешептываются насчет вас!
Разговор с Эмили оказался еще более унизительным. Подруга молча сидела, внимательно слушая довольно не правдоподобный рассказ Уитни о том, как герцог сопровождал ее еще на один бал на другом конце города, который продолжался почти до утра, и, поскольку возвращаться было слишком поздно, безымянная хозяйка дома предложила провести ночь у нее.
Выслушав до конца, Эмили понимающе кивнула, но хорошенькое честное лицо выражало потрясение, и это подействовало на Уитни хуже любого произнесенного вслух обвинения.
Выйдя из комнаты, Эмили направилась прямо в кабинет мужа и повторила ему сочиненную Уитни историю.
— Вот видишь, — с деланной уверенностью объявила она, настороженно изучая лицо Майкла, — все это совершенно невинно и ни в малейшей мере не постыдно. Никакой скандал нам не угрожает. Ты ведь веришь ее объяснению, правда, Майкл? — умоляюще прошептала Эмили.
Майкл облокотился на спинку кресла, бесстрастно разглядывая молодую жену.
— Нет, — покачал он головой, — не верю.
И, протянув руку, привлек Эмили себе на колени, несколько секунд пристально вглядываясь в ее расстроенное личико, и наконец мягко сказал:
— Но я верю тебе. Если скажешь, что она невинна, я не стану сомневаться.
— Я люблю тебя, Майкл, — просто ответила Эмили, облегченно вздыхая. — Уитни никогда не сделает ничего предосудительного, я твердо знаю это!
Уитни с ужасом думала о предстоящем ужине, но все обошлось: Эмили и ее муж вели себя совершенно непринужденно и естественно. Майкл даже уговаривал ее остаться погостить еще месяц, до свадьбы Элизабет, и при этом казался таким искренним, а Эмили так хотела подольше побыть с подругой, что Уитни с радостью и благодарностью приняла приглашение — меньше всего на свете ей сейчас хотелось возвращаться домой к отцу и слухам о помолвке с Полом.
Но ночью, когда она легла в постель, одиночество и отчаяние захлестнули девушку. Как бы она хотела, чтобы тетя была рядом и подсказала, что делать! Но в глубине души Уитни знала, что ни тетя Энн и никто в мире не сумеет ей помочь. Ей придется все вынести на своих плечах.
С этого дня она навсегда останется одна. Не будет ни мужа, ни детей. Ни один порядочный человек не захочет жениться на беспутной девице с испорченной репутацией. Она осквернена, запачкана, безжалостно уничтожена. Боже, она так хотела иметь детей, но теперь все кончено.
Ощущение безысходности терзало девушку с неумолимой силой, но она продолжала упрямо твердить себе, что не хочет мужа. Нет, она просто не вынесет прикосновения мужских рук, не сможет терпеть ничьи ласки и поцелуи. В ее жизни было всего два человека, за которых она хотела выйти замуж, — Пол, слабый, пустой, недостойный, и Клейтон… грубое животное, бесчеловечное чудовище. Пол всего-навсего разочаровал ее, а Клейтон — погубил. Он сумел покорить ее сердце, а потом использовал и выбросил. Отослал домой без слова извинения.
Слезы медленно катились по щекам Уитни, и она яростно смахнула их. Клейтон Уэстморленд в последний раз заставил ее плакать! При их следующей встрече она будет спокойной и твердой. Она больше не. станет думать ни о нем, ни о прошлой ночи!
Но, несмотря на решимость, последующие дни были самыми трудными в жизни Уитни. Каждый раз, когда появлялся дворецкий, чтобы объявить имя очередного визитера, сердце Уитни сжималось от ужаса при мысли, что этим «визитером» может быть герцог Клеймор. Ей так хотелось сказать Эмили, что ее для него никогда не будет дома, но как она смела сделать это, когда он был другом и родственником Майкла? И Эмили, несомненно, захочет узнать причину, а это означает, что она вновь заведет разговор о Клейтоне, как уже не раз пыталась это сделать. Следовательно, у Уитни не было иного выбора, кроме как сжиматься от страха и пытаться успокоить нервы, когда к Арчибалдам приезжали гости.
Она редко покидала дом, боясь, что непременно столкнется с Клейтоном лицом к лицу. С каждым днем напряжение все росло, пока она не почувствовала, что вот-вот сойдет с ума от беспомощного ожидания, страха и тоски.
Но Уитни сдержала обещание, данное себе неделю назад. Она изо всех сил старалась не думать об этой омерзительной ночи, перевернувшей всю ее жизнь. И больше не проронила ни единой слезинки.
Два изящных дорожных экипажа, чуть покачиваясь на упругих рессорах, стояли перед крыльцом дома Клеймора, огромного трехэтажного каменного здания, главной резиденции герцога. Великолепие дома и окружающего пейзажа было результатом тщательной реставрации и всяческих усовершенствований, вводимых Клейтоном, а до него — его предками.
Для посетителей и гостей Клеймор оставался местом, которым можно было бесконечно восхищаться — от комнат с высокими куполообразными стеклянными потолками, в которые заглядывало небо, до помещений, обставленных с невиданной роскошью, сводчатые потолки которых, поддерживаемые изящными готическими колоннами, поднимались на три этажа. Знаток сразу смог бы различить в росписи гениальную кисть Рубенса.
Для Клейтона, однако, дом стал местом преследующих его навязчивых воспоминаний, где он теперь был не в состоянии уснуть, а когда все же засыпал, не мог избежать мерзкого кошмара, в котором неумолимо повторялось все, что произошло семь мучительных ночей назад. Этот дом превратился в тюрьму, из которой необходимо вырваться.
Сидя за письменным столом в просторной, облицованной дубом библиотеке, он нетерпеливо слушал поверенного, повторявшего инструкции, только что данные ему Клейтоном.
— Я верно понял вас, ваша светлость? Вы хотите взять назад предложение, которое сделали мисс Стоун, но не собираетесь требовать возвращения выплаченных по брачному контракту денег?
— Именно, — коротко ответил Клейтон. — Сегодня я уезжаю в Гренд Оук и вернусь через две недели. Приготовьте бумаги на подпись на следующий после моего возвращения день.
И с этими словами он встал, стремясь поскорее закончить этот неприятный разговор.
Вдовствующая герцогиня Клеймор с надеждой взглянула на приближающегося дворецкого.
— Экипаж его светлости только что свернул на подъездную аллею, — объявил старый слуга. Его обычно невозмутимое лицо светилось нескрываемой радостью.
Герцогиня, улыбаясь, подошла к окну роскошного особняка, который муж много лет назад определил ей по завещанию в качестве вдовьего дома По сравнению с Клеймором Гренд Оук был совсем невелик, но это не мешало герцогине устраивать здесь великолепные приемы. Кроме того, здание было окружено чудесными садами и цветниками, где находилось несколько резных беседок.
