В этот момент, по комнате пробежал шепоток, и Селия, подняв глаза, увидела Энтони в дверях – вместе с Дэвидом и мистером Перси. Селия была поражена тем, как он изменился. Четыре года назад у него была внешность, которая привлекала к нему людей. Как говорили о нем в одной сплетне, он был очаровательнее, чем может быть любой настолько же порочный, как он, мужчина. Селия помнила, каким откровенным и искренним был Энтони, она готова была чувствовать себя с ним так, словно ему можно рассказать обо всем на свете – и он при этом не будет над ней смеяться и не будет считать ее глупым, несмышленым ребенком. Даже когда он приобрел скандальную репутацию, казалось, люди все равно были не в состоянии его не замечать.
Сейчас мистер Хэмилтон казался еще более загадочным, еще более отрешенным, словно держался особняком от всех остальных. При оставшейся неизменной красоте в нем появилось что-то новое. Находясь под прицелом устремленных на него пристальных взглядов, Энтони Хэмилтон каким-то образом умудрялся вести себя так, словно он этого не замечает. Словно он один в этой комнате. Эта едва уловимая циничная усмешка у него на лице была Селии незнакома. Селия подумала, что Энтони Хэмилтон выглядит таким же холодным и равнодушным, какой она сама ощущает себя в глубине души.
– Боже милостивый, он выглядит таким же порочным, как и его репутация, – прикрываясь веером, сказала Джейн.
Селия оторвала взгляд от Энтони, который присоединился к лорду Уорфилду и некоторым другим джентльменам.
Джейн, напротив, рассматривала мистера Хэмилтона с нескрываемым любопытством. Четыре года назад он внушал Джейн страх, а теперь она буквально пожирает его глазами.
– Джейн, ты уставилась на него – это неприлично, – прошептала Селия.
– Не я одна. Все женщины не сводят с него глаз. Просто не верится, что он здесь.
Селия нахмурила брови.
– Полагаю, его пригласил Дэвид.
Селия слышала краем уха разговор Розалинды и Ханны. Розалинду не обрадовал приезд Хэмилтона.
– Ну что же, – лукаво глядя на Селию, проговорила Джейн, – остается лишь сказать лорду Дэвиду «спасибо».
По какой-то непонятной причине все это не понравилось Селии. Когда подруги отправились на ужин, она продолжала хмуриться. Мать усадила ее за стол рядом с графом Марбери. По другую сторону от Селии оказался мистер Пиктон-Льюис. Напротив Селии восседала леди Хилленби, урожденная Мэри Грин, вместе с мистером Чилдрессом, лордом Сноуденом и леди Трокмортон. Все были милы и очень вежливы, но даже титанические старания Ханны не смогли оживить вяло текущую беседу. На другом конце стола, где сидели Джейн и Луиза, было шумно, слышался смех и оживленный разговор. Время от времени бросая взгляд на другую сторону стола, Селия заметила, что главными весельчаками и балагурами были Дэвид и мистер Перси. Она сидела как на иголках, недоумевая, что могло показаться таким интересным и занимательным гостям на противоположном конце стола.
Мистер Хэмилтон сидел за столом рядом с Вивиан, женой Дэвида, они вели оживленный разговор. Мистер Хэмилтон улыбался Вивиан. Улыбка у него была прежней, по-настоящему искренней. Судя по выражению лица Вивиан, она наслаждалась прекрасным вечером. Чего не скажешь о Селии. Когда мистер Пиктон-Льюис спросил Селию о видах птиц, которые водятся в Камберленде, и предпринял попытку снова привлечь ее внимание, Селия незаметно вздохнула. Наверное, если бы Селия в той же степени увлекалась орнитологией, как мистер Пиктон-Льюис, этот разговор показался бы ей захватывающим, однако при существующем положении вещей Селия с трудом дождалась конца ужина.
После ужина дамы, предоставив джентльменам заниматься сугубо мужскими делами, на время покинули их и вернулись в гостиную. На этот раз Селия постаралась ускользнуть от матери и расположилась рядом с Джейн, Луизой и Мэри в тихом уголке гостиной. Это было именно то, чего она так долго и с таким нетерпением ждала – после стольких лет разлуки поговорить с подругами, отвести душу. Именно этого ей так не хватало в Камберленде – дружеского общения. Какое счастье, проведя целый год наедине с престарелым тестем, получить наконец возможность общаться с ровесницами.
Но беседа разочаровала Селию. Она надеялась услышать совсем другое.
– Боже правый! Я глазам своим не поверила, когда увидела, что он здесь, – с трудом сдерживая волнение, говорила Мэри.
– Это лорд Дэвид постарался, – со знанием дела заметила Джейн. – Они с Перси приятели.
– В самом деле. – Мэри и Луиза переглянулись.
– Неужели вы имеете в виду мистера Хэмилтона. – удивилась Селия.
– Кого же еще, Селия, дорогая, мы были потрясены, узнав, что он приехал. Он редко появляется в обществе.
– По крайней мере в приличном обществе, – перебила ее Джейн.
– О нем говорят такое… Но он сам виноват в том, что у него скандальная репутация. Он сам приложил к этому руку.
– О нем всегда невесть что болтали, но далеко не все соответствует действительности.
– Даже если хоть что-то из того, что о нем говорят, – правда, он порочен по сути своей. И все же его по-прежнему принимают в обществе.
– Он вхож в общество потому, что старик Линли в любую минуту может отдать Богу душу, – сказала Луиза.
– Его принимают только потому, что он сколотил состояние на уэльском олове или еще на чем-то, – сказала Джейн. – А графский титул плюс богатство и красота играют огромную роль.
– Его будут принимать в обществе даже в том случае, если будет доказано, что он прикончил того мужчину в Бате, – закивала Мэри.
– Что? – ахнула Селия. – Он убил человека? Да не может этого быть!
Джейн повела плечом.
– Это не смогли доказать. Перси говорит, что мистера Хэмилтона в это время не было в Бате. Но некоторые утверждают обратное.
– Он не способен на убийство, – заявила Селия.
– Может, убитый сам напросился, – произнес Мэри, – довел его. Говорят, убитый первым схватился за пистолет.
– Потому что выяснил, что мистер Хэмилтон жульничал во время игры в карты, – заявила Луиза. – С тех пор Хэмилтона пускают не во все игорные дома, только в самые низкопробные. Никто не желает сидеть с ним за одним игорным столом.
– Ни за что не поверю, что Хэмилтон мошенничал, тем более – совершил убийство. – Селия попыталась найти новую тему для обсуждения.
– Да он и не на такое способен, – заверила ее Луиза. – Из-за него миссис Риджли швырнула в леди Пирс рыбу, потому что Хэмилтон бросил миссис Риджли ради леди Пирс.
– Верно. Я помню! – воскликнула Мэри. – Это произошло на балу у Нидеркотов. Как жаль, что мне не удалось пойти на этот бал, чтобы увидеть все собственными глазами: Хилленби отказался идти к Нидеркотам, потому что хозяин дома проголосовал за какой-то ирландский закон, который Хилленби не поддерживает.
