— Нет, — ответил он. — Мама послала меня за Оливией.
Мисс Кадоган широко улыбнулась и вновь обратила свое внимание на сэра Гарри.
— Тогда, похоже, вы среди нас — единственный постоянный утренний посетитель парка. Я тоже пришла сюда в поисках Оливии. Мы не болтали с ней целую вечность. Она болела, вы знаете?
— Я не знал, — ответил Гарри. — Надеюсь, вам лучше?
— Уинстон тоже болел, — произнесла Оливия. И недобро улыбнулась.
— Ох, нет! — всполошилась мисс Кадоган. — Как это печально. — Она обеспокоенно повернулась к Уинстону. — Если бы я знала, я принесла бы вам микстуру.
— В следующий раз, когда он заболеет, я обязательно сообщу тебе, — пообещала Оливия. Потом обратилась к сэру Гарри и сказала, понизив голос: — Это случается гораздо чаще, чем нам всем бы хотелось. Такая жалость! — И полушепотом добавила: — Уж такой он родился.
Мисс Кадоган встала со скамейки, сосредоточив все свое внимание на Уинстоне.
— Вы уже лучше себя чувствуете? Мне кажется, вы выглядите слегка разбитым.
Гарри считал, что Уинстон просто пышет здоровьем.
— Я прекрасно себя чувствую, — отрезал Уинстон, он явно сердился на сестру, а та все еще сидела на скамейке и выглядела чрезвычайно довольной своими достижениями.
Мисс Кадоган за спиной у Уинстона бросила взгляд на Оливию, а та покачала головой и беззвучно произнесла: «это неправда».
— Я обязательно принесу для вас эту микстуру, — воскликнула мисс Кадоган. — Вкус у нее, конечно, отвратительный, но наша экономка на нее просто молится. И я настаиваю, чтобы вы немедленно вернулись домой. Здесь прохладно.
— Право же, в этом нет необходимости, — возразил Уинстон.
— Я все равно уже собиралась идти домой, — заметила мисс Кадоган, доказывая, что один юный Бевелсток бессилен против объединенных сил двух решительных женщин. — Вы могли бы меня проводить.
— И передай маме, что я уже иду, — сладко добавила Оливия.
Брат в ярости взглянул на сестру, но было совершенно ясно, что его обыграли, поэтому он взял мисс Кадоган под руку и увел.
— Отлично сыграно, леди Оливия, — восхищенно произнес сэр Гарри, когда пара достаточно удалилась.
Она бросила на него скучающий взгляд.
— Вы не единственный мужчина, который меня раздражает.
Подобный комментарий просто не мог остаться без ответа. Сэр Гарри сел рядом с Оливией, плюхнувшись точно на место, недавно освобожденное мисс Кадоган.
— Что-нибудь интересненькое? — спросил он, указав на газету.
— Не знаю, — ответила она. — Меня постоянно прерывают.
Он усмехнулся.
— Похоже, мне следует извиниться, но я не хочу доставлять вам подобного удовольствия.
Она сжала губы, по всей видимости, чтобы сдержать рвущуюся отповедь.
Он откинулся назад, закинул правую ногу на левую так, чтобы вся его поза давала понять, что он обосновался здесь надолго.
— В конце концов, — заметил он. — Нельзя сказать, что я нарушаю ваше уединение. Мы с вами сидим на скамейке в Гайд-парке. Открытое пространство, общественное место, и так далее и тому подобное.
Он сделал паузу, давая ей возможность ответить. Она молчала. И он продолжил:
— Если бы вы искали уединения, вы могли взять газету с собой в спальню, или в кабинет. Согласитесь, это как раз те места, которыми мы пользуемся, когда рассчитываем на уединение.
И снова сделал паузу. И она снова отказалась вступать в беседу. Тогда он понизил голос до шепота и спросил:
— У вас есть кабинет, леди Оливия?
Он не думал, что она ответит, поскольку смотрела прямо перед собой, упорно не желая взглянуть на него, но к его огромному удивлению проворчала:
— Нет.
Она его восхищала, но не настолько, чтобы изменить поведение.
— Какая жалость, — тихо проговорил он. — Я очень дорожу возможностью иметь комнату, которая принадлежала бы только мне и не использовалась бы для сна. Вам стоит подумать о кабинете, леди Оливия, если хотите иметь место, где можно почитать газету без чужих надоедливых взглядов.
Она повернулась к нему со впечатляюще безразличным выражением лица.
— Вы сидите на вышивании моей горничной.
— Мои извинения, — он поглядел вниз и вытащил из-под себя ткань. — Он сидел на самом краешке, но решил быть великодушным и не комментировать это обстоятельство. — А где, собственно, ваша горничная?
Она неопределенно махнула рукой.
— Ушла искать горничную Мэри. Я уверена, она вот-вот вернется.
На это ответа у него не нашлось, поэтому он сменил тему:
— У вас с братом очень интересные взаимоотношения.
Она пожала плечами, явно пытаясь от него отделаться.
— Мой собственный брат меня терпеть не может.
Это ее заинтересовало. Она повернулась к нему, сладко-пресладко улыбнулась и проворковала:
— Я хотела бы с ним познакомиться.
— Я уверен, что у вас это получится, — согласился он. — Он нечасто заходит в мой кабинет, но когда поднимается в более-менее нормальное время, как правило, завтракает в малой столовой. Ее окна расположены как раз через два от окна моего кабинета в сторону улицы. Вы можете поискать его там.
Она смерила его тяжелым взглядом. Он ласково улыбнулся ей в ответ.
— Зачем вы здесь? — спросила она.
Он указал на лошадь.
— Для верховой прогулки.
— Нет, зачем вы здесь? — прорычала она. — Сидите рядом со мной. На этой скамейке.
Он секунду подумал.
— Вы меня раздражаете.
Она поджала губы.
— Ну, что ж, — несколько отрывисто произнесла она. — Думаю, это справедливо.
Фраза, несмотря на тон, звучала, как честное признание его правоты. В конце концов, всего несколько минут назад она сама сказала, что он ее раздражает.
И тут вернулась ее горничная. Гарри услышал ее раньше, чем увидел. Она сердито топтала мокрую траву и ворчала с явными интонациями кокни.
— И чего это она себе думает, что я должна учить ее французский? Она в Англии или где? Ой! — Она остановилась, с некоторым удивлением глядя на сэра Гарри. Потом продолжила, причем и ее тон и говор стали гораздо благозвучнее: — Извините миледи. Я не знала, что вы не одна.
— Он уже уходит, — объявила леди Оливия неожиданно сладко и беззаботно. Она обернулась к Гарри, улыбаясь так безоблачно, так ослепительно, что он, наконец, понял, откуда взялись все те разбитые сердца, о которых он постоянно слышал.
— Сердечно благодарю вас за компанию, сэр Гарри, — проворковала она.
Он затаил дыхание и подумал, что она необыкновенно талантливая лгунья. Если бы он не провел последние десять минут с этой леди, которую про себя окрестил «кислой девицей», он мог бы сам влюбиться в нее.
