Гости ели, пили и веселились, когда Соломон взял слово. После того как он поблагодарил всех присутствующих за визит в его страну, они с царицей Савской объявили о помолвке и обменялись кольцами. Многие из гостивших повелителей, купцов и знатных персон пребывали в недоумении, как молодому государю удалось так быстро заполучить согласие Македы.
Затем Соломон поблагодарил Садока, организовавшего такой прекрасный прием, а также представил гостям непобедимого военачальника, Мариадона, скромно сидевшего в стороне с другими военными. Государь попросил Мариадона подняться, чтобы многочисленные гости смогли его, наконец, увидеть. Когда тот встал, сердце царицы забилось быстрее, она узнала в нем спасителя, все в той же белой форме с темно-красным знаком «Т». Она сдержала эмоции и не стала посвящать Соломона в знакомство с военачальником, а также рассказывать об инциденте, произошедшем в ущелье.
Веселье продолжалось допоздна, Соломон много пил, ощущая собственное величие. Македа, сидевшая рядом, сославшись на усталость, собиралась отправиться в свои покои, но царь уговорил ее остаться, предложив пройти на большой балкон, откуда открывался вид на звездное небо. Македе сложно было передвигаться из-за тяжести украшенного драгоценными камнями платья, к тому же она поведала государю, что подвернула днем ногу.
Когда она в сопровождении царя медленным шагом прошла на балкон, тот пригласил и других гостей присоединиться к ним. Найдя взглядом Мариадона, он подозвал его, чтобы представить будущей царице Урушалема. Государь начал рассказывать об их давней дружбе, о том, как Мариадон помог ему вернуть трон. Соломон было начал говорить о военных успехах военачальника, как вдруг один из советников подошел и что-то прошептал ему на ухо. Сказав, что у него возникло неотложное дело, царь попросил Мариадона в его отсутствие не оставлять Македу без присмотра, после чего покинул их на некоторое время.
Мариадон, глядя в сторону, молча дожидался, когда вернется Соломон, стараясь даже не смотреть на прекрасную Македу.
— Почему вы не веселитесь, как другие гости? — поинтересовалась царица у военачальника.
— Я не люблю всех этих пиров и празднеств, — продолжая смотреть в сторону, произнес Мариадона.
— Представьте себе, я тоже терпеть их не могу. В своем царстве я присутствую на пирах только в исключительных случаях, чтобы не оскорбить дорогих гостей.
— Теперь вам придется быть частой гостьей, даже хозяйкой на подобных застольях.
Македа, которую угнетало все это безудержное гуляние и лицемерие, решила промолчать. После паузы она сказала:
— Я даже не успела вас достойно отблагодарить за свое спасении в прошлый раз. У нас в народе верят, что если человек пришел к тебе на помощь в нужный момент, то его послали боги, и нужно обязательно вознаградить его, но вы почему-то отказались от золота и так быстро ускакали.
— Не стоит благодарности. Как вы теперь понимаете, это мой долг как военачальника — защитить вас от разбойников. А ускакали мы так быстро, поскольку мне нужно было поскорей попасть к царю.
— Мариадон, о ваших военных успехах говорят во всех землях. Хотя, если признаться, мне больше понравилось обращаться к вам Мастер. Если вы не возражаете, то я буду впредь звать вас именно так.
Мариадон промолчал.
— Разве не так называл вас тот юный солдат?
— Бенони не мой солдат. Он мне как брат, младший брат. И ему позволено так ко мне обращаться.
— Раз ему позволено, позвольте и мне. Как я понимаю, теперь нам часто придется общаться.
— Не думаю, я как раз закончил службу и прискакал на эти пиршества лишь для того, чтобы получить вольную для военачальников. Завтра утром Соломон подпишет документ, и мы сразу же покинем Урушалемское царство.
— И куда же вы планируете отправиться?
— Туда, где мы сможем построить новое общество без войн и насилия. В этом обществе не будет бедных и богатых, в нем все будут равны и жить как одна дружная семья.
— Как интересно! И вы думаете, это осуществимо?
— Да. Но для этого нужно упразднить все сословия, отделить религию от управления царством, другими словами — избавиться от всего, что разъединяет людей.
— А почему вы так негативно относитесь к религии?
— Я считаю, что религия — это насилие над духом человека. Она ставит перед собой цель властвовать над ним, показав всю его ничтожность перед кем-то высшим. Мы выступаем против этого, поскольку каждый человек имеет божественное начало, а поклоняясь кому-то, он теряет его, прячет глубоко внутри. Поэтому в нашем обществе не будет царей и религий, всего того, что порабощает народы, это будет абсолютно новый мир свободных людей.
— А кто же будет им править?
— Люди. Они сами станут избирать главных на определенный срок, но это будут только символические должности. Те, кого они изберут, не будут жить во дворцах с множеством слуг, а станут ютиться в таких же жилищах, как остальные. Они должны будут так же, как другие, возделывать свой удел и помогать всем нуждающимся. В этом царстве никто никого не станет притеснять и каждый будет готов прийти на помощь ближнему.
Македа увлеклась идеями Мастера. Чувствуя в нем силу и отвагу, она захотела побольше узнать о нем.
— У вас необычное имя, я никогда раньше такого не слышала.
— При рождении меня назвали Хурам, но по прибытии в эти земли, я взял себе новое имя, Мариадон.
— А вы сами откуда?
— Из земли Тирской. Мое детство и юность прошли в тех краях. Отец рано оставил нас и мать растила меня одна.
— Поэтому многие называют вас сыном вдовы?
— Так стали называть меня мои недоброжелатели только после прибытия в Урушалемское царство.
— А к какому народу принадлежит ваша мать?
— Моя мать происходит из.
Мариадон не успел докончить фразу, как услышал голос Соломона:
— Как я рад, что вам удалось поладить. Вы два самых близких для меня человека на всем белом свете, — произнес царь, держа в руках очередной кубок с вином.
Попытки Садока вразумить государя оказались тщетными. Тот, чувствуя безграничное величие, желал как следует это отпраздновать. Он гордился тем, что множество властителей прибыло почтить открытие храма, воздвигнутого им в столице Урушалема, но еще больше ему льстило, что сама царица Савская ответила согласием на его предложение. Весело улыбаясь и слегка качаясь, он сказал:
— Сейчас будет соревнование куриных яиц, приглашаю вас поучаствовать.
— Соломон, когда мы сможем поговорить? — спросил Мариадон. — Мне нужно возвращаться в гарнизон.
— Завтра, мой дорогой Мариадон. Ты же видишь, какой у меня сегодня радостный день, и мне хочется как следует отпраздновать его, — поднимая очередной кубок с вином, сказал молодой царь. — Я хорошенько высплюсь и днем, перед торжественным обедом, куда приглашены все дорогие гости, приму тебя. Только пообещай, что останешься на одно представление после нашей завтрашней беседы, я же знаю, что ты слова никогда не нарушаешь, — шатаясь из стороны в сторону, говорил повелитель.
