– Но это же смешно, Виктория, – недовольным тоном откликнулся Джеффри. – Мне всего сорок семь, я никогда не курил и не увлекался бренди. Я выгляжу лучше многих тридцатилетних.
Виктория положила руку на отцовское плечо и заставила Джеффри опуститься на подушки, с которых тот порывался подняться.
– Внешний вид бывает обманчив, папа. Я знаю, что в последнее время у тебя болит грудь и тебе тяжело дышать. А сегодня утром ты упал прямо на свой рабочий стол. Нет, ты должен выполнять все предписания доктора. – Предписания доктора! – с сарказмом повторил Джеффри. – Сплошные «нельзя»! Нельзя работать, нельзя волноваться, нельзя есть жирного, нельзя… Да ничего нельзя! У меня есть дела, которыми я должен заниматься, какого черта я должен следовать каким-то дурацким предписаниям?
– Ты сейчас не можешь работать. Я справлюсь сама. Твой главный управляющий ежедневно будет присылать мне туда отчет о состоянии дел в «Карлайл Энтерпрайсез». То же самое будут делать управляющие имениями. И, кстати, я уже предупредила миссис Оливер, чтобы она приготовила дом к нашему приезду.
– А как быть с «Райленд Шиппинг»? Разве Майлсу не нужна твоя помощь?
– Какое-то время Майлс обойдется без меня, – покачала головой Виктория. – Сейчас моя главная забота – это ты.
На следующий день они вернулись в Четэм. Джеффри заметно успокоился. Его даже радовало то, что он получил возможность хоть какое-то время провести вместе с Викторией перед тем, как она навсегда покинет их дом. Их брак с Майлсом был делом решенным, и, хотя о своей помолвке они решили сообщить лишь накануне Нового года, был уже назначен и день венчания – четырнадцатое февраля. У Джеффри оставалось около полугода на то, чтобы подготовиться к одинокой жизни. Что ж, хотя бы сейчас они немного побудут вдвоем.
В Четэме они были неразлучны – вместе читали, играли в карты и шахматы, выезжали на прогулки в карете. За эти дни Джеффри рассказал своей дочери о себе больше, чем за всю жизнь. Теперь она знала и о детстве отца, и о своем покойном деде. Рассказал ей Джеффри и о том, как в его жизнь вошел Эдвард.
О своем брате герцог всегда говорил с большой теплотой и любовью, но образ темноволосого оборванца в дырявых башмаках никак не вязался у Виктории с ее дядей Эдвардом – холеным и лощеным.
Эдварду она не доверяла никогда, но сейчас задумалась над тем, что, по сути, она совсем его не знает. Виктория решила сделать отцу подарок – втайне от него разыскать Эдварда и пригласить его в Четэм.
Эдвард с женой в последние годы постоянно колесили по Европе, редко бывали дома. Время от времени братья обменивались письмами, но в Четэме Эдвард не был со дня похорон Евангелины.
Виктория написала письма своим друзьям и деловым партнерам с просьбой сообщить ей, если им известно местонахождение дяди. Через две недели Виктория узнала, что Эдвард с Лорелеей находятся сейчас в Уэльсе. Она написала Эдварду, сообщила о том, что отец нездоров, и пригласила навестить их в Четэме.
Спустя десять дней к их дому подкатила большая дорожная карета с золоченым гербом Седвиков на дверце. Миссис Оливер поспешила встретить приехавших. В холл спустилась Виктория.
– Дядя Эдвард, неужели это вы?
Он обернулся и пораженно замер. У него перехватило дыхание и едва не остановилось сердце.
Виктория подбежала к нему и сказала, целуя его в щеку:
– Как я рада, что вы приехали, дядя Эдвард. А уж папа-то как будет рад!
Небольшая пауза помогла Эдварду прийти в себя.
– Виктория, до чего же ты похожа на свою мать! – восхищенно выдохнул он. – Просто поразительно! Но как же мало в тебе от Карлайлов!
– Папа говорит, что от него я унаследовала только рост, зеленые глаза и родимое пятно.
– Да, да, оно у всех у нас имеется, – рассмеялся Эдвард. – У леди такое пятно, вероятно, выглядит весьма соблазнительно, но на мужской груди, на мой взгляд, – просто ужасно. В школе приятели дразнили меня…
– Виктория, чья это карета? – раздался голос Джеффри, выходящего из библиотеки. – О, боже, вот так сюрприз! Эдвард! Как я рад, что ты приехал! Давненько ты здесь не бывал!
– Целую вечность, – кивнул головой Эдвард. – Ну, что, потерпишь мое присутствие несколько дней?
– Почему дней? Недель! Я так соскучился по тебе, брат! Пойдем в библиотеку, и ты расскажешь мне о своих приключениях.
Прежде чем последовать за Джеффри, Эдвард поцеловал Викторию в щеку и сказал:
– Не беспокойся, дорогая. Я пробуду у вас столько, сколько будет нужно.
Виктория осталась одна и задумалась. Эдвард не сильно изменился за промелькнувшие годы, разве что седина заблестела в его по-прежнему пышных волосах и на висках, но это, пожалуй, делало его еще привлекательнее.
За обедом Эдвард сказал, что Лорелея проехала прямиком в Лондон. Они очень долго не были в своем доме, и она решила в отсутствие мужа привести жилье в порядок. О своей жене Эдвард говорил с такой любовью, что Виктория невольно позавидовала ей в своем сердце. Как ей хотелось бы видеть свой брак таким же прочным и счастливым, как союз дяди Эдварда с тетушкой Лорелеей!
Спустя неделю после приезда Эдварда Виктория получила письмо из Лондона. В «Райленд Шиппинг» возникли большие затруднения, и Майлс просил ее приехать, чтобы разобраться во всем на месте. На следующее утро она укатила, пообещав вернуться спустя несколько дней.
Эдвард наблюдал за отъездом из галереи на втором этаже дома. «Замечательно! – думал он. – Лучше и придумать было нельзя. Теперь несколько последних штрихов, и я буду готов к встрече с Лорелеей. Скоро, очень скоро я стану наконец свободен!»
С годами Лорелея все больше погружалась в погоню за ускользающей молодостью. Она носилась по всей Европе, отправляясь то на минеральные воды в Баварию, то к французским врачам, изобретавшим омолаживающие средства, то на грязевые ванны в Италию. Она не оставляла надежды найти где-нибудь источник вечной молодости и красоты.
С каждой новой неудачей она становилась все более злой и жестокой. Обычные любовные приключения перестали удовлетворять ее, и она пустилась в рискованные эксперименты. Теперь она считала, что наслаждение может приходить только через боль, и обзавелась плетками, хлыстами и веревками для связывания рук и ног. Она постоянно меняла любовников, и Эдвард, наотрез отказавшийся участвовать в ее гнусных забавах, стал смотреть на это сквозь пальцы. Постепенно Лорелея превратилась в самое настоящее животное – похотливое и опасное, словно бешеная собака.
А разве можно вылечить бешеную собаку? Ее можно только убить.
Что ж, скоро он вылечит Лорелею, пусть и этим единственным способом.
