— Пожалуй, я бы опрокинул стаканчик. — Ему понадобилось собрать все свои силы, чтобы скрыть охватившее его волнение. Эта брачная сделка оказалось чертовски трудной. Более того, у него возникло подозрение, что дальше все пойдет еще хуже. Но теперь он уже не мог выйти из игры. — Не откажусь и от пары стаканчиков, — мрачно бросил Куинн, потом заставил себя улыбнуться Море. — Давай, ангел, у тебя есть время. Я заберу тебя, когда ты будешь готова. Священник подождет. В конце концов, — добавил он сухо, — меньше всего я хотел бы нарушить любой из священных законов штата Монтана. — Он приподнял шляпу, повернувшись к Эмме, и направился к двери.
Мора мигом добежала до своего номера в гостинице и села на кровать.
— Господи, что я делаю? — простонала она, зарывшись лицом в ладони.
Это неправильно, все неправильно! Как она может выходить замуж за человека, которого не любит и который тоже к ней равнодушен?
Наблюдая за Эммой и ее мужем, Мора заметила, как искры любви проскакивают между ними, как быстро, с полуслова, понимают они друг друга. На этом фоне их с Лесситером отношения явно проигрывали. Брак по расчету — сущая беда. Но она должна пойти на это хотя бы на время… Ради ребенка…
— Ты не хочешь все мне рассказать? — спросила Мору Эмма тихо и ласково и осторожно присела рядом с ней на кровать.
Мора посмотрела в ее прекрасное, серьезное лицо и увидела нечто такое, чего ей не доводилось видеть никогда прежде: заботу, беспокойство за нее, дружелюбие.
— Может быть, я смогу чем-то помочь, — ободряющее пробормотала Эмма. — Я попытаюсь.
Теперь Мора уже не могла остановиться. Она ничего не утаила. Исстрадавшаяся, опустошенная, она закончила в отчаянии:
— Я иду на это ради ребенка. Но я даже не знаю, как долго Куинн продержится. Он пытается поступить благородно, но я его не интересую. Может быть, вся эта затея с браком — ужасная ошибка!
— Нет, нет, даже не думай! — Эмма обняла Мору за плечи. К ее удивлению, эта хрупкая молодая женщина не проронила ни слезинки, рассказывая о своей горестной судьбе. Она держалась стойко.
Она сильнее, чем кажется, подумала Эмма. Это хорошо. Она такой и должна быть, если надумала выйти замуж за этого греховно-красивого молодца, с глазами как сталь, за этого наемного убийцу, которого Эмма видела в магазине.
И все же… При взгляде на Куинна Лесситера Эмма почувствовала нечто большее, чем было видно на поверхности. Она роняла, что его суровость показная. Очень благородно с его стороны согласиться на брак с Морой и позаботиться о ребенке. Он уступил и насчет свадебного платья. Только сильный мужчина способен изменить собственное решение. На свете полно упрямцев, которые боятся пойти на уступки женщине, ибо тем самым, как они полагают, выкажут слабость. Но Лесситер поступил великодушно.
Возможно, Лесситер похож на Такера: внешне он упрям как мул, а в душе нежен и покорен, словно ягненок.
— Мне почему-то кажется, что у вас с ним все получится, — медленно проговорила Эмма, с улыбкой отстраняясь от Моры. — Поверишь ли, но мы с Такером несколько лет ненавидели друг друга. Как и наши отцы. Если мы смогли стать семьей — замечательной, счастливой, единой, — значит, в жизни такое возможно.
— Но у нас другое. — В горле Моры застрял комок. — Куинн ясно дал мне понять, что уедет сразу же, как только устроит меня на ранчо. Этот брак просто ради того, чтобы ребенок получил имя и дом, где жить. Но это даже к лучшему, — торопливо добавила она, не желая, чтобы Эмма поняла, как она несчастна, а именно такой себя сейчас Мора и чувствовала. — Это я придумала. Я… не хотела бы жить с человеком, который чувствовал бы себя как в капкане или в петле, будто его привязали и не дают убежать. Если бы… мы любили друг друга, все было бы по-другому.
— Да, это верно, — вздохнула Эмма. — Пока все именно так, как ты говоришь. Но со временем… Должна тебе сказать, никогда не знаешь заранее, что может произойти в отношениях между двумя людьми, — продолжала Эмма, — особенно между мужчиной и женщиной.
На секунду Мора испытала прилив надежды, нелепой, смешной надежды. Потом вспомнила слова Куинна, его мрачный взгляд. «Я устрою тебя на ранчо, найму работников, а потом уеду».
Мора покачала головой:
— Нет. Куинн не такой… — Она вздохнула. — Любви между нами не бывать, — спокойно закончила она.
В комнате повисла тишина.
— Мора, если ты вдруг передумаешь выходить замуж, можешь остаться у нас с Такером, пока не решишь, что делать дальше. Не выходи за Лесситера, если считаешь, что соглашение между вами невыполнимо или если ты просто не готова к такому шагу.
Мора с благодарностью смотрела на свою новую знакомую. Эмма казалась очень искренней. Без сомнения, она говорила то, что думала. Мора почувствовала себя так, словно с ее плеч свалился тяжелый груз.
У нее есть выбор.
Но она знала, что намерена делать. Минутное замешательство прошло. Она должна заключить эту сделку, потому что так будет лучше для ребенка. Она ничего не станет менять. Если бы только…
Что? — горько спросила она себя. Если бы только Куинн Лесситер не был наемным убийцей, бродягой без роду и племени?
Если бы только он захотел попытаться создать настоящий дом для нее и ребенка, нашли бы они способ быть вместе, отыскать тонкую ниточку любви, которая бы их связала?
Но о чем это она? И так все совершенно ясно. Она сама прекрасно все знает.
Он не хочет никакой любви. Не хочет ни дома, ни семьи. И никогда не захочет.
И чем скорее она это поймет и перестанет попусту тратить время на свои идиотские мечты, тем лучше.
— Все в порядке, — услышала Мора собственный голос, прозвучавший словно издалека — таким он был спокойным, таким уверенным. — Я выйду за него, — тихо сказала она.
— Мора, ты все обдумала?
Мора открыла картонку, зашелестев бумагой, и вынула голубое платье. Оно проплыло на кроватью небесным облаком и опустилось на постель.
— Да, все. Я хочу, чтобы мой ребенок носил его имя.
Она была полна решимости, которая отразилась в ее глазах, обращенных к другой женщине. Никогда в жизни не забыть ей доброту Эммы Гарретсон. Так же как никогда не забыть и свой долг перед ребенком.
— Пожалуйста. — Мора коснулась руки Эммы и крепко ее сжала. — Пора! Ты мне поможешь?
На весь свадебный обряд ушло меньше времени, чем на то, чтобы Мора нарядилась в свое прелестное новое платье.
Священник пробормотал несколько слов о святости супружества и силе любви, прозвучали слова молитвы, а потом Мора Джейн Рид взяла в законные мужья Куинна Лесситера, а Куинн Лесситер взял ее в законные жены. В болезни и в здравии, в радости и горести, до тех пор, пока не придет их смертный час, отныне они неразлучны, объявил святой отец.
