— Ш-ш, не смотрите туда, — Виктория еще крепче ухватила компаньонку. — Я сказала, не оборачивайтесь, — прошипела она, так как та повернулась, чтобы посмотреть, что же так сильно встревожило Викторию. — Вернемся в карету. Эта жуткая женщина только что вошла в шляпную мастерскую. Сейчас нам нельзя туда заходить.
Оглянувшись, мисс Итеридж узнала затылок Френсис Ловетт, которая скрылась внутри лавки.
— Вздор, вы имеете точно такое же право войти туда, как и эта… эта актерка, — изрекла мисс Итеридж, делая еще одну попытку выйти из кареты.
— Конечно, имею, — с раздражением откликнулась Виктория. — Однако же я не хочу вступать с ней в разговоры.
— Тогда поставьте ее на место. Кажется, на днях это у вас замечательно получалось с лордом Хардвиком. А с дамой подобного сорта какие могут быть церемонии! — Нос мисс Итеридж немедленно задрался кверху. У нее нет времени для распутниц, а до нее, безусловно, доходили слухи об актрисе.
— Возможно, вы и правы. Мы просто минуем шляпную мастерскую и зайдем в следующую лавку. Так или иначе, я хочу купить письменные принадлежности.
Итак, мисс Итеридж и Виктория вышли из кареты и быстро пошли по улице. Обе дамы в предвкушении похода по магазинам испытывали необыкновенный подъем. И лицо Виктории застыло в непреклонной решимости: она не позволит всяким потаскушкам вроде мисс Ловетт испортить ей удовольствие. Они прошагали мимо шляпной мастерской, даже не взглянув в окно, и вошли в дверь следующего магазина. Только внутри Виктория перевела дух и почувствовала себя свободнее.
Продавец, заметив двух состоятельных покупательниц, бросился к ним навстречу.
— Доброе утро, леди, чем могу служить?
— Будьте добры, я бы хотела посмотреть вашу бумагу для письма, — сказала Виктория, оглядывая опрятную лавку. Взгляду предстали полки, уставленные свечами, яркими кувшинчиками с душистыми смесями из сушеных лепестков цветов и мылом всевозможных сортов, которые наполняли воздух ароматами лимона и пряностей. Она поразмышляла, прежде чем выбрала коробку прекрасной линованной писчей бумаги. Затем она проглядела тяжелые переплетенные в кожу книги серьезного содержания, а уже потом перешла к полке с занимательными любовными романами, к которым питала слабость. После долгого обдумывания Виктория остановилась на нескольких новых романах, которые хотела прочесть.
Заплатив за покупки, она посмотрела на часы и подумала, что они дали мисс Ловетт достаточно времени, чтобы убраться из шляпной мастерской. Виктория в эту поездку на самом деле желала купить немного лент. Наконец, они, нагруженные покупками, двинулись к двери. Именно в этот момент Френсис Ловетт вышла из-за угла здания и оказалась лицом к лицу с ними.
Одетая в зеленую бархатную накидку и шляпой в тон, отделанной золотой тесьмой, высокая и рыжеволосая, актриса являла собой сногсшибательное зрелище. Ловетт посмотрела по сторонам, и ее зеленые глаза сузились, когда она узнала Викторию, но все же улыбнулась ей.
— Ах, мисс Блам, какая встреча! Вот сюрприз так сюрприз! Ваши родные так постарались или вы сами увязались вслед за лордом Хардвиком?
Жаркая волна подступила к щекам Виктории, и она быстро оглянулась вокруг, чтобы узнать, не слышал ли этих слов хозяин лавки. К ее облегчению, он стоял спиной к ним и был занят, переставляя товары на полках.
— Прошу вас посторониться. Нам не о чем с вами говорить. — Виктория почти пропихнула мисс Итеридж в дверь, так как та стояла и глазела на актрису, потеряв дар речи.
— Так каково пропустить самые большие балы первого сезона? — ехидничала мисс Ловетт, преследуя Викторию по пятам.
Уже выйдя за дверь, Виктория повернулась и произнесла:
— Я не скучаю по лондонскому сезону. У меня много хлопот по поводу бала, который будет дан в Блам-Касле. — Видя изумление на лице мисс Ловетт, Виктория продолжила: — Или лорд Хардвик не пригласил вас?
Ошарашенно недоверчивое выражение в глазах Ловетт заставило Викторию добавить.
— Всего хорошего, мисс Ловетт. Такая жалость, что вас не будет.
— О, но я приду, — вскричала мисс Ловетт. — Если это приглашение, то я не пропущу бал ни за что на свете!
У Виктории перехватило дыхание. Эта змея думает, что ее обманывают, как оно и было на самом деле, но теперь уже Виктория не могла отступить.
— Передайте лорду Хардвику, что приглашение вскоре будет доставлено ему. И для меня не имеет ни малейшего значения, кого он выберет себе в спутницы, — с достоинством проговорила Виктория и посмотрела на мисс Итеридж. — Пойдемте, нам нужно купить сегодня массу вещей.
— Да уж, действительно, массу вещей, — пробормотала мисс Итеридж, которая, чтобы не отстать от своей подопечной, почти бежала. — Что толкнуло вас на такое безумство? Она же поймет, что это чистая выдумка. — Почтенная дама в волнении заломила руки. — Теперь она вернется в Лондон и снова выставит вас на посмешище. На этот раз ваша матушка, без сомнения, уволит меня, пусть я и ваша родственница.
Тряхнув головой, Виктория ответила:
— Нет, не уволит. У нас будет прием.
— Вы сошли с ума, дитя мое! Мы и представления не имеем о том, как устраивать званые вечера.
— А вот и имеем. Я много раз наблюдала, как это делала мама. Между прочим, сегодня же я напишу Харриет, что она должна приехать и помочь мне. В конце концов, она многим мне обязана.
Компаньонка вперила в Викторию подозрительный взгляд.
— И что же вы сделали для означенной особы? Если я когда и видела распущенную девицу, так это она.
— Стыдитесь, мисс Итеридж. Ведь вы говорите о моей драгоценной кузине. Я не буду и слушать об этом. Ну, пойдемте. Теперь нам придется многое сделать. Первым делом необходимо приобрести пригласительные билеты. Как вы думаете, сколько нам потребуется?
— Ни единого, если ваша дорогая матушка прослышит о подобной затее, — ответила мисс Итеридж и, помолчав, заметила: — Следовало бы сначала посоветоваться с вашим дедом, а уж потом покупать пригласительные билеты.
— Чепуха! Первого гостя я уже пригласила, так что дедушке придется дать мне позволение устроить званый вечер. — Виктория решительно пошла вперед, не ощущая и грамма той уверенности, которую напустила на себя. Под ложечкой у нее сосало, а в голове стучали молоточки.
К довершению всего, она услышала, как произнесли ее имя, и, обернувшись, оказалась лицом к лицу с лордом Хардвиком.
— Добрый день, сэр, — приветствовала его Виктория, проклиная злую судьбу.
Хардвик был одет в зеленые панталоны и редингот песочного цвета. Широким жестом он сорвал шляпу и изящно поклонился. Глаза его озорно поблескивали. Виктория должна была признать, что хорошо сложен. Но сильнее всех других чувств в ней говорило раздражение. Он же, казалось, всегда получал удовольствие, ставя ее в неловкое положение.
