– Спустимся… миледи?
– Спроси Малридж, если ты мне не веришь. Она расскажет тебе, что мы так частенько делали, когда жили в Хоукфорте. Как же я по нему скучаю!
– Тогда ладно, я не хочу спорить с Малридж, миледи.
И в самом деле, Сару даже передернуло от одной только мысли об этом. Но она быстро оправилась и помогла Джоанне спуститься по лестнице вниз на кухню, где ее встретили с радостным недоумением.
Кассандре, которую усадили за большим столом в центре огромной комнаты, сразу же открылась вся мудрость поступка Джоанны. Они находились в тесном кругу женщин, не только служанок, но и Елены и Брайанны, которые вскоре присоединились к ним вместе с Малридж. Если сначала и было чувство неловкости, то оно быстро рассеялось благодаря присутствию Амелии, так как все начали наперебой нянчиться с малышкой. Чай лился рекой, откуда-то появились бутерброды, в доме воцарился дух женской сплоченности.
– Завтра они пожалеют об этом, – сказала одна из служанок по имени Кук о людях, которые вышли на улицы, чтобы отпраздновать смерть Персивала. – Им придется отвечать за свое поведение, разве я не права?
Эта простая широколицая женщина выросла в Босуике. Но ее чуткая реакция на происходящее напомнила Кассандре акорских женщин.
– Я бы хотела узнать, кто это сделал, – сказала Кассандра, откусывая кусочек пирога.
В компании женщин она обнаружила у себя нешуточный аппетит и даже не пыталась втягивать живот.
– Подумать только, вы были на том самом месте, – сказала Сара. – Я бы непременно упала в обморок.
– Ничего подобного ты бы не сделала, Сара Меррик, – воскликнула Джоанна. – Ты не из той породы. Держу пари, что если бы ты увидела злодея до того, как он совершил убийство, то мистер Персивал сейчас был бы жив.
– О, миледи, даже не знаю.
Сара почувствовала иронию, но не возражала против шуток насчет ее воображаемого героизма.
– Все-таки, – растягивая слова, проговорила Кук, – то, что последует за этим, будет еще хуже. Георг Толстый просто ждал подходящего момента, чтобы начать громить простых людей.
Внезапно она замолчала и покраснела.
– Прошу прощения, миледи, я не хотела никого обидеть.
Джоанна пожала плечами.
– Он толстый, и его зовут Георг. Если он не хочет, чтобы его так называли люди, то пусть старается лучше управлять государством.
– Правда, что он унаследовал трон? – спросила Елена. Она уже довольно хорошо научилась говорить по-английски за несколько месяцев.
– У нас наследственная монархия, – нараспев сообщила Кук. – Разве на Акоре не то же самое?
– Не совсем то, – сказала Елена. – Короче говоря, мы бы ни за что не потерпели монарха, которого бы звали Георг Толстый.
– А что бы вы с ним сделали? – спросила Кук.
– Хороший вопрос, – подключилась к разговору Брайанна. Она сидела рядом с Кассандрой и улыбалась Амелии. – Американцы выбирают своих президентов и отвергают тех, которые им не нравятся.
– Ох уж эти американцы! – возмутилась Кук. – От них нет никакой пользы, одни неприятности. И зачем только мой бедный дядя Джон уехал туда, чтобы подавить их восстание?
– Что с ним случилось? – поинтересовалась Малридж.
– Точно не знаю, он не вернулся оттуда.
– Его же не убили? – спросила Джоанна.
– Не знаю, он просто не вернулся. Он поселился в местечке под названием Коннектикут или что-то в этом роде. Просто поразительно. Он был вполне здравомыслящим человеком до отъезда туда.
Они еще долго судачили о судьбе дяди Джона, когда на лестнице послышались шаги.
– Вот ты где, – сказал Алекс. – Повсюду тебя искал. Могла бы оставить записку.
– Куда же еще я могла пойти? – с улыбкой спросила Джоанна. Она протянула ему тарелку с пирогом. – Поешь, он очень вкусный.
Появление хозяина смутило женщин, но Алекс этого не замечал.
Убедившись, что его жена в безопасности, он улыбнулся дочери, взял два куска пирога и ушел. Когда он вышел, Кук поднялась с места.
– Мы здесь так мило сидим, а я уверена, что мужчины на постах не отказались бы от чашечки чаю.
Она немедленно приступила к делу, ей вызвалась помочь Кассандра. Джоанне, конечно же, ничего не разрешили делать, и она ворчала до тех пор, пока Кассандра не предложила ей заняться бутербродами.
Когда все было готово, Сара и Брайанна отнесли подносы с едой наверх. Они вернулись очень быстро.
– Миледи, – воскликнула Сара, – лорд Хоукфорт вернулся.
Кассандра стремительно вскочила со стула. И все же она успела заметить понимающую улыбку Джоанны, прежде чем стремглав бросилась наверх.
Проклятый мужчина, он преспокойно разговаривал в саду с Алексом! Хотя, по правде говоря, было понятно, что он только что приехал. Похоже, он был цел и, по всей видимости, невредим, Кассандра заметила лишь небольшую царапину у него на лбу.
– Что с вами произошло? – встревожено спросила она, приближаясь к мужчинам.
– О, Кассандра, здравствуйте, – с улыбкой произнес Ройс. – Почему вы так суетитесь?
«Почему… суетитесь?» – самый глупый вопрос из всех возможных. Неужели в его маленьком мужском мозгу даже и мысли не возникло, что она беспокоилась о нем?
– Просто так, – резко ответила она. – Без всякой причины. Спокойной ночи, лорд Хоукфорт.
Она стремительно развернулась и зашагала по направлению к дому. Ройс догнал ее и взял за руку. Смеясь, он притянул ее к себе.
– Успокойтесь. Вас так легко рассердить. С вами все в порядке?
– Со мной? Ну конечно, да. Откуда у вас эта рана?
– Рана? Ах эта. Ударили кирпичом, по-моему. Ничего страшного.
– Конечно, учитывая хрупкость вашего черепа. Рассмеявшись, он обратился к Алексу:
– Послушай, твоя сестра – живое воплощение всех акорских женщин. «Воины правят, а женщины им прислуживают». Могу представить, как это происходит на самом деле.
– Ни за что бы не сказал, что это вообще происходит, – проворчал Алекс. – Это скорее мечта, даже идеал.
Кассандра посмотрела на них обоих.
– Меня очень радует, как вы здесь развлекаетесь, когда горит Лондон.
– Лондон не горит, – серьезно ответил Ройс. – Люди просто пляшут вокруг костров. Они ворвались в таверны и выпили все запасы спиртного. На данный момент это все, что им нужно.
– Тебе удалось узнать что-нибудь еще? – спросил Алекс.
– Убийцу зовут Джон Беллингем. Он был за что-то обижен на правительство, ничего особенного. Пытался просить помощи у Персивала, но, естественно, ничего не добился. Кажется, он полностью разочаровался в жизни, но сначала решил убить премьер-министра. Что самое нелепое, он ужасно беспокоится о Персивале, надеется, что не причинил ему вреда.
