Когда вторая длинная спираль из красной кожуры свалилась с яблока, Джек поднял голову.
– В чем дело?
Сара ответила вопросом на вопрос:
– Разве не женщина должна соблазнять мужчину яблоком?
Джек сделал паузу, поднес яблоко к губам.
– Я не знаю, как обстоят дела с яблоками, дерзкая девчонка, но вы определенно соблазните мужчину. – Он вгрызся в сочный плод, и ему потребовалось неприлично длительное время, чтобы наконец откусить от яблока. Блеск его темных глаз вызывал у Сары дрожь в теле. Она откашлялась.
– Я… гм… Я думала, что мы договорились, что вы не будете меня больше дразнить.
– Я просто говорю вам комплимент. Вы очень славная женщина, Сара Калхоун.
Она зарумянилась.
– Благодарю вас. Вы очень привлекательный мужчина.
– Благодарю вас за любезность, мисс Сара. – Джек Донован растянул губы в улыбке и лег боком на одеяло. Ямочка на щеке подчеркивала хищную остроту его черт. Он подпер голову рукой и снова вонзил белые зубы в яблоко. Другие мужчины, пришедшие на аукцион, явились в своих лучших воскресных нарядах, Донован же предпочел надеть черные брюки, белую рубашку и черный кожаный жилет. По нему нельзя было сказать, что он один из богатейших владельцев ранчо в округе. При первом взгляде его можно было принять за пастуха или человека без определенных занятий.
Или уголовника.
Сара отвела взгляд от его поджарого тела, которое находилось так близко и было таким теплым, и попыталась урезонить свои фантазии. Однако она вынуждена была признать, что мысль о Доноване как об уголовнике ее определенно зацепила. Даже если он никогда в жизни не нарушал закон, в нем таилась необъяснимая опасность, которая приводила ее в трепет. Решив отбросить все мысли о Доноване, Сара вонзила зубы в яблоко. Язык ощутил терпкую сладость плода.
– Вы понимаете, что если мы будем вести себя таким образом, мы можем поладить? – растягивая слова, спросил Донован.
– Я не люблю ругаться, – сказала она.
– Нет, любите, – с улыбкой возразил Джек. – Это делает жизнь интересней. Кроме того, такова ваша натура.
– Вовсе нет! – горячо запротестовала Сара. Донован рассмеялся, и она застенчиво улыбнулась. – Ну может быть, и так. Должно быть, дело в ирландской крови.
– Я сказал бы, что просто вы такая, Сара.
Она вздохнула:
– Обладать моим характером не подобает истинной леди, об этом вы хотите сказать?
– Я не знаю ничего о том, какими должны быть леди, но я бы предпочел побыть с женщиной, а не с леди. – Джек Донован снова вгрызся в яблоко и стал задумчиво жевать.
– Леди являются женщинами.
– Есть женщины, которые являются леди, и есть женщины, которые являются женщинами. Леди меня утомляют. Они постоянно падают в обморок, краснеют и очень обеспокоены тем, что подумают другие об их прическе. А женщины не боятся быть женщинами, им плевать на весь этот вздор.
– Так ли это или нет, любая женщина должна заботиться о своей репутации, – сказала Сара. – Я видела, что происходит вокруг человека, когда у него плохая репутация, и тут не место для смеха.
Джек пожал плечами:
– Женщина должна заботиться о том, что она сама о себе думает, а не о том, что о ней думают другие.
– Так легко рассуждать мужчинам, – фыркнула Сара. – Обычно именно мужчина портит репутацию женщины.
– Иногда, – согласился Донован.
– Почти всегда, – с горечью сказала Сара.
Он перестал жевать и устремил на нее задумчивый взгляд.
– Вы хотите это обсудить?
– Нет. – Сара махнула рукой. – Я уверена, что вам известна моя история.
– Некоторые люди не обращают особого внимания на сплетни, – спокойно сказал Донован. – И возможно, люди не говорят о вас так много, как вам кажется. В этом городе происходят и другие дела.
Сара покраснела.
– Вы думаете, что я настолько занята сама собой?
– Нет, я думаю, что вы были уязвлены. Но, ей-богу, что я думаю – не имеет значения, сладкая Сара. Значение имеет ваше собственное мнение о себе. – Он откусил последний кусок яблока и бросил огрызок в корзину.
– Я нравлюсь себе, – задумчиво сказала она. – Ну, почти во всем. Мне нравится, например, что я сделала с газетой.
– Вы поднялись после падения с лошади и снова сели в седло. Это требует немалого мужества. Большинство женщин сдались бы и позволили бы кому-то другому их опекать.
– Я думаю, что именно здесь мой характер проявил свое ценное качество, – проговорила она. – Я проявила упрямство и не позволила сплетням взять надо мной верх.
– Молодчина. – Джек сел и стал шарить в корзине, затем извлек два толстых сандвича. – Очень плохо, что сейчас вы хотите это бросить.
Она взяла сандвич из его руки.
– Я не собираюсь ничего бросать.
– Вы хотите пожертвовать газетой ради свадебного платья, – сказал он, разворачивая свой сандвич. – И это терзает вас. Вы заслуживаете лучшей участи, Сара.
– Росс – хороший человек. И это мой выбор. – Она принялась за сандвич, всем видом показывая, что вопрос исчерпан.
– Я как раз и хочу, чтобы вы сделали правильный выбор. Кто вам сказал, что Росс будет единственным мужчиной, кто попросит вас выйти за него замуж?
Сара нахмурилась. Донован, затрагивая эту тему, был похож на собаку со своей любимой костью.
– Мои годы уходят, Джек, и очень мало мужчин, которые пройдут мимо… моей беды… в прошлом, как это сделал Росс.
– Годы уходят? – Он откинул голову и захохотал. – Сколько вам лет, Сара? Двадцать один, двадцать два?
– Неужели вы не знаете, что неприлично спрашивать женщину о возрасте? – огрызнулась она. – Ну да ладно, очевидно, вы многого из этикета не знаете. Так вот, мне исполнилось двадцать три в прошлом месяце.
– А мне тридцать один, малышка. И поверьте мне, вы только начинаете жить.
– Никто не может предсказать свое будущее, Джек Донован. Я уверена, что вы чувствовали себя старше в моем возрасте, как это чувствую сейчас и я.
Он вдруг стал серьезным.
– Это верно, что я стал взрослым гораздо раньше, чем должен был. Последуйте моему совету, сладкая Сара, и получайте удовольствие от вашей молодости. Жизнь имеет способность отбирать ее у вас, хотите вы того или нет.
Искренность, которую Сара ощутила в его голосе, взволновала ее. Она дотронулась до его руки.
– Откуда вы родом, Джек? Вы никогда не говорили об этом.
Он посмотрел на ее пальцы поверх его руки, затем на ее лицо.
– Из Канзаса.
– Там ваша семья?
– Нет. – Он покачал головой. – Из семьи у меня была только мать, ее уже давно нет на этом свете.
– Это так мучительно – терять родителя, – сочувственно произнесла Сара. После некоторого колебания она спросила: – А как умерла ваша мать?
