Сесили снова попыталась повернуться. Лукас закрыл глаза.
Нет, лучше наградить его поместьем. С большим живописным участком земли, с округлыми холмами, как раз подходящего размера для того, чтобы рука мужчины…
Мысли Лукаса, окрашенные похотью, прервал голос лорда Питерборо, который зазвучал громче.
— А теперь, джентльмены… — к облегчению Лукаса, Сесили замерла, напряженно вслушиваясь в слова, — я перехожу к самому ценному на сегодняшний день приобретению Египетского клуба. Как все вы знаете, один из основателей клуба, лорд Херстон, незадолго до своей болезни пожертвовал клубу не только артефакты, добытые при раскопках во время его последней экспедиции в дельту Нила…
Лукас почувствовал, как при этих словах Питерборо Сесили напряглась. По-видимому, отец не сообщил ей об этом пожертвовании.
— Его сиятельство, — продолжал докладчик, — также передал в дар клубу все записи, имеющие отношение к этой экспедиции, и право на их публикацию, причем доходы от изданий полностью должны поступить в казну клуба для финансирования нашей следующей экспедиции в Египет.
Сесили не издала ни звука, но Лукас инстинктивно понял, что она в ярости и не сможет сдерживаться долго. В таких случаях требуется прояснить множество обстоятельств, и он был уверен, что ей не терпится задать вопросы прямо сейчас. Но если собравшиеся обнаружат, что их подслушивают, это может иметь очень серьезные последствия и для Сесили, и для него. Нужно было действовать быстро. Не дав Сесили возможности открыть рот, он почти понес ее к выходу и вытащил в коридор. Не остановившись на этом и волоча ее за собой, Лукас юркнул в свободную комнату через несколько дверей от красной гостиной.
Как только за ними закрылась дверь, Сесили воскликнула:
— Что вы делаете?
Догорающий огонь в камине освещал стены слабым и каким-то потусторонним светом, темные волосы Сесили отливали в полумраке оттенками красного дерева, а глаза мисс Херстон пылали гневом.
Лукас выразительно посмотрел на нее.
— Я не собиралась накидываться на них там же! — горячо заявила Сесили.
— И как я мог быть в этом уверен? — негромко поинтересовался Лукас. — Я сразу понял — то, что объявил лорд Питерборо, стало для вас неприятной неожиданностью, даже потрясением. Бывало, закаленные в боях солдаты выхватывали мечи и по менее значительным поводам.
Сесили грустно усмехнулась:
— Ну я же не закаленный в боях солдат. Женщин ведь не берут в армию.
— А разве вы этим не разочарованы?
Одно дело интерес к наукам, и совсем другое — армия; поле битвы не место для женщин. Те, кто все-таки туда попадает, оказываются там по двум причинам: или это девицы легкого поведения, или жены и дочери военных, которые после сражений ищут тела своих близких.
От мысли, что его решительная, полная жизни Амазонка очутится в таком месте, Лукас мысленно содрогнулся. Да он скорее умрет, чем допустит подобное!
— Нет. — Ее негодование утихло и сменилось усталостью, настолько сильной, что Лукасу казалось, он это чувствует. — Туда лично я не хотела бы угодить. — Она подняла на него взгляд. — Надеюсь, вы из-за этого не сочтете меня лицемеркой?
Лукас слабо улыбнулся и, сам того не сознавая, шагнул ближе.
— Никоим образом. Если только вы не проводили кампанию за то, чтобы дамы стали мужчинами, а я уверен, что это не так.
Сесили опустила ресницы, потом снова подняла глаза на Лукаса.
— Вы угадали.
— Я рад.
Она быстро облизнула губы, и Лукас обнаружил, что не в силах отвести взгляд от ее розового языка.
— Потому что я думаю, вы исключительная леди.
— П-правда?
Сесили благодарно посмотрела на Уинтерсона, его глаза излучали мягкое тепло. Какая-то непреодолимая сила притягивала их друг к другу, Лукас положил руки на плечи Сесили и привлек ее к себе, но в это мгновение в камине громко треснуло полено, и они отпрянули друг от друга. Волшебство момента было разрушено. Некоторое время Лукас и Сесили молча смотрели друг на друга, у обоих сбилось дыхание. Лукас провел рукой по волосам, лежавшим в художественном беспорядке. Сесили прижала руку к груди, напомнив Лукасу шокированную гувернантку. При этой мысли он спрятал улыбку. Почему-то ему было приятно обнаружить, что его Амазонка не так уж неуязвима для обычных человеческих страстей. А от мысли, что это он стал причиной ее возбуждения, у него захватило дух.
— Я повторяю, — твердо сказала Сесили, которой явно не терпелось поскорее оставить последние несколько минут замешательства позади. — Я не намерена была обращаться к лорду Питерборо во время заседания.
Лукас недоверчиво усмехнулся. Тогда она выразилась по-другому:
— Ну хорошо: может быть, я бы и подала голос, но ведь этот человек заявил, что мой отец подарил им не только записи, касающиеся последней экспедиции, но и права на их публикацию! Это просто немыслимо!
Она нахмурилась. Ее красивое лицо и глаза, пылающие праведным гневом, вдруг навели Лукаса на мысль о Жанне д’Арк, идущей в бой.
— Конечно, отец был одним из основателей клуба и в прошлом дарил клубу артефакты, но что касается его работ, он всегда, сколько я себя помню, сам распоряжался их изданием.
— А не могло быть так — ваш отец каким-то образом предчувствовал, что его здоровье под угрозой, и передал клубу дневники и авторские права на них, поскольку знал, что не сможет заняться этим сам?
Сесили покачала головой:
— Исключено. Мой отец известен тем, что всегда хранил свои методы раскопок в секрете. Кроме того, он писал на своем, тайном, языке, и никто в клубе не способен расшифровать его записи. И это еще не все. Он дошел до того, то заставил каждого участника экспедиции подписать обязательство не разглашать его методы ни полностью, ни хотя бы частично.
Лукас, задумчиво потирая подбородок, заметил:
— Да-а, судя по всему, он не похож на человека, который поручил бы подготовку своих записей к печати кому-то другому.
— Он не стал бы это делать. Это совершенно точно.
— А как насчет археологических находок? — спросил Лукас. — Их доставили к вам домой или прямо из порта отвезли в хранилище клуба?
— О, когда папа возвращался из очередной экспедиции, артефакты всегда отправляли сразу в хранилище. Дело в том, что Британский музей тоже хочет их заполучить, поэтому папа тщательно следил за тем, чтобы все его находки доставались клубу.
— Не бесплатно, конечно?
Сесили кивнула:
— Конечно.
— Пусть он и хотел, чтобы коллекция Египетского клуба была лучше, чем в Британском музее, ему все-таки нужны средства для продолжения экспедиций. Далеко не все готовы это признать, но в свете не одобряют джентльменов, которые зарабатывают деньги, а не получают их в наследство. А Египетский клуб оплачивал его экспедиции?
