девушка в военном лагере, сердце тоскливо сжалось. О том, что еще вчера утром он сам отчаянно искал пути избавиться от нее, парень уже забыл.
Гримница лежала, слушая, как дыхание мужчины выравнивается, постепенно сменяясь легким похрапыванием. Почему-то этот звук успокаивал. Может потому, что храпящий человек не может притворяться спящим. Может, этот совершенно не героический звук делал ее странного мужа каким-то более безопасным, домашним, что ли.
Утром Арне проснулся еще до рассвета. Потянулся к мечу, пытаясь сообразить, что его разбудило, но тут же успокоился, услышав голос брата. Тиз, как обычно, утром был не ловчее медведя. Вот и сейчас, отправляясь в свою очередь на проверку караулов, он ухитрился обо что-то споткнуться и ушел, ворча и ругаясь под нос.
Осторожно, стараясь не потревожить спящую жену, парень повернулся, чтобы получше рассмотреть девушку, насколько это позволял свет. Сегодня, когда на ее лице не было ни следов испуга, ни высохших слез, княжна вдруг показалась Арне удивительно красивой. Почти такой же, какой он запомнил ее в момент их встречи. Осторожно проведя пальцем от переносицы до самого кончика чуть курносого носика, рыцарь вздохнул.
— Вот так, принцесса. Сегодня все и решится.
Ранним утром у королевского шатра собрались несколько рыцарей и придворных. Зачем Его Величество собрал их в такую рань, никто толком не знал. Поговаривали, что Эрих Первый будет отбирать себе свиту для сопровождения на мирных переговорах.
— Вот еще! — Ворчал один из молодых парней. — Зачем нам мириться с вендами, когда мы их бьем? Только добычи лишаться.
— Не скажи, не скажи… — Придворный постарше осуждающе покачал головой. Эх. молодо-зелено… В казне дыра на дыре, а им бы все по полям да лесам носиться.
— Говорят, Его Величество новые земли делить будет… — Громким шепотом делился новостями другой придворный.
Арне стоял в стороне, кутая жену в свой плащ поверх вендского. Заговаривать с ними не пытались, только разглядывали любопытно. Но спрашивать, зачем фон дер Эсте притащил с собой жену, никто не решился. И так ясно, что рыцарь — не дурак, и всему есть причина.
— Его Величество король! — Объявил посыльный и из шатра вышел Эрих Первый. Дворяне склонились в поклоне перед монархом, ожидая, пока им расскажут о причине сегодняшнего собрания. И король не обманул их ожиданий.
— Наши верные рыцари! — Начал он. — Мы благодарим вас за этот поход. Ваша доблесть принесла нашему королевству славу и новые земли. Теперь никто из наших соседей не сможет диктовать вольным купцам, где продавать свой товар. Конец грабительским пошлинам, что щедро наполняли чужую казну, но тяжким бременем ложились на плечи всех жителей нашего королевства.
Вы достойно завершили то, что начали еще наши деды, пробив своими мечами выход к морю. Но ни одна война не может длиться вечно. Сегодня мы принимаем любицкого князя Мешко, чтобы говорить с ним о мире. Все присутствующие здесь приглашены быть на небольшом приеме в честь подписания договора.
— Вот это да! — Громким шепотом восхитился кто-то из простых рыцарей, когда король умолк. — Это ж потом внукам можно будет рассказывать, как я на королевском приеме побывал!
— А, как ты новые земли завоевал, внукам рассказывать не будешь? — Скептически поинтересовался кто-то.
— А что там рассказывать? Все ж одно: пришли, повоевали, либо новых земель королевству добыли, либо землями за неудачу откупились. Если и добыли, то мы их все равно не увидим, есть у короля кому земли раздавать. А если откупились, значит, скоро снова воевать начнем. Ну, значит, чтобы потерянное вернуть. И так из года в год.
— А прием?
— А королевский прием для нас не каждый год бывает!
Гримница вслушивалась в чужую речь, кутаясь в два плаща. Ее опять знобило, и она уже начинала опасаться, что действительно подхватила какую-то заразу. Надо бы с Вандой посоветоваться, но отсюда просто так не уйдешь. Да и знахарку не найдешь просто так, пока по лагерю одной ходить опасно. Это надо закса просить, чтобы послал кого-нибудь, опять чужим людям свои хлопоты поверять…
Задумавшись, княжна не заметила, как к ним подошел барон Хуго, поэтому резко вздрогнула, услышав прямо над ухом его голос.
— Арне, ну что ж ты молодую жену ото всех прячешь? Познакомь нас, что ли. Или стыдишься?
— Зачем же "стыжусь"? Просто ревную. — Невозмутимо ответил Арне, придерживая жену за талию, искусно изображая жест собственника (а на самом деле, не давая ей очень уж явно шарахнуться в сторону от Секача).
— Ишь, какой ревнивец! Познакомь, никто на твое счастье не посягает! — Остальные рыцари дождавшись, пока король с парой приближенных удалился обратно в шатер, тоже подтянулись знакомиться.
— Знакомитесь, — казалось, сегодня никому не удастся сбить Арне с толку, — фрау Гримельд фон дер Эсте, моя жена.
Рыцари рассыпались в комплиментах, расспрашивая, где Арне нашел такую красавицу и как ей удалось очаровать их молодого командира. Кто-то грозился оставить девушку молодой вдовой, если окажется, что фон дер Эсте ее обижает. Кто-то зазывал погостить по дороге домой, обещая познакомить с женой и малолетним сыном. Первому Арне лишь шутливо пригрозил, со вторым уговорились посидеть как-нибудь вечером у костра и договориться подробнее.
— Госпожа фон дер Эсте, — Хуго Секач склонил голову в вежливом поклоне, в то же время нагло разглядывая Гримницу. — Наша первая встреча закончилась недоразумением. К сожалению, я не знал, с кем имею дело. Позвольте в качестве извинений преподнести Вам свадебный подарок.
С этими словами Хуго развернул женскую рубашку. Рубашка тонкого льна была сшита на небольшую фигурку. Края рукавов, подол и горловина были украшены тонкой вышивкой. На лице Арне заиграли желваки, но пока он подбирал слова, чтобы осадить зарвавшегося командира, слово взяла Гримница.
— Спасибо! — Сдержанно поблагодарила она. — Я не держу на Вас зла, господин рыцарь. — Девушка с заметным трудом подбирала заксонские слова, так, что оставалось только гадать: намеренно она оскорбила брона, или же просто не смогла запомнить сложные титул и имя. — Но и Вас прошу не держать зла на меня. Негоже мужней жене такие подарки у чужих принимать.
С этими словами она сделала полшага назад, словно отступая в тень мужа.
— Барон! — В голос Арне звучало сожаление. — Мне не очень хочется с Вами ссориться, особенно перед Его
