Джози Литтон - Мечтай обо мне

— А знаешь, жена, — вкрадчиво начал он, подступая к Кимбре, — добиться от мужа согласия можно и проще. Надо лишь немного его приласкать. Запомни это на будущее.

Внезапная перемена тона, блеск в глазах Вулфа привели Кимбру в полную растерянность. Она не знала, как быть.

Ее муж был на редкость привлекательным мужчиной, при всей своей мощи не лишенным грации, а уж если улыбался — вот как сейчас, — то просто захватывало дух. Так и хотелось приблизиться, окинуть взглядом черты его лица, заложить за ухо крыло угольно-черных волос, измерить объятием ширину его плеч, положить ладони на грудь и позволить им соскользнуть ниже…

Кимбра залилась краской, схватила котомку и прижала к груди — защищаясь не от Вулфа, а от себя самой, от собственного бесстыдства, которое так и норовило завладеть сознанием. Вулф с улыбкой протянул руку. Кимбра напряглась. Потянув за котомку, он привлек жену к себе почти вплотную.

— Хочешь, чтобы я показала тебе собранные растения? — спросила она дрожащим голосом. — Каждое ценно по-своему, а если говорить о пользе, которую они приносят… если перечислять, потребуются часы…

— Поэтому лучше не надо, — перебил Вулф и сомкнул вокруг нее руки, не слишком крепко, но так, чтобы лишить возможности ускользнуть.

Наклоняясь для поцелуя, он думал о том, что вот сейчас наконец-то подавит волю жены, подчинит ее себе, но стоило коснуться губами ее полуоткрытых губ, как все мысли о безраздельном господстве вылетели у него из головы. Сейчас Вулф желал только забыться, затеряться в ослепительном океане наслаждения и снова познать неописуемое удовольствие и полное, безграничное удовлетворение. Он желал, чтобы Кимбра сполна разделила с ним все это.

Вулф опустился в мох, увлекая жену за собой. Котомка мягко упала под дерево, за ней последовал плащ. Он коснулся поцелуем кромки волос на лбу Кимбры, щек и подбородка, в изящной линии которого не было ничего волевого, ничего слепо упрямого. Руки его скользили по изгибам тела, блуждали в волнах волос, поглаживали совершенные чаши грудей и наконец потянули вверх подол платья, обнажая ноги.

Кимбра вскрикнула. Вулф собирался овладеть ею здесь и сейчас, не дожидаясь, пока они окажутся в постели, невзирая на то что кто-нибудь мог на них наткнуться. Это было ужасно, но еще ужаснее было то, что она этого хотела. Два дня без его поцелуев и ласк привели ее в такое неистовство, что сама мысль о близости сводила с ума.

Дрожа всем телом, Кимбра вцепилась в его рубаху, пытаясь стащить ее через голову. Ей не удалось, и тогда он сделал это сам. Счастливо вздохнув, она положила ладони ему на грудь, где под густой порослью черных волос перекатывались мышцы. Каждый волосок был жестким колечком, они заполняли все пространство между сосками, а ниже сходились в косичку, исчезавшую под поясом кожаных штанов.

Сомнения и нерешительность оставили Кимбру. Да и как можно было колебаться, когда она честно ждала, ждала два долгих дня, пока у Вулфа восстановится мужская сила… Кто мог сказать, сколько времени это займет в следующий раз? Нужно было пользоваться моментом.

Нетерпение Кимбры повергло викинга в приятное изумление и подстегнуло его страсть. Он взялся было за шнуровку платья, что шла во всю его длину сбоку, но лишь затянул узел и с досадой рванул. Тепло и аромат желанной женщины окутали его. Он прижался ногой к развилке ног Кимбры, двигаясь вдоль ее женской плоти. Напрасно он говорил себе, что нужно помедлить, дать ей небольшую передышку, что она еще только попробовала плотской любви и просто не может ощутить желание так скоро. Он не владел собой, а потому, мысленно попросив у Кимбры прощения, потянулся рукой вниз и, к своему безмерному удивлению, понял, что она готова его принять.

Уже на грани проникновения он заглянул в пылающее лицо Кимбры. В страсти оно было еще прекраснее: синие глаза туманились, губы припухли, на лице лежал отсвет наслаждения.

Странная теплая волна омыла Вулфа. Она была чем-то сродни желанию, но не обжигала тело, а согревала душу. В этот момент он впервые увидел в Кимбре не женщину и даже не свою жену, а нечто особенное, уникальное, ни с чем не сравнимое, единственное во всем свете. Он ощутил, что соприкасаются не только их тела, но и души, что их близость может быть так же полна и гармонична, как и слияние тел.

Подумав об этом, он утратил всякий контроль над собой и вошел в тело Кимбры мощным толчком. Лишь мгновением позже он чисто инстинктивно помедлил, давая ей возможность приспособиться, но легкий, несмелый ответный толчок снова заявил его потерять голову. Осторожность была забыта, все поглотил красный туман страсти. Сквозь частый стук сердца Вулф слышал стоны, не вполне сознавая, с чьих они срываются губ. Он ощущал судорожное нажатие ладоней, понуждавшее его двигаться во все более бешеном ритме, пока высокий счастливый женский крик не поднял его на вершину наслаждения.

Он выложился целиком. Когда все кончилось, Вулф медленно отстранился и погладил жену по щеке. Синие глаза открылись.

— Я и не знала, что так бывает, — произнесла Кимбра едва слышно, но без всякого смущения.

За эти несколько минут что-то изменилось. Казалось невероятным, что можно общаться с мужчиной, когда и объятия еще не разжались, и тем не менее это было так. То, что раньше было бесстыдством, теперь воспринималось как нечто естественное и правильное.

— Сколько во всем этом силы… и красоты! — добавила она задумчиво, касаясь кончиком пальца линии губ мужа.

Вулф поймал ее палец и слегка прикусил. Кимбра сделала вид, что ей больно, и жалобно пискнула. Он чувствовал себя счастливым до глупости и был в этот момент в полном восторге от своей прекрасной англичанки да и от жизни в целом.

— Я рад, что тебе понравилось.

— Это исключение, правда? — спросила Кимбра и сама же ответила: — Должно быть исключением, иначе люди только этим и занимались бы. Это к лучшему, что мужчине нужно время…

Она задумалась о том, как мудро все устроено в природе. Если бы мужская сила могла восстанавливаться сразу, жизнь бы замерла, потому что каждый только и думал бы о постели.

— Время на что? — полюбопытствовал Вулф.

— Чтобы восстановить мужскую силу, — объяснила Кимбра с улыбкой. — Два дня — это ведь исключение, правда? Обычно приходится ждать дольше?

У Вулфа округлились глаза, и она выругала себя за излишнюю прямоту. Очевидно, для мужчин это был источник смущения, и они предпочитали не затрагивать столь щекотливую тему. Так или иначе, неосторожные слова были сказаны, и вот теперь Вулф смотрел на нее во все глаза. Он отодвинулся, повернулся на спину, устремил взгляд в небо и с минуту оставался в этой позе. Потом склонился над Кимброй.