– Слишком светло.
– Так это же еще лучше. – Он сел и начал снимать пыльные сапоги.
– Неужели ты собираешься раздеться?
– У меня нет привычки купаться одетым.
– Тогда мне придется уйти.
– А куда ты пойдешь?
– Куда-нибудь в лес.
– Ты забыла, что кругом горы. Здесь полно медведей, горных львов и волков.
– Я возьму твой пистолет.
– Нет, ты останешься здесь. Раздевайся, Рейвен. Я так давно мечтал тебя увидеть. Я выиграл тебя в честном бою. Ты моя.
– Я не твоя. Нельзя кого-либо выиграть.
– Мне даже не придется платить.
– Я не хочу, чтобы ты платил. Я вообще тебя не хочу.
– Неужели ты думаешь, что я этому поверю?
Он встал, расстегнул джинсы и сбросил их на землю.
Рейвен вскрикнула и быстро отвернулась, чтобы не видеть его. Но в ее мозгу уже отпечатались стройная смуглая фигура и крупная, твердая плоть, готовая к тому, чтобы доставить ей наслаждение.
– Рейвен? – Сильные пальцы вонзились ей в плечо.
Она попыталась стряхнуть их.
– В чем дело? Тебе не нравится, как я выгляжу?
– Нет. То есть да, нравится, просто…
– Ты самая странная женщина на свете. Можно подумать, ты никогда не видела раньше мужского тела. Я-то думал, что мы покончили с играми.
Рейвен лихорадочно вздохнула.
– Иди и купайся. А я лучше что-нибудь перекушу.
– Нет, мы все будем делать вместе. А теперь повернись, я тебя раздену. Черт, похоже, они и впрямь тебя тащили.
– Да. Я могу сама раздеться, Слейт, но…
– Конечно, можешь. Это напоминает мне о том, что уже гнило. Я тогда тебя так хотел, что чуть с ума не сошел. Но на этот раз мы не будем ждать, Рейвен. – Она чувствовала его теплое дыхание у себя на шее.
Что же ей делать? Он был всего лишь рядом, а ей становилось то жарко, то холодно. Вид его обнаженного тела вызывал у нее непреодолимое желание соединиться с ним, но она была девственницей и когда-то была помолвлена с прекрасным человеком. А Слейт вовсе не прекрасный человек, он преступник. И все же…
Он повернул ее к себе лицом.
– Если бы я не был уверен в обратном, я бы подумал, что ты никогда не была с мужчиной. Я буду очень нежен. Знаю, что с тобой обошлись грубо. Мне жаль. Но я постараюсь, чтобы тебе было хорошо.
Ему тоже бывало больно: она видела на его теле старые шрамы. А сейчас в том месте на бедре, где его ударил Хэнк, вздулась большая шишка.
Они посмотрели друг другу в глаза. У него они были синими, как небо, у нее – черными, как ночь.
– Я мог бы утонуть в твоих глазах, Рейвен. Я мог бы сделать тебя своей прямо сейчас, но я хочу, чтобы тебе это было приятно. Мы сначала искупаемся, потом поедим, а потом займемся любовью. Я мечтал об этом с той минуты, как увидел тебя в Топике в том красном шелковом платье.
– Слейт, мне кажется…
– Не говори ничего. Тебе не надо ни беспокоиться, ни думать, ни говорить. Позволь мне позаботиться о тебе.
Она вздрогнула, когда он начал снимать с нее мятый, грязный и рваный фартук, некогда белый и накрахмаленный. Ей следует убежать или хотя бы закричать или ударить его, а может, выхватить его пистолет. Но она словно оцепенела, ей даже думать ни о чем не хотелось. Она знала, что все это неправильно, но чувствовала, что готова принять его любовь.
Он отбросил в сторону фартук.
– Он тебе больше не понадобится. Этого черного платья более чем достаточно. – Он быстро и умело снял с нее сначала платье, а потом рубашку и нижнюю юбку, так что она осталась в корсете, штанишках и разорванных черных чулках.
Было невозможно поверить в то, что она стоит перед ним полураздетая. Одному она была рада – золотая монета, которую он когда-то ей дал, была спрятана во внутреннем кармашке платья, так что он не узнает, что она всегда носит ее с собой.
– Черт, ты вся в синяках, а проклятое седло натерло тебе ноги. Хэнку следовало обращаться с тобой помягче.
Слейт нагнулся и осторожно снял с нее сначала туфли, потом чулки и стал нежно целовать ее покрытые синяками ноги.
От этих прикосновений она вдруг ослабела и обхватила его за спину, чтобы устоять на ногах. Как это возможно, чтобы он так на нее действовал?
– У тебя очень красивые ноги, но, думаю, тебе не раз это говорили.
– Мне кажется, я уже достаточно раздета, Слейт.
– Боишься, что сюда ворвется эта шайка? Забудь. Только я знаю это место. Оно наше – сейчас и навсегда.
– Нет, я не это имела в виду. Я просто…
Но он уже расстегивал корсет, и Рейвен уже не могла не то что говорить – дышать. Он отбросил корсет в сторону.
– Зачем тебе корсет? Он тебе больше никогда не понадобится. У тебя идеальная фигура, а такой груди я еще никогда не видел. Сколько же ночей я не спал, думая о тебе? Еще не было женщины, к которой меня бы так влекло, как к тебе.
Рейвен хотела сделать глубокий вдох, но не могла даже пошевелиться. Его присутствие, слова, мускулистое тело уже стали как бы частью ее, вызывая желание полностью с ним слиться.
Наконец он стянул с нее штанишки, обнажив ее до конца, и замер, словно и сам не мог ни дышать, ни двигаться. Ома почувствовала, как его твердая плоть скользнула у нее между ног и невольно застонала.
– Знаю, Рейвен, знаю. Давай войдем в воду, пока мне удастся сдерживать себя.
Только когда теплая и прозрачная вода пруда дошла ей до «средины груди, Рейвен начала постепенно приходить в себя. Слейт яростно тер себя песком, и она видела, как его тело краснеет, а кожа, кроме тех мест, где курчавились темные вопросы, становится гладкой и блестящей. Он был, без сомнения, красивым мужчиной, и она хотела его.
Это было неправильно, нельзя даже думать о близости с ним. Пройдет совсем немного времени, и он навсегда уйдет из ее жизни, но она не хотела терять его, прежде чем узнает, чего требует ее тело.
Слейт начал и ее тереть песком. Она высунулась из теплой минеральной воды и позволила ему делать все, что он захочет. Ей было так хорошо! Она закрыла глаза от яркого солнца. Пусть подождет еще немного, пока она окончательно не успокоится. Он был очень нежен и осторожен в местах, где у нее были синяки и ссадины, и она почувствовала, как страх и напряжение постепенно покидают ее.
Он нежно опустил ее в воду.
– Ты веришь в судьбу, Рейвен?
Ей не хотелось говорить, и она лишь покачала головой.
– Я тоже об этом не задумывался, пока не встретил тебя. По-моему, независимо от нашего прошлого нам предначертано быть вместе.
Она улыбнулась и открыла глаза.
Он смотрел на нее очень внимательно и цвет его глаз изменился: стал серым.
– Разве это имеет какое-то значение? Мы вместе сейчас, здесь.
– Мои чувства настолько сильны и неожиданны, что я подумал: ты – моя судьба.
