Но леди Розанна исчезла, и поговаривали, что сэр Уолтер прочесывает окрестности и предлагает награду тому, кто укажет местонахождение его сбежавшей невесты.
— Так вот кто червем прополз в сердце лорда Мелтона! — пробормотала Верити, когда появился грум с двумя лошадьми. — Это может быть только она. Леди Розанна Доннингтон! Это та женщина, которая была в его комнате вчера вечером! Я видела, как он разговаривал с ней! Если бы я только знала! Как она могла такое сделать?! Притвориться сиделкой! Говорить, прикасаться к мужчине в его спальне, когда он ей даже не родственник, находиться с ним наедине, без компаньонки? Это же сумасшествие! Это разрушит ее репутацию! Но это безумство, как ничто иное, будет способствовать мне в достижении цели!
Грум помог ей забраться в седло и подал поводья.
— Мы направляемся домой, миледи? — спросил он, вскочив на свою лошадь.
— Пока нет. Я хочу поехать в Доннингтон-холл. Прямо сейчас, и как можно быстрее.
Она улыбнулась, развернула лошадь и пустила ее рысью.
— У меня есть отличная новость для сэра Уолтера Фенвика! Я нашла его пропавшую невесту.
Розанна проснулась от звука раздвигаемых штор. Только один человек мог так решительно их раздвигать.
— Эди, это ты? — пробормотала она, откидывая расшитое шелковое одеяло и пытаясь привстать, облокотившись на смятые подушки.
— Да, миледи, собственной персоной, — ответила рыжая камеристка. — Лорд Мелтон вчера вечером послал за мной и велел немедленно приступать к своим обязанностям. Я так обрадовалась! Не могу передать вам, миледи, как я была рада выбраться из этой комнатенки на конюшне! Этот запах просто въедается в кожу! Я заставляла Джона Баркера мыться под насосом, прежде чем он входит в дом перед ужином.
Розанна улыбалась этой болтовне. Она соскучилась по своей камеристке. Она с удовольствием обвела взглядом свою новую спальню. Эта комната с красивыми розово-кремовыми обоями в цветочек и с тонким кружевным постельным бельем выгодно отличалась от той, которую она занимала, когда была просто сиделкой Робинсон, скромной служанкой. Все произошло вчера так быстро!
Розанна собиралась ложиться спать, печальная и несчастная из-за приезда в замок леди Верити, когда мистер Дигби постучал в ее дверь.
С улыбкой и почтительным поклоном, что сделало ее преображение из сиделки в гостью безболезненным, он сообщил ей, что лорд Мелтон распорядился, чтобы ей подготовили другую спальню в замке, которая больше соответствует ее положению.
— Благодарю вас, мистер Дигби, — серьезно проговорила девушка, кутаясь в халат. — Прошу прощения, если я…
— Леди Розанна, мы все понимаем вашу проблему, — ответил старик. В его голосе не было и тени осуждения. — Просто замечательно, что ваши медицинские познания помогли его светлости выздороветь. Иногда я боялся, что этого никогда не произойдет!
Старик провел ее в красивую спальню, отделанную кремово-золотистым шелком, шторы и постельное белье в которой были расшиты вензелем с буквой «М».
Хотя новая кровать была гораздо удобнее прежней, она несколько часов провела без сна, гадая, в какой комнате спит леди Верити. Девушка упрекала себя за тщеславную мысль о том, что лорд Мелтон позаботился объяснить слугам ее новое положение.
— Он не мог не сделать этого, узнав мое настоящее имя, — пробормотала она в подушку. — И я должна быть ему благодарна. Могу только надеяться, что у него были иные мотивы, кроме обычной учтивости.
Теперь, при ярком свете нового дня, Розанна почувствовала себя немного лучше. Ночью она приняла важное решение. Она вернется в Доннингтон-холл, настоит на том, чтобы сэр Уолтер покинул ее дом, и начнет новую жизнь как владелица этого огромного поместья. Она станет выставлять своих лошадей на скачках, позаботится о том, чтобы ее арендаторы были довольны и могли хорошо работать, и примется выполнять сотни разных дел, которыми положено заниматься в обществе владелице большого имения.
И только один раз в день она разрешит себе думать о лорде Мелтоне!
— Эди, что же мне надеть? — спросила она камеристку, когда та наливала горячую воду в глубокий таз, расписанный розами. — У меня с собой только форменная одежда медсестры и передники. Я собираюсь сегодня вернуться в Доннингтон-холл, но не хочу ехать в этом сером уродливом платье!
Эди улыбнулась.
— А как насчет вашего бледно-голубого домашнего платья, миледи? Того, которое оторочено кружевами? — Она торжественно вынула наряд из ящика и положила его на край кровати.
Розанна потрясенно переводила взгляд с камеристки на платье — одно из ее самых любимых.
— Но как?..
Эди захихикала, тряся рыжими кудряшками.
— Разве вы забыли, миледи? Как-то утром, еще в Лондоне, вы сильно порвали подол, когда прогуливались в саду. И я сказала, что вечером все зашью. Но я напрочь забыла о нем, а когда шла навестить маму с папой, взяла его с собой. Моя мама очень хорошо шьет, и я подумала, что она заштопает его лучше, чем я.
— Значит, оно было с тобой…
— Все время в сумке, даже когда сэр Уолтер вышвырнул меня из Доннингтон-холла. Вчера вечером я его погладила, и вот оно перед вами в полном порядке, лучше прежнего.
Розанна тотчас вскочила с кровати. Когда она умылась, Эди помогла ей одеться. Как приятно после серой грубой ткани платья сиделки ощутить на коже мягкий голубой шелк! У нее даже мелькнула мысль, что медицинское начальство могло бы учредить более удобную униформу для сиделок. Розанна понимала, что форма должна быть практичной, и никто не стал бы настаивать, чтобы она была розовой или лимонной, но в том, что она могла быть более легкой и приятной на ощупь, в этом она теперь не сомневалась. А если сиделки будут довольны, то это отразится и на их пациентах.
— Эди… — начала она с сомнением, предвидя, что придется спуститься вниз и встретиться лицом к лицу с лордом Мелтоном. — Ты не знаешь, леди Верити Блэквуд…
— Покинула замок рано утром, миледи, — быстро ответила Эди, и в глазах ее промелькнули хитрые огоньки.
Розанна почувствовала, как краснеет, но не могла скрыть радости, захлестнувшей ее.
Леди Верити уехала! Так, может, она с лордом Мелтоном…
Нет, упрекнула она себя, не следует так думать! Для него ты просто соседка, попавшая в беду, которая случайно оказалась в его доме и полагается на благородство хозяина.
— Она, конечно, очень элегантная женщина, — сказала Розанна, садясь за туалетный столик перед зеркалом в позолоченной раме, чтобы Эди могла расчесать и уложить ей волосы.
