— Ваша сестра и Джордж уже занимаются уборкой, — произнес он, когда она попыталась пройти.
— Уборкой после того безобразия, которое натворили ваши псы, — уточнила Лиза.
— Я возмещу Джорджу эту потерю, — сказал маркиз, по-прежнему стоя в дверях. Он явно не намеревался пропустить Лизу.
— В чем дело, Айван? Прошу вас объясниться, прежде чем мой брат явится, чтобы защитить мою честь.
Трамор усмехнулся.
— Он явится, это уж точно.
— Так давайте закончим с этим. — Лиза взяла деревянное корыто для мытья посуды. Не то чтобы ей хотелось мыть посуду при Айване, но надо было чем-то заняться. Пока он был здесь, она должна была сохранять бдительность, не доверяя ни ему, ни даже себе.
— У Джорджа в школе дела, как я понял, идут лучше, — заметил Трамор.
Подойдя к столу, он облокотился о спинку стула и снова уставился на Лизу. Дорогой костюм Айвана выглядел на этой скромной кухне достаточно стран но. Глядя на Трамора, Лиза пожалела о том, что стол у них такой старый и обшарпанный, а стены давно не белили. Ей захотелось, чтобы они продолжили разговор не здесь, а в гостиной.
— Да, трудности уже позади, — ответила она, продолжая мыть посуду на кухонном столе.
— Но мальчик ненавидит свою школу, — продолжал маркиз.
— Да, — согласилась она, не поднимая головы. — Что поделать, Ноддинг Нолл есть Ноддинг Нолл
— А ведь он заслуживает чего-то лучшего. Он мог бы учиться в любой школе Англии, даже, например, в Итоне.
На этот раз Лиза посмотрела на Айвана.
— А вы-то, отчего об этом беспокоитесь? — спросила она едва слышно.
Он продолжал, не отвечая на ее вопрос:
— Джордж очень способный мальчик. Он мог бы учиться в самой лучшей школе. А я слышал, в Итоне именно такая.
— И Джордж когда-нибудь будет учиться в Итоне, — произнесла Лиза.
— Каким образом?
Услышав этот вопрос, девушка невольно вздрогнула и занозила палец.
— Джорджа пошлет учиться в Итон мой муж, — сказала она.
Айван выпрямился.
— Конечно, — заговорил он. — Этому молокососу Альберту Руни будет нетрудно отправить мальчика в любую школу.
— Откуда вы узнали? — только и спросила Лиза.
Закончив мыть посуду, она вытерла палец, на котором выступила кровь. Как он мог узнать об Альберте? Неужели опять виноваты деревенские сплетни? Когда уже она избавится от всего этого?
Айван между тем стал рядом с Лизой, и она с трудом подавила в себе желание убежать.
— Это хорошо, что вы уже подумали об Итоне. Именно там Джорджу и следует учиться, — продолжал маркиз, словно не замечая ее состояния.
— Я стараюсь думать обо всем необходимом. Но с вашей стороны очень благородно, что и вы беспокоитесь об этом, — проговорила она холодно-вежливо.
— Ну, я бы не сказал, чтобы вы думали обо всем, — заметил Айван — Случаются вещи неожиданные. Например, кто мог знать, что собачки слопают ваш торт?
— Я вовсе не удивлюсь, если узнаю, что вы сами их научили подобным вещам, произнесла Лиза.
Маркиз криво усмехнулся.
— Смею вас заверить, что Финна и Фения я учил более достойным вещам, нежели воровать у детей лакомства.
Лиза невольно улыбнулась и тут же мысленно обругала себя за это. Она вспомнила, как оба мастиффа пожирали торт, предназначенный Джорджу, и эта сцена показалась ей теперь очень забавной. И подумать только, эти смешные псы принадлежат такому жесткому и замкнутому человеку, как Айван! А вдруг их хозяин суров только с виду? Тут взгляд Лизы снова упал на шрам на его щеке, и она сразу посерьезнела.
— Странно, что вы такая чопорная, дорогая моя, — заметил Айван. — Кажется, именно вам должно быть особенно по душе озорство.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — сказала Лиза, не глядя на него.
— Да нет, понимаете.
— Послушайте, Айван, все это было так давно!
— Не так уж давно. Кажется, всего шесть лет назад ваши родители устроили пикник, на котором вы были в центре внимания.
— Это уже все в прошлом.
— Я иногда так вспоминаю об этом, будто это было вчера, — заметил маркиз. — Помните, Эвви тогда еще не была слепой?
Лиза молча кивнула.
— И вы с ней были не в восторге от тех напыщенных господ, которых ваши родители пригласили на пикник, не так ли?
Лиза погрустнела. Она не любила вспоминать об этом времени.
— Да, нам было нелегко. Папа и мама всегда забывали приглашать молодежь.
Вообще-то Лиза считала, что родители ее в душе были добрыми людьми, но всякая суета, все эти вечеринки, игры, путешествия мешали им уделять должное внимание Эвви, Джорджу и ей самой. Теперь, став взрослой, Лиза понимала даже, что родители ее и сами не очень хорошо представляли себе, что делать дальше с детьми, которым они дали жизнь. Поэтому родители смотрели на детей как на своеобразное украшение своей жизни и оттого не задумывались о том, нужны ли детям друзьям, и не учитывали их интересов, общаясь с людьми.
— Это был славный денек, помните? — снова заговорил маркиз.
— Да-да. День был теплый, ясный. Гости всей толпой направились к Серебристому пруду.
— А вам с Эвви было очень скучно, и вы пошли в конюшню посмотреть на лошадей, — напомнил Айван.
— Да, притом в нарядных платьях, — улыбнулась она.
— На вас было синее, — заметил Айван.
— Верно, — проговорила Лиза. — Я даже позировала в нем, когда писали мой портрет, тот, что потом папа продал.
Лизе стало снова грустно, едва она вспомнила о портрете. Уже несколько лет она даже не думала о нем. Где-то он теперь? Портрет этот был продан с аукциона, когда распродавалась обстановка дома Альсестеров, и с тех пор, вполне возможно, не раз переходил из рук в руки. Даже если бы у нее сейчас были деньги, едва ли она могла бы найти нынешнего хозяина портрета.
От этих грустных размышлений ее отвлекли слова Айвана:
— И даже в этом красивом платье вы решились залезть на дуб, который растет у пруда.
— Эвви тоже на него залезала, — напомнила Лиза.
— Эвви тогда было тринадцать лет, а вам — шестнадцать.
— Ну, еще не совсем шестнадцать.
— Все равно, достаточно взрослая для того, чтобы лазить по деревьям.
— Вы правы, — улыбнулась Лиза.
— А помните, что случилось потом? Лиза кивнула:
— Ветка обломилась, не под Эвви, а подо мной.
— И вы упали в пруд.
— А вы меня вытащили.
— Да, на глазах у двухсот оторопевших гостей. А Джордж, которому тогда было года четыре, захлопал в ладоши.
Лиза засмеялась и коснулась руки Айвана.
— А об этом я забыла, — призналась она.
— А знаете, что мне хотелось сделать после того, как я вынес вас на берег? — спросил маркиз.
Лиза сжала его руку. Она ничего не ответила, только покачала головой.
— Когда вы лежали передо мной, вся мокрая и еще не совсем пришедшая в себя? — продолжал он.
