— Но вы жестоки, — повторила она.
— Я не жесток в постели.
Она застонала и вновь забарабанила кулачками по его груди.
— Вы что, не слышите меня? Я говорю о Персивале Флегге.
— Откажи ему.
— Я не могу. Его избрал для меня мой отец. И это ужасно, потому что я ненавижу его…
— …смех. Да, этот дурак смеется как обезумевший павлин. А душа у него состоит на три четверти из отбросов и на одну из сластолюбия. Откажи ему.
— Не могу. — Она с трудом подавила рыдание. Сгорать от желания к мужчине, собиравшемуся, по-видимому, провести лежа на ней весь вечер, и быть не в силах удовлетворить его, да еще и слышать все это время в двух шагах от себя веселый смех и разговоры гостей, было настоящей пыткой.
— Можешь, — твердо сказал Кристиан. — Я видел, какой отпор ты дала бродяге. Ты смогла защитить котят, сможешь защитить и себя. Послушай, я устрою так, что ты встретишься наедине с отцом. А я спрячусь близости и буду тебе помогать. Ты можешь это сделать, дорогая. Тебе следует научиться защищать и себя.
— Но отец…
— Его восхитит твое мужество.
Нора с сомнением покачала головой.
— Я так не думаю.
— А я так уверен в этом. Ты сама убедишься и позже, сегодня вечером, сможешь меня за все отблагодарить.
— О нет!
— Идем, — сказал он, поднимаясь. — Мы должны покинуть наше уютное гнездышко, или нас начнут искать. Мне уже пора сражаться за тебя, и я хочу хоть ненамного отвлечься и забыть о боли в своем гульфике.
С этими словами он мягко вытолкнул ее наружу, и Нора мгновенно зажмурилась от ослепившего ее света десятков факелов. Джон Сент-Винсент все еще сражался с Робином-Карманником за свою невесту, и, так как взоры всех были прикованы к ним, никто не заметил, как сначала Нора, а за ней и Кристиан вылезли из позолоченной горы. Взяв девушку за руку, Кристиан увлек ее туда, где в окружении толпы бились соперники. Вскоре поединок закончился, и Нора прижала ладони к своим горящим щекам в попытке хоть немного их охладить. Она находилась в таком возбуждении, что прослушала вызов Кристиана и очнулась, лишь когда прозвучало ее имя. Он сам вызвал на поединок Персиваля Флегга, так как тот, судя по всему, и не собирался оспаривать у него Нору.
Флегг вышел из толпы и, улыбаясь, встал перед Кристианом. Улыбка не исчезла с его лица, даже когда раздался свист и улюлюканье. Он лишь повысил голос, чтобы его было слышно:
— Увы, достопочтенные джентльмены, я вынужден отклонить вызов ввиду того, что еще не совсем оправился от ужасной лихорадки, удерживавшей меня все эти долгие месяцы вдали от двора.
С улыбкой доброго хозяина Кристиан поклонился Флеггу и прошептал, но так тихо, что его услышали только они трое:
— Дорогой Флегг, да ниспошлет вам Господь скорейшее восстановление ваших сил. И все же я не понимаю. Вы, кажется, собираетесь жениться? Но как же вы сможете воспользоваться своим телесным клинком, если не способны даже обнажить тот стальной, что в ваших ножнах?!
Лицо Флегга пошло пятнами, и рука потянулась шпаге. Словно не замечая этого, Кристиан продолжал стоять неподвижно, лишь глаза у него заблестели, как у кота, загнавшего в угол свою добычу, да на губах заиграла довольная улыбка. Невозмутимость Кристиана едва не довела Флегга до беды. Он схватился за эфес шпаги, и Кристиан толкнул Нору себе за спину, подальше от него, как вдруг между ними втиснулся Роджер со своим собственным вызовом. Разбойники Кристиана тут же увлекли их в круг, образованный любопытными гостями, и развели в разные стороны. Персиваль Флегг исчез.
Соперники двигались с молниеносной быстротой, и за поединком было трудно уследить. Норе показалось, что она отвела взгляд лишь на секунду, но, когда она вновь повернулась лицом к сражавшимся, Кристиан уже стоял над поверженным Роджером, приставив острие шпаги к бархатному камзолу друга. Роджер застонал, жалуясь, что в довершение к своему лучшему жеребцу он еще и потерял прекрасную даму, и громким голосом воззвал к нежным чувствам какой-нибудь доброй леди, моля его утешить. Пухленькая госпожа Мэри Вентворт поспешила откликнуться на его зов и под громкий свист и улюлюканье разбойников и гостей прижала Роджера к своей необъятной груди.
Кристиан вложил шпагу в ножны и, вновь завладев рукой Норы, обратился к собравшимся:
— Дорогие гости, а теперь, когда наш спор разрешен, самое время нам освежиться, перекусить и перейти к танцам.
Оглядевшись, Нора заметила в окружавшей их толпе отца, который смотрел на нее с нескрываемым гневом. Рядом с ним стоял Флегг, очевидно чувствовавший себя в обществе ее отца в полной безопасности. На мгновение Нора испытала острое чувство вины, но тепло ладони Кристиана, продолжавшего крепко держать ее за руку, придало ей мужества. Господь не допустит, чтобы она вышла замуж за дурака и труса. Может быть, Он послал ей лорда Монфора научить ее бесстрашию? Она будет храброй и откажет Персивалю Флеггу. С помощью Кристиана она сможет убедить отца в том, что ее брак с Флеггом был бы ошибкой. Но Кристиан заблуждался, считая ее дурочкой, которая готова за помощь тут же расстаться со своей девственностью.
Нора улыбнулась. Может, она и мышь, но во всяком случае мышь неглупая. Кристиану де Риверсу давно бы следовало это понять.
В паре с леди Джейн Кристиан танцевал павану. Не успел он вернуться в зал со своими гостями, как она тут же обратилась к нему с просьбой быть ее партнером в танце, и, не желая показаться грубым, он согласился. Джейн поедала его глазами, но он, отвлеченный видом танцевавшей неподалеку со своим отцом Норы, не обращал на свою партнершу никакого внимания. Ему пришлось самоустраниться перед Бекетом. Нельзя же было отказать девушке в обществе собственного отца, но ему следовало быть настороже, так как Флегг непременно вновь попытается завладеть ею.
— …в театре.
Кристиан опустил глаза на Джейн.
— Что ты сказала?
— Жди меня после танца в театре.
— У тебя под юбками в мешке спрятана голова Черного Джека?
— Разумеется, нет.
— В таком случае избавь меня от своих приглашений.
Джейн вонзила ногти в его ладонь.
— Негодник, ты, как я вижу, уже устал от меня.
— Сейчас же прекрати царапаться, или я наступлю тебе на подол платья, и твои груди вывалятся наружу.
Отпустив руку Кристиана, леди Джейн прошла, как того требовал танец, по кругу, возвратилась к нему, и они вновь поплыли по залу.
— Какие непристойные намеки, милорд. Похоже, за годы, проведенные в компании Черного Джека, вы стали настоящим распутником.
Кристиан бросил на нее яростный взгляд.
