– Слепая вера никогда не была моей сильной стороной. Так, что мы знаем о Баэле?
Паб должен был уже закрыться, когда мы вошли в двери. Я не буду говорить, что беседа резко остановилась при виде меня, но несколько консерваторов, которые все еще там были, смерили меня любопытным взглядом.
– Я,… эээ… в речку упала, – объяснила я владельцу паба, который прошел мимо, пронося кучу грязных стаканов.
Он посмотрел на одеяло, в которое я была завернута, и кивнул, не говоря ничего.
– Возможно, мы должны обсудить это в более приватной обстановке, – сказала я спокойно Тео.
– Куда ты меня поведешь, туда я и последую, – сказал он с небольшим поклоном.
Какой у него был зад. Сексуальный, восхитительный, великолепный зад. Я последовала наверх к моей комнате, шлепаясь вниз на кровати, все еще сжимая одеяло. Моя комната не была огромной в начале, но вместе с Тео, она внезапно показалась очень маленькой и близкой.
Он подошел к окну и выглянул в ночь. Я была очень, очень осведомлена о нем как о мужчине, и никакие напоминания, что только несколько дней назад он пытался задушить меня, не отговорили мое тело от идеи броситься на него прямо в тот момент.
Он похитил тебя несколько дней назад, сказала я моим сбившимся с пути эрогенным зонам, которые были в состоянии боевой готовности и покалывали с нетерпением. Я коснулась моей шеи, где его пальцы оставили ушибы. Он, возможно, легко убил бы меня.
– Что случилось? – Спросил Тео, возвращаясь ко мне.
Я почувствовала всю мою шею, затем вставала, чтобы посмотреть в зеркало на внутренней части двери платяного шкафа. Одеяло соскользнуло к полу.
– Где мои ушибы?
– Я понятия не имею. У тебя обычно есть ушибы на шее?
– Есть, когда люди пытаются задушить меня. В день, когда ты сделал это, и пробовал похитить нас, у меня были ушибы на всей протяженности моей шеи, и она была чувствительна к прикосновению. Теперь они все прошли. И впрочем,…- я согнула мою руку, покрутила ей, описав кругу. – Мое воспаленное плечо, имевшее не меньшее количество небольших ран, и доктор в больнице сказал, что они, вероятно останутся еще на несколько дней после того, как боль и спазм смягчатся.
Он придвинулся поближе, его теплые пальцы, мягко коснулись моей шеи. Она чувствовала так много нежности, что мои колени угрожали сдаться.
– Я сожалею, что я травмировал тебя, Портия. Я никогда не хотел навредить тебе.
– Я знаю, – сказала я, испуганная тем, насколько хриплым был мой голос. С ним, стоящим так близко ко мне, мой мозг проигрывал сражение против моих эмоций и потребности тела. – Теперь, по крайней мере. Я не знала этого тогда. Но это не объясняет, почему ушибы ушли.
Его большой палец коснулся ямки на моем горле. Я судорожно сглотнула.
– Ты добродетель. Они зажили.
– Я думала, что я не буду бессмертной, пока официально не стану частью Суда, и не пройду все испытания? – Мое дыхание застряло в моем горле, когда его рука скатилась к моему плечу. Он притянул меня ближе к груди, его черные глаза блестели.
– Ты не бессмертна. Но ты – добродетель, что означает, что у тебя увеличилась…
– «Увеличилась» – это хорошо. – Мои груди сжали и послали небольшие протяжные звуки удовольствия вниз к моему животу, поскольку они касались его рубашки, высокая температура его тела согревала меня так, как одеяло не могло.
Его голова опустилась, его губы коснулись моих.
– Увеличилась – это замечательно. Я хочу тебя, Портия.
Я наклонилась к нему, протирая мои бедра об него экстравагантным способом, который был настолько полностью чуждым для меня, что на мгновение, я была потрясена моим собственным желанием.
– Я отчасти получила ту идею.
– Ты… то есть, ты понимаешь то, чего я хочу от тебя? Его голос грубел, ирландский стал более явным. Его руки были на моей талии, держа меня, но не ласкали. Взгляд в его глазах был серьезным, горячим, заполненным похотью, как я знала, должен были потрясти меня от кончиков пальцев ног, но вместо этого вызвал ответное желание от меня.
– Ты спрашиваешь, соглашаюсь ли я с мыслью о том, чтобы лечь спать с тобой?
Его язык трепетал на моей нижней губе. Я обхватила его руками и позволила ему увидеть мое собственное желание.
– Да, я соглашаюсь с этим. Я знаю, что только несколько дней назад я перевернула бы небеса и землю, чтобы поместить эту самую невероятную задницу в тюрьму. Я знаю, что ты – фактически незнакомец, и я нисколько не тот тип человека, чтобы прыгнуть кому-то в кровать, я только что с тобой встретилась, но так или иначе, кажется, ничего больше не имеет значение.
– Нет, не имеет, – бормотал он, его руки переместились, скатываясь к моей, покрытой шелком заднице, замедлились на пути под материалом, чтобы погладить мою голую плоть. – Я хотел тебя с момента, когда ты пыталась переехать меня. Ты непохожа на любую другую женщину, которую я встречал прежде. Ты сильна, и храбра, и ты не переносишь дураков. Не упоминая факт, что твои груди сводят меня с ума.
Я впитала беспорядочное количество воздуха, поскольку одна из его рук внезапно приняла чашевидную форму на моей больной груди, мягко дразня мои соски, пока я не подумала, что спонтанно воспламеняюсь.
– На тебе слишком много одежды, – сумела, наконец, сказать я, мои руки тряслись от волнения, борясь с пуговицами на его рубашке.
– Да, да. Не стесняйся, устраняй их.
Я почти сорвала его рубашку, игнорируя звук нескольких пуговиц, когда они со стуком ударились об пол, мои глаза насладились на мгновение видом его голой груди прежде, чем он притянул меня в объятия.
– Я высоко одобряю твою грудь. Она мужественная, не будучи чрезмерно волосатой, – сказала я, поскольку его рот опустился на мой, последние последовательные слова, которые я сказала, в то время как он поцеловал, с дыханием вырвались прямо из моих легких. У него был слабый вкус вина, и чего-то, что было полностью Тео, неуловимый мужской вкус, который взволновал меня. Его руки были всюду, касание, поглаживание, дразня меня в очень многих различных местах, и все, о чем я могла думать, было то, насколько я хотела его.
– Ты выглядишь так, как будто тебе жарко, – сказал он несколько минут спустя, когда мы остановились, чтобы глотнуть воздуха. Желание и восхищение в его глазах купали меня в жаре, который поднял мою температуру на новую отметку.
– Душно, – сказала я, немного задыхаясь. – Тедди общеизвестно горячи.
Его пристальный взгляд скользнул вниз к моей груди.
– Очень многими способами. Но было бы не по-джентльменски, что я позволяю, чтобы тебе было неудобно. Хотела бы ты удалять причину дискомфорта?
– Конечно, – сказала я, разгорячившись немного от неторопливого способа, которым он тянул палец по моей ключице к тонкому ремню Тэдди. Он сделал паузу на мгновение, страсть вспыхнула глубоко в его глазах.
