Она смутилась.
— Вы сами сказали, что не надо стыдиться своих желаний.
— Совершенно верно. Но осуществлять эти желания в браке гораздо удобнее.
Она передернулась, и он понял, что сказал что-то не то.
— Да, вам в браке будет гораздо удобнее. Как и мне. Вам не понадобятся две женщины. Одна — чтобы рожать детей, другая — для удовлетворения ваших плотских желаний.
— Мне не нужны две женщины, вполне достаточно одной, — возразил Йен. — Но такой, к которой меня влечет. Что здесь плохого?
— Не знаю. — Она отвернулась. — Ну а как же мисс Гринуэй?
Атмосфера накалялась. Он должен был догадаться, что этого вопроса ему не избежать. Однако, ослепленный страстью, упустил это из виду.
— Она тут ни при чем.
— Думаете, я поверю в сказку о сестре фронтового друга? Я не дура, знаете ли.
— Конечно, нет, — язвительно произнес он. — Вы слишком умны, чтобы поверить в мое благородство и верность товарищу по оружию.
Его лицо исказила боль.
— Ошибаетесь. Я отдаю должное вашим хорошим качествам, их у вас немало… Но почему мисс Гринуэй ни слова не сказала о вашем благородстве, не пошла в редакцию «Газетт» и не потребовала опровержения, если вас оклеветали?
До чего же она логична, черт бы ее побрал!
— В отличие от вас мисс Гринуэй понимает, что некоторые аспекты своей жизни я предпочитаю скрывать от газет.
— И даже от невесты? Йен застонал.
— Я хотела бы знать, что вас с ней связывает. — Голос Фелисити дрогнул. — Это вполне естественно, если учесть, что вы мне сделали предложение.
Господи, да она ревнует! Приятно, конечно, но осложняет дело. У него появилось искушение рассказать правду и положить конец ее дурацким домыслам. Но тогда придется объяснить, как он познакомился с мисс Гринуэй, почему стал ей помогать, почему она входит в его планы на дядю, почему они с дядей враждуют. Доверить скандальные подробности своей жизни самой известной из лондонских щелкоперов! Ведь еще неизвестно, согласится ли она выйти за него замуж! Нет, такой глупости он не сделает.
Однако нельзя допустить, чтобы ревность их разлучила.
Он придвинулся к ней с мрачной решимостью.
— Я вам скажу, кем не является мисс Гринуэй. Она мне не любовница. Ее сын — не мой сын, иначе я давно бы его признал. И самое главное — кем бы она ни была для меня, к вам это не имеет никакого отношения. И уж конечно, не повлияет на наш брак. Вот все, что вам надо знать.
Она разозлилась.
— Вы даже не скажете, как познакомились с ней?
— Нет, — сказал он уже мягче. — Поверьте, у вас нет причин для беспокойства.
— Это ваше последнее слово?
— Да.
— В таком случае я не выйду за вас. Он не верил своим ушам.
— Вы отказываете мне, потому что ревнуете к женщине, которой я помогаю?
— Я не ревную! — воскликнула она, хотя ее возбуждение свидетельствовало об обратном. — Я… я вам отказываю потому, что на самом деле вы не хотите жениться. Вам нужна сделка: я выполняю свой долг, рожая детей, и не вмешиваюсь в вашу жизнь, а вы взамен даете мне свое имя и оплачиваете мои платья.
— И занимаюсь с вами любовью, — добавил он.
— Да, разумеется. Но для этой цели сгодится любая. Просто я более удобный вариант.
— Если бы я исходил из соображения удобства, вас бы не было в списке, поверьте. Меньше всего мне нужна в постели газетная писака!
— Так вот в чем причина! Вы хотите на мне жениться, чтобы я не раскопала грязные секреты вашей прошлой жизни и не напечатала их в газете?
— О Боже! Вы же согласились помалкивать. Зачем мне еще и жениться на вас?
— Потому что вы мне не доверяете. Иначе бы рассказали правду о мисс Гринуэй.
Он скрипнул зубами. Черт побери эту фемину и ее идеалы! Большинство мужчин имеют секреты от жен. Но у Фелисити свои понятия о том, как мужчина должен вести себя в браке! Чувствовал же, что она ни за что не согласится выйти за него, так нет, надо было высунуться.
Ну и оказался в дураках. Ладно, он умывает руки, пусть остается со своими подозрениями. Ни одна женщина не стоит стольких хлопот?
Он посмотрел на ее нежные руки, упиравшиеся в самые красивые бедра по эту сторону канала, на выразительные изумрудные глаза. Она казалась привлекательной, даже когда волосы были небрежно сколоты шпильками, но сейчас, в этом халатике, была просто неотразима.
Эта женщина стоит любых хлопот. И чтобы убедить ее выйти замуж, потребуется больше, чем просто прелюдия соблазна.
Что ж, он разработает более продуктивную стратегию. Не зря же он был шпионом.
— Ну? — прервала она его размышления. — Вы меня поняли, не так ли? Я не выйду за вас замуж.
— Вы выразились достаточно ясно, — сказал он очень спокойно.
— Значит, вы не будете настаивать?
— Нет. Пока не выработаю подходящую стратегию.
— И мой отказ не повлияет на наше соглашение?
— Что вы имеете в виду?
— Я не пишу о вас в своей колонке, а вы меня не выдаете.
Он и забыл. Черт, ведь это замечательно! Она преподнесла ему стратегию на блюдечке! Она боится разоблачения.
Он заложил руки за спину и стал расхаживать по комнате, изображая глубокое раздумье.
— Но теперь все изменилось, не правда ли? В вашей колонке вы изобразили меня трусом и лжецом, что усложняет поиски, и после этого отказываетесь выйти за меня замуж. Так с какой стати я буду вас покрывать?
— Какая нелепость! Я вас вовсе не погубила: многие женщины польстятся на ваше богатство и титул!
Он пожал плечами.
— С моей репутацией нелегко найти жену. Вот уже два года я пытаюсь жениться. — Фелисити не должна знать, почему он не может откладывать женитьбу. — Я собирался жениться на вашей подруге Катерине, но вы помешали мне своими откровениями о моей личной жизни.
— Откровения были правдивые! Не я виновата, что у вас есть любовница!
— У меня нет любовницы, но в своей колонке вы сообщили, что есть, чем и разрушили нашу помолвку. После чего Катерина сбежала с управляющим, который наверняка охотился за ее приданым. Ваше вмешательство дорого стоило мне и вашей подруге. Вы должны это признать.
Она фыркнула.
— Я признаю одно — я написала то, что мне подсказывала совесть.
Порой ее чертова самоуверенность просто изумительна!
— А бездоказательные предположения о моей военной карьере вам тоже подсказала совесть?
На ее лице отразилось чувство вины. Йен это предвидел.
— Ладно, признаю свою ошибку и очень сожалею. — Она упрямо расправила плечи. — Но в следующей колонке я постараюсь исправить положение.
— Как? Уверяю вас, Веллингтон не станет повторять то, что говорил Гидеону. Правительство тоже не признает меня. И то, что вы напишете, вызовет лишь кривотолки. Нет, вы открыли ящик Пандоры и теперь уже не сможете его закрыть.
