Когда Финн поднял глаза, у Александры перехватило дыхание от того, каким напряженным и внимательным был его взгляд.
«Проводам повезло», — подумала она.
— Для батареи. — Судя по его тону, он был несколько удивлен ее невежеством.
— Но вы же ничего мне не объясняете, — возмутилась Александра, моментально позабыв о его ушах и шее. — Вы только говорите «сделайте это» или «сделайте то», и если мне очень повезет, добавляете «будьте добры, леди Морли».
У Берка хватило наглости улыбнуться.
— Если вспомните, я вас предупреждал.
— Я думала, вы преувеличиваете. Никто не может вести себя так грубо.
Улыбка сменилась веселым смехом.
— В своей мастерской я известный грубиян. Не стану этого отрицать. Вы не откажетесь от чашечки чаю? Лично я умираю от жажды.
— Чай? У вас здесь есть чай?
— Конечно. Как же без него, — безапелляционно утвердил Берк, встал и с наслаждением потянулся. Он был так высок, что кончики его пальцев едва не коснулись стропил. Плотная ткань засаленного рабочего халата обтянула рельефные мышцы. — Вот так-то лучше. Посидишь часок-другой, скрючившись, так потом все тело сводит.
— Вы правы, — пропищала Александра, завороженно наблюдая за его движениями.
Берк быстрыми шагами подошел к гигантскому буфету, стоящему у дальней стены, открыл дверцу и достал большую жестяную банку и пару щербатых глиняных чашек.
— Вам помочь? — спросила Александра, вставая.
— Нет, с этим я всегда легко справляюсь сам. К тому же процедура немного… грубовата для леди.
Он поставил чашки и жестянку и подошел к узкому высокому столу, стоящему рядом с буфетом. На нем были самые разные вещи, предназначенные и для научных исследований, и для практического применения. Финн что-то пробормотал и после недолгих поисков обнаружил стеклянный стакан.
Александра медленно опустилась на стул, напряженно следя за происходящим.
— Нервничаете? — усмехнулся Финн, заметив ее напряженный взгляд, и наполнил стакан водой из кувшина. — Не волнуйтесь, леди Морли. За многие годы я приготовил себе множество чашек чая и уже стал экспертом в этой области.
Он поставил стакан на газовую горелку, чиркнул спичкой и зажег аккуратный кружок голубого пламени.
— У вас здесь есть газ? — удивилась Александра.
— Конечно, я сам принес его сюда, — ответил Финн, доставая чайник из буфета, и ткнул носком туфли в цилиндрический баллон под столом.
— Боже мой!
Он довольно усмехнулся:
— Как видите, процесс отработан. Вы любите дарджилинг?
— Да, очень.
— Я тоже. У меня здесь особая смесь, которая нравится мне больше всего. Возможно, он слишком крепкий, но мне кажется, вам должен нравиться крепкий чай.
— Откуда вы знаете? — неуверенно проговорила Александра.
Финн снял крышку с жестяной банки и, стал ложечкой накладывать в чайник чайные листья.
— Признаюсь, я не большой знаток женщин, но могу отличить, какие леди предпочитают чуть подкрашенную воду, а какие — крепкий чай.
Александра рассмеялась. Ей очень понравился этот новый мистер Берк — легкий в общении, дружелюбный, разговаривающий с ней на равных.
— Думаю, вы все-таки знаете о женщинах больше, чем говорите.
Ее собеседник покраснел. Краска медленно поднялась от воротника по шее и разлилась по лицу.
— Боюсь, вы будете удивлены, — пробормотал он.
Вода в стакане уже начала булькать под действием необычайно эффективной научной газовой горелки мистера Берка. Он снял стакан с огня, используя металлические щипцы — или этот инструмент называется клещи? — и вылил кипяток в чайник.
— Вы меня заинтриговали, — сказала Александра. — Ужасно интересно, что вы имели в виду?
Финн накрыл чайник крышкой:
— У меня здесь нет молока. Сахара тоже нет. Лично я привык пить чай с небольшим количеством меда.
— Мед? Как по-деревенски!
Берк поправил крышку на чайнике и улыбнулся.
— Я перенял эту привычку от одного парня в Индии. Тот каждый день ел одну или две ложки меда и утверждал, что никогда в жизни не кашлял. Мед убивает любые микробы.
— Вы путешествуете?
Она стала водить пальчиком вверх-вниз по деревянному столу, наблюдая, как краска постепенно сползает с его лица. Через какое-то время кожа осталась чуть розоватой только на переносице, под россыпью веснушек.
— Время от времени. Любопытство, знаете ли.
Он снова стал искать что-то на столе и, наконец, извлек из груды каких-то непонятных предметов маленькое металлическое ситечко, которое положил на чашку чтобы задерживать чайные листья.
— В каких странах вы побывали?
Александра внимательно следила за тем, как янтарная источающая восхитительный аромат струя льется в чашку. Правда, ее здорово беспокоило ситечко. Зачем оно здесь? Быть может, мистер Берк использовал его в экспериментах с токсичными химикатами.
Помыл ли он его после этого?
— Я был в Индии, как уже сказал, в Сибири, на Кавказе, в Месопотамии. Я много путешествовал по континенту, но, увы, пока не посетил Грецию, о чем чрезвычайно сожалею. В прошлом году я уже совсем было собрался переправиться в Афины из Бриндизи, но разразился ужасный шторм. Было настоящее светопреставление. И я снова не попал в город моей мечты. Ну вот, чай готов. — Он взял чашки, отнес их на рабочий стол и вернулся к буфету. — Хотите меда?
— Да, пожалуйста, — ответила она.
Финн открыл дверцу буфета, достал банку с медом и вернулся за стол. В его огромной руке баночка с медом казалась предметом из кукольного сервиза.
— Мне бы понравилось путешествовать, — задумчиво сказала она, размешивая мед в чае. — Но подагра лорда Морли сделала такие вещи невозможными.
— Вы никогда не думали отправиться куда-нибудь без него? — поинтересовался Финн, присаживаясь на стул рядом с ней и запуская ложку в банку с медом.
Их стулья стояли рядом — так было удобнее, когда Финн занимался проводами. Александра чувствовала исходящее от его тела тепло. Воздух между ними вибрировал от напряжения.
— Нет, — ответила она и, склонившись над чашкой, насладилась ароматом чая — терпким, пряным и чуть сладковатым от меда. — Как я уже сказала, мистер Берк, я предана своим друзьям. А муж был одним из них.
Возможно, Берк почувствовал, что их стулья находятся слишком близко друг к другу и ничем хорошим такое соседство не кончится. Александра услышала скрежет, и ощущение тепла его тела исчезло, да и его голос теперь доносился до нее с большего расстояния.
— И вы никогда не чувствовали, что ноша слишком тяжела? Не считали, что заперты в клетке?
