— Да, — вымолвила Амелия. — Да, я знаю. Это место настолько чудесно, что семейство д’Орси проводило там каждое лето на протяжении нескольких столетий. Столетий, Джек. Так с какой стати нам менять сложившиеся традиции?
— А разве мы еще не переросли игру в шары и нудные чаепития? Там скучно, как в могиле. Это же почти у границы с Ирландией.
— Скучно? Что ты хочешь этим сказать? Ты ездил туда каждое лето, ходил на реку и… — Внезапно Амелия все поняла, и по ее спине пробежал холодок. — О нет. Сколько ты проиграл? Сколько задолжал?
Джек не стал ничего отрицать.
— Четыре сотни фунтов.
— Четыре сотни! Кому?
— Морленду.
— Полночному гер… — Амелия осеклась. Слишком уж нелепым казалось ей это прозвище. Нет, она не станет признавать скандальную известность герцога. — Но ведь он еще даже не появился. Как ты умудрился проиграть ему четыре сотни, когда его здесь нет?
— Это случилось не сегодня, а несколько дней назад. Вот почему мне нужно уйти. Он прибудет с минуты на минуту, а я не могу показываться ему на глаза до тех пор, пока не выплачу долг.
Лишившись дара речи, Амелия в оцепенении смотрела на брата.
— И не смотри на меня так, я этого не вынесу. Я держал себя в руках, пока Фэради не поставил на кон свой жетон. Вот тогда-то Морленд и заинтересовался игрой, невероятно подняв ставки. Он спит и видит, как бы собрать все десять.
— Десять чего? Жетонов?
— Ну да. Жетоны — это все. — Джек картинно развел руками. — Вот только не убеждай меня, будто тебе ничего об этом не известно. Речь о самом популярном в Лондоне клубе для джентльменов.
Когда Амелия ничего не ответила, Джек попытался напомнить:
— Харклиф. Осирис. Один племенной жеребец и десять медных жетонов. Ты слышала об этом клубе. Я знаю, что слышала.
— Извини, но я понятия не имею, о чем ты сейчас говоришь. Кажется, ты пытаешься сказать, что поставил на кон родовое гнездо своих предков против какого-то медного жетона. И проиграл.
— Я и так уже проиграл несколько сотен и не мог выйти из игры. А мои карты, Амелия… лучше мне еще никогда не выпадало, клянусь.
— И все же ты проиграл.
Джек обреченно пожал плечами:
— Что сделано, то сделано. Если бы я мог добыть денег каким-то другим способом, я бы непременно это сделал. Мне очень жаль тебя разочаровывать, но ведь в Брайербэнк можно поехать следующим летом…
— Да, но… — Следующего лета придется ждать еще целый год, и одному Богу известно, в какую еще неприятность попадет тем временем Джек. — Должен быть какой-то другой выход. Попроси денег у Лорана.
— Ты знаешь, что он не даст.
Джек был прав. Их старший брат женился по расчету, фактически принеся себя в жертву. В тот момент их семья очень сильно нуждалась, и тут под руку подвернулась Уинифрид с весьма щедрым приданым и отцом-магнатом. Проблема состояла лишь в том, что мешки с этим самым приданым были туго завязаны, и ослабить веревку мог только тесть Лорана. Старик ни за что не позволил бы зятю выплатить долг брата в четыреста фунтов стерлингов.
— Мне нужно уехать до прибытия Морленда, — произнес Джек. — Ты же понимаешь.
Джек снял сумочку с безвольной руки сестры, и та даже не попыталась возразить, когда он вытряхнул на ладонь монеты. Да, Амелия понимала. Даже если от их жалкого состояния совсем ничего не останется, д’Орси все равно не поступятся своей гордостью.
— Но ты хотя бы усвоил урок? — тихо спросила у брата Амелия.
Джек перепрыгнул через низкую ограду террасы и позвенел зажатыми в кулаке монетами.
— Ты же знаешь меня, Амелия. Я никогда не был прилежным учеником. Всегда все списывал у Хью.
Глядя вслед удалявшемуся брату, Амелия обняла себя за плечи.
Ну почему судьба столь жестока? Брайербэнк сдается внаем! Все то счастье, которое хранили каменные полы, сложенные из грубых плит камины и пучки свисавшей со стропил лаванды, достанется совершенно чужим людям. Все ее усилия, приложенные к тому, чтобы составить меню и придумать развлечения, потрачены впустую. Без этого дома семья д’Орси лишится стержня, а Джеку негде будет излечиться от горя. Но что еще более ужасно — у нее не станет собственного жилья.
Со статусом старой девы Амелия тоже не готова была смириться. И все же смирилась бы, если бы у нее имелась возможность проводить каждое лето в старом коттедже. Стены его заряжали ее энергией, помогая пережить следующий год. В то время как ее подруги собирали себе приданое, Амелия с удовольствием вышивала чехлы на стулья в Брайербэнке. Пока они развлекали гостей, Амелия тешила себя мыслями о бегониях на окнах. А когда ею — умной, здравомыслящей и воспитанной — пренебрегали ради более молодых, симпатичных и удачливых леди, она воодушевлялась при мысли о ежевичной глазури.
Стоя в одиночестве на террасе, Амелия дрожала. Судьба повернулась к ней спиной, монотонно разбивая одну ее надежду за другой.
Часы в доме пробили полночь.
— Его светлость герцог Морленд!
Объявление мажордома прозвучало одновременно с последним ударом часов.
С верхней ступени лестницы Спенсер наблюдал, как толпа гостей распалась надвое, точно половинки спелого персика, оставив в середине кучку юных леди, ожидавших приглашения на танец. Замерев на месте, они дрожали под взглядом загадочного герцога.
Спенсер никогда не любил больших скоплений людей. И особенно он терпеть не мог скоплений выскочек, разряженных в пух и прах. С каждой ночью разворачивающееся перед глазами Спенсера действо становилось все нелепее. С каждым днем сливки общества взирали на него с возрастающим благоговением.
«Мы не знаем, чего от вас ожидать», — читалось в устремленных на него взглядах.
Очень удобно, а иногда и выгодно оставаться загадкой для всех. Спенсеру потребовалось несколько лет, чтобы овладеть этим навыком в совершенстве.
«Мы вам не доверяем». Об этом свидетельствовали пробежавший по толпе шепоток, напряженные позы джентльменов и руки леди, инстинктивно прикрывавшие украшения на шеях. Ну и пусть. Иногда полезно сделать так, чтобы люди тебя боялись.
Но более всего Спенсера веселила безмолвная мольба, сквозившая во взглядах абсолютно всех присутствующих.
«Ну же, выбери одну из наших дочерей».
О Господи. Неужели он действительно должен это делать?
Неторопливо спускаясь по лестнице, Спенсер морально готовил себя к весьма неприятной половине часа. Будь его воля, он поселился бы в деревне и никогда больше не посещал балов. Но во время своих визитов в город он не мог отклонить всех приглашений. Чтобы его подопечная Клаудия удачно вышла замуж, нужно основательно подготовиться к ее дебюту.
