Забираясь на свою лошадь, Джастис бросил на Кэтлин удовлетворенный взгляд.
– Ты сказал, что она не останется, – повторил парень, – не знаю, зачем ты вообще перевез ее через океан. Мы и без нее неплохо жили.
– Хватит, – отрезал Шейн, – отправляйся к повозке.
Джастис ударил пятками в бока пони и вскоре исчез, окутанный облаком пыли.
– Он не такой грубый, каким пытается показаться. Мать совсем избаловала его.
– Это уж точно. – Кэтлин не могла разобраться, кто из двух мужчин раздражал ее больше. Мысль о том, что ее муж сказал кому-то, что она не продержится здесь долго, просто выводила ее из себя. – Сколько ему лет?
– Джастису? Десять.
– Могу я узнать, кто были его родители?
– Его мать была моей хорошей знакомой. Когда она умерла, у него никого не осталось.
– Так ты считаешь, что я без разговоров должна принять его, но сам не хочешь принять Дерри?
– Я этого не говорил. Никаких проблем, пусть остается.
– И что бы я ни сказала по поводу Дерри, ничто тебя не убедит?
– Нет. Я все сказал. Я сам не святой. По мне, конечно, лучше б ты сказала правду, но если нет, то я могу понять это. Я ведь тоже струсил и не рассказал тебе сразу о Джастисе. Я подумал, что ты вряд ли приедешь, зная правду, что шансов на это не больше, чем у новорожденного теленка в снежную бурю.
– Неужели ты действительно решил, что я не приеду к своему мужу из-за приемного ребенка? – Злость отступила. На ее место пришла растерянность. Сколько лет она грезила о романтической свадьбе! Она уже почти потеряла надежду, но письмо Шейна подоспело вовремя. Ей казалось, что у них есть шанс исправить все. – Неужели ты так плохо меня знаешь?
– Лучше сразу выложить все карты на стол. Джастис наполовину индеец. Я не знаю ни одной белой женщины, которая впустила бы его в дом. Если ты принимаешь меня, то и его должна принять. И не просто стирать ему и готовить еду. Нет, ты должна стать ему настоящей матерью.
– Так, значит, ты пригласил меня сюда, чтобs о Джастисе было кому позаботиться?
– В какой-то мере.
– В какой именно?
На скулах Шейна заиграли желваки.
– Я не религиозный человек, Кейти. Но мы давали клятву верности перед священником. По мне, так наше супружество в силе. – Он выжидательно посмотрел на нее. Но она молчала. – Здесь хорошая жизнь. Тяжелая, но от нее получаешь удовлетворение. Пора мне снова обзавестись женой. Может быть, детишками. Я готов начать все сначала, если ты согласна.
Ни слова о любви. Никаких сожалений, что бросил ее на столько лет. Кэтлин было очень горько. Но слезы она выплакала еще по ту сторону Атлантики.
– А если я не соглашусь на твои условия?
Шейн смял поля своей шляпы.
– Если нет, то я отвезу тебя в Сент-Луис. У меня есть там друзья. Они позаботятся о тебе, пока...
– В этом нет необходимости.
– В чем нет необходимости?
– Ты прав, Шейн. Мы муж и жена. И мы должны попытаться исправить все.
– Но ты ведь понимаешь... В моем парне сильна индейская кровь. Местные называют таких полукровками.
– Ну и что?
– Я должен предупредить тебя, с Джастисом будет нелегко. Он дикий, как бизон, и очень тоскует по матери. Он почти не говорит. Даже со мной.
– Бедняга.
Мысль, что ей придется воспитывать такого трудного ребенка, немного пугала ее, но она всегда обожала детей.
– Это не Ирландия. Индейцев здесь боятся и ненавидят. Многие двери будут закрыты для тебя и твоих детей, если ты примешь его.
– Меня беспокоит не цвет его кожи.
Она хотела сказать ему в лицо, что гораздо больше ее беспокоит человек по имени Шейн Макенна. Увидев его на пристани, она решила, что это какой-то незнакомец. И выходило, что сердце ее не обмануло. Он действительно стал чужим. От человека, за которого она когда-то вышла замуж, не осталось и следа. Неужели он серьезно думал, что она не примет Джастиса только из-за цвета его кожи?
– На его долю выпало немало испытаний. И он немного грубоват.
– А ты? – спросила она требовательно. – Ты не слишком грубоват?
– Может, и так, но благодаря этому я владею отличной землей на Миссури. Шестьсот акров. Слабаки здесь долго не живут. Ты достаточно сильна, чтобы испытать это на себе?
Она едва не вспылила. Как смеет он говорить ей о силе духа после всего, что ей пришлось пережить в Ирландии! Она потеряла дом и родителей, она видела сотни и тысячи голодных детей и матерей, которые не могли их накормить. Она много могла бы рассказать ему о слабаках и силе духа, но сдержалась. Для этого еще будет время.
– На все воля Божья, – мягко ответила она.
– Тогда давай грузить твой багаж. Который из этих сундуков твой?
– Они все мои.
– Святой Иосиф! И как я потащу все это домой, в Килронан?
– Ну я же тащила их как-то из самой Ирландии! – ответила Кейти. А сама уже думала о шестистах акрах земли. Шейн сказал, что это его земля. Он не упомянул ни кузена Джорджа, ни дядю. Ей хотелось расспросить его о ферме, но не раньше, чем он перестанет ныть по поводу ее багажа.
Дерри, похоже, заснула, и Кейти тихонько сдвинула ее ближе к плечу, чтобы было легче держать. Малышка становилась все тяжелее день ото дня, но Кейти все равно носила ее на руках. От нее шел нежный детский запах. Кейти многое готова была пережить, если это поможет Дерри вырасти счастливой. Ради нее она даже будет терпеть Шейна Макенну и его сына.
– Я приехал за тобой на повозке, – сказал Шейн. – Если б знал, что ты привезешь с собой пол-Ирландии, взял бы караван мулов.
По своему опыту общения с мужчинами Кэтлин знала, что нужно дать им до конца проворчаться, прежде чем взывать к их разуму. Она выждала, когда словарный запас Шейна иссяк, и спросила первое, что пришло на ум.
– А как же дядя Джейми и кузен Джордж? Они не будут возражать против Дерри?
Шейн переехал в Америку помогать дяде, который вместе с семьей покинул Ирландию, когда Шейн был совсем ребенком. Кэтлин не знала никого из них.
– Они не против.
– Откуда ты знаешь?
– Они утонули во время наводнения два года назад. Сейчас Килронан мой, Кейти. Будь со мной, стань хорошей женой, и когда-нибудь я включу тебя в завещание.
– Когда я буду того стоить?
– Можно и так сказать.
– Да по-другому, наверное, не скажешь.
Он поднял один из тюков и крякнул под его тяжестью.
– Что ты туда положила, жадная твоя душа? Ты что, все камни Клэр привезла с собой?
– А если и так?
– Я не могу предложить такую же жизнь, как у твоего отца. Мой дом не...
– Я не так избалована, как кажется. Я не жду от тебя особняка. И я могу делать любую работу.
– Да ну? А освежевать и выпотрошить оленя можешь? А веревки из жил вить? А корову подоить? Вялить рыбу на зиму?
