Джоанна Мэйтленд - Отчаянная Джеми

Хардинг сел немного вольнее и приподнял подбородок. На его лице продолжала играть улыбка.

– Вы, наверное, пытаетесь угадать, что меня сюда привело? – заговорил он. – Вообще-то я приехал по делу. – Он немного помолчал. – Сказать по правде, я и помыслить не мог, что стану обсуждать его с леди... Мужья, посвящающие жен в свои дела, встречаются весьма редко. И все же... все же у меня сложилось впечатление, что сэр Джон именно один из тех мужей, которые умеют ценить ум и проницательность своей супруги. Я не сомневаюсь, что вы в курсе дел своего мужа.

Леди Кэлдервуд расплылась в улыбке. Прекрасно. Капелька лести – и она себя выдала. Муж наверняка был бы более сдержан. Может, он и в самом деле нездоров?

– Боюсь, мэм, вопрос довольно деликатный, однако я уверен, что могу целиком положиться на вашу скромность.

Леди Кэлдервуд грациозно склонила голову. Замечательно! Он ее поймал.

– Зная, что могу говорить с вами совершенно не таясь, доверительно признаюсь: я занят тем, что привожу в порядок дела своего батюшки, который недавно скончался.

Леди Кэлдервуд промурлыкала, что, мол, она соболезнует.

– Благодарю вас, мэм. – Ричард был само простодушие. – Вы, очевидно, знаете, что мой покойный отец ссудил очень большие деньги вашему мужу, – внезапно выпалил он. – Я приехал, чтобы получить этот долг. – Леди Кэлдервуд побледнела. Он наклонился к ней и тихо, отчетливо произнес: – Деньги были одолжены на условиях возврата по первому требованию.

Леди Кэлдервуд вспыхнула.

– Откуда вы это знаете? У вашего отца не было... – Она умолкла, закусив губу.

Ричард несколько секунд смотрел ей в глаза, не говоря ни слова.

– Никаких бумаг, да? – мягко произнес он и замолчал, ожидая, что собеседница что-то скажет, однако та молчала. Это его не очень удивило. – И все-таки долг придется вернуть. Я намерен его получить. До последнего пенни. Так что можете передать своему супругу: я даю ему срок две недели, иначе... – Ричард не стал договаривать, угроза повисла в воздухе. Конечно, без долговой расписки законные возможности получить деньги обратно весьма ограниченны, однако Кэлдервуд может и не знать об этом. К тому же есть и другие пути.

Леди Кэлдервуд, очевидно, поняла, что попала впросак, и наверняка досадовала на себя, по по ее лицу ничего нельзя было понять.

– Дорогой сэр, я, конечно же, передам все своему супругу, хотя и не уверена... просто не знаю, как он к этому отнесется. Он никогда мне не рассказывал ни о каких финансовых делах с Хардингами. По правде говоря, – она хихикнула, – единственное, по поводу чего мы общались, так это рекомендательное письмо для моей нынешней камеристки. Мне помнится, она прежде служила у вашей матушки.

– Ах да, – рассеянно проговорил Ричард. Старания хозяйки переменить тему его ничуть не удивили. – Припоминаю, такая высокая женщина... запамятовал, как ее звали.

– Смидерс, – сообщила леди Кэлдервуд.

– Ах да, – повторил Ричард. – Мне кажется, она служила у леди Хардинг несколько лет. Первоклассная портниха, по словам матери. Но чтобы одеваться, следуя ее советам, леди должна быть готова тратить каждый сезон на свой гардероб целое состояние. – Он окинул леди Кэлдервуд оценивающим взглядом, нарочито оскорбительным. – Без сомнения, сэр Джон не стесняет вас в расходах, мэм. – Он вел себя непростительно грубо, однако требовалось вывести эту женщину из себя, заставить ее совершить что-то такое, что было бы ему на руку. Иначе он действительно рисковал остаться с пустыми руками.

Глаза леди Кэлдервуд сверкнули от гнева, она порывисто вскочила и направилась к двери.

– Не думаю, что мое финансовое положение представляет интерес для постороннего человека, – ледяным тоном заявила она, задерживаясь. – Прошу прощения, я должна сообщить мужу о вашем визите... и о том, что вы просили передать.

Она чуть заметно кивнула головой и вышла.

Ричард с ухмылкой закрыл за ней дверь. Искру он высек, но появится ли огонь?

Не прошло и пяти минут, как дворецкий принес графинчик с мадерой и печенье на блюдечке. К радости Ричарда, он сунул в камин пару поленьев. Пламя разгорелось чуть сильнее, но далеко не достаточно. Ее милость в домашнем хозяйстве явно придерживалась режима строгой экономии, особенно по отношению к непрошеным визитерам. Ричард размышлял о несоответствии между слабым огоньком в камине и роскошным нарядом хозяйки, когда дверь снова открылась и на пороге показалась... камеристка Смидерс. А эта зачем...

Ричард почти не замечал ее, когда она служила у его матери, и сейчас присмотрелся повнимательнее. Это была молодая женщина лет тридцати, высокая и несколько сухопарая, с жесткими на вид каштановыми волосами и россыпью веснушек на носу и щеках. Одета она была с неброской элегантностью приближенной к госпоже служанки.

Смидерс поймала его взгляд и торопливо сделала реверанс. Ричарду показалось, что она чувствует себя не в своей тарелке.

– Приветствия от ее милости, милорд. Она... она просила передать, что, поскольку выздоровление сэра Джона займет некоторое время, вам... пока вам нецелесообразно приезжать сюда. Она известит вас, как только сэр Джон достаточно поправится, чтобы принимать визитеров.

Итак, Кэлдервуды – ни он, ни она – не отважились встретиться с ним лицом к лицу. Черт бы их побрал! Ричард остановил тяжелый взгляд на камеристке. Та порозовела. Было видно: ей неудобно врать, тем более сыну прежней хозяйки. Она заслуживает сочувствия. В конце концов, это не ее вина.

– Моя мать будет рада узнать, что я виделся с тобой, Смидерс, – сказал Ричард, переходя на дружеский тон. – Надеюсь, у тебя все в порядке?

Лицо камеристки прояснилось.

– Да, милорд... спасибо, что спрашиваете. Ее милость была столь добра, что прислала мне письмо, в котором интересуется, как я устроилась в Кэлдервуд-холле. Признаюсь, я не ожидала такой заботы.

Ричард чуть было не спросил, довольна ли Смидерс своим новым местом, но удержался. Это не его дело. Хотя, с другой стороны, она может стать полезным источником информации об этом неприятном семействе. Вполне возможно, что ей известно даже кое-что о финансовом положении хозяина. Ричард пустил в ход свою самую подкупающую улыбку.

Она не возымела действия. Смидерс оказалась достаточно умна, чтобы не попасться на удочку. Ну что ж, на нет и суда нет.

– Я тебя отвлекаю от работы, Смидерс. Мои извинения госпоже... и спасибо за гостеприимство.

Смидерс присела в реверансе и, вздохнув с облегчением, направилась к двери.

Ричард посидел, попивая мадеру и обдумывая скудную информацию, которую удалось получить. Да уж, немного, ничего не скажешь. Проездил почти зря. Почти.