– Ах, конечно – Она легла слева от него и постаралась поудобнее к нему пристроиться. – Боюсь, что я могу задеть твою рану.
– Ничего страшного. Знаешь, я как раз подумал, что не смогу сделать того, что хочу.
Она улыбнулась блаженно, когда Грегор обвил рукой ее талию и привлек к себе поближе. Ей стало еще приятнее, когда она почувствовала, что он возбудился, Алана настойчиво напоминала себе, что мужчина почти всегда возбуждается, когда рядом женщина, возбуждается, даже если женщина ему не нравится, и все же реакция Грегора льстила ее самолюбию, и она в результате тоже возбудилась.
Ей давно пора было решить, как вести себя с Грегором. События сегодняшнего дня напомнили ей об очевидной истине: каким бы он ни был красивым, сильным и умелым воином, он оставался простым смертным. И как любой смертный, Грегор мог умереть. Из всех усвоенных ею уроков по врачеванию следовало, что его рана не опасна, но ни знания, ни опыт, ни здравый смысл ничего не могли поделать с тем страхом, что она испытала, когда меч врага прикоснулся к нему. Алана знала, что влюблена в Грегора. Но ей надо было понять, сможет ли она решиться на то, чтобы связать свою жизнь с этим человеком.
Наверное, следовало прекратить сопротивляться его попыткам соблазнить ее. Ведь она сама хочет, чтобы он ее соблазнил, верно? Алана подозревала, что этому ее решению весьма способствовала та картина, что открылась ей, когда она ворвалась в гостиничный номер. Несмотря на впечатляющие и отчасти пугающие размеры символа его мужественности, воспоминания об обнаженном Грегоре приятно будоражили ее. Ей ужасно хотелось прикоснуться к нему. Один лишь вид его придавал ее мыслям фривольный характер, словно она была не невинной девушкой, а падшей женщиной. Алана с удовольствием представляла, как могла бы обнимать его, как могла бы крепко прижиматься к нему и ласкать его.
Ей становилось немного страшно при мысли о том, какой он огромный, но она решила не давать воли страхам. Пусть ей недоставало опыта, но зато она была вооружена знанием. Мужчина и женщина созданы, чтобы дарить друг другу удовольствие. Они наверняка подойдут друг другу. В первый раз, наверное, будет больно, но за удовольствие всегда надо платить. И так уж повелось испокон веков, что платить приходилось женщине. Алана в предвкушении мечтала о том, что будет после этого – во второй раз, в третий и так далее.
Она знала, что ей незачем становиться любовницей Грегора, чтобы завоевать его любовь, но подозревала, что, став его любовницей, могла бы крепче привязать его к себе. Но она не была настолько наивна, чтобы скинуть со счетов иную возможность развития событий. Решившись отдаться ему и заплатив за это самую высокую цену, она, возможно, получит взамен лишь малую толику удовольствия и море страданий – если быстро надоест ему, и он скажет ей «прощай». Что ж, если все закончится тем, что она останется одна, значит, так тому и быть. У нее, по крайней мере, останется одно утешение: она будет знать, что сделала все от нее зависевшее, чтобы завоевать его сердце. И еще при ней останутся сладкие воспоминания, которыми она сможет утешаться, когда он ее бросит. «Но лучше не настраиваться заранее на неудачу», – сказала себе Алана, сладко зевнув.
Теперь, когда решение было принято, она успокоилась и стала засыпать. Грегор осторожно накрыл ладонью ее грудь, и она улыбнулась. Он все время так делал, когда думал, что она уснула. Ее последней ясной мыслью была мысль о том, что Грегору явно по вкусу ее маленькие округлые яблочки.
Все тело ее словно пылало в огне. Как ни странно, но этот огонь казался ей приятным, хотя от пожара надо было бежать, бежать как можно быстрее. Проснувшись, она поняла, что происходит. Грегор гладил ее грудь, а губы его прижимались к ее затылку. И чувствовалось, что он ужасно возбужден.
Какое-то время Алана делала вид, что еще спит, – тянула время, втайне получая удовольствие. Потом она вспомнила, что еще накануне решила отдаться страсти, и уже готова была исполнить задуманное, когда вспомнила еще кое о чем. О его ране. Одной ночи не хватит, чтобы рана зажила. Если она позволит ему сделать то, чего он хотел, то рана, скорее всего снова откроется. Алана заставила себя отодвинуться от Грегора и сладко потянулась.
Она отогнала пригревшегося у ее груди Шарлеманя, но вместо того, чтобы тут же вскочить с постели и отправиться по своим делам, как поступала каждое утро, перевернулась на другой бок и посмотрела Грегору в лицо. В глазах его пылало желание. Она чувствовала его страсть, как свою собственную, – его желание, казалось, проникало в нее и усиливало ее влечение. Алана решила, что пришла пора намекнуть ему, что он вскоре получит то, чего так хочет, чего они оба хотят. Обхватив Грегора обеими руками за шею, она крепко поцеловала его в губы, но в тот момент, когда почувствовала, как все мысли начинают улетучиваться, отстранилась и выбралась из постели.
– Алана! – крикнул ей вслед Грегор.
– Надо принести дров для костра! – бросила она на ходу. – Позови, если тебе понадобится моя помощь.
Грегор не хотел, чтобы она уходила. Он хотел, чтобы она исполнила обещание, которое только что дала ему своим поцелуем. Грегор был в смятении. Он, как ни странно, растерялся. Прежде Алана никогда не вела себя так смело, она лишь пассивно принимала его ласки, но сама не решалась сделать первый шаг – да, такого еще не было. До сих пор Грегор мог лишь украдкой сорвать поцелуй с ее губ или обнять под благовидным предлогом. Но сегодня она сделала первый шаг, причем весьма решительный. Кровь его все еще бушевала от ее жаркого поцелуя. Поцелуй этот говорил о страсти, которую он хотел бы вкусить в полной мере. Этот поцелуй говорил о том, что Алана готова сдаться. Он достаточно хорошо знал женщин, чтобы понимать подобные намеки без слов.
Грегор осторожно приподнялся и сел. Рана в боку отдавалась болью при каждом движении, но положительные изменения все же были: голова уже не кружилась. С горьким сожалением он осознал, что еще не готов смело идти на приступ крепости, только что объявившей о своей капитуляции. Но при одной мысли о том, что Алана наконец ответила согласием на его домогательства, он тут же отбросил все свои сомнения. Он чувствовал себя так, словно ждал этого ее ответа долгие годы, а не две недели.
В нескольких метрах от лагеря он справил под деревом нужду. Подождав минутку, чтобы набраться сил для возвращения к кострищу и постели, Грегор осмотрелся и прислушался. Нет, похоже, ничего подозрительного. Неужели им с Аланой наконец-то удалось добраться до земель, куда Гоуэны предпочитают не соваться? «Хорошо, если так, – подумал Грегор. – В таком случае можно будет дождаться, когда силы ко мне вернутся, и задержаться в этом лесу на несколько лишних дней, чтобы ответить на призыв Аланы».
