– Мне трудно в это поверить.
– Это истинная правда. Понимаете, мой отец рассорился со своей семьей в то время, когда тетя Минерва еще училась в школе, и… они прекратили всякие отношения.
– А как же тогда Минерва узнала о вашем существовании?
– Моя старая няня написала ей, объяснив, в каком положении я оказалась.
– Теперь мне все понятно.
– И тогда моя тетушка свалилась как снег на голову, – продолжала Кейт, не обращая внимания на усмешку, скривившую губы Филиппа. – Я была так возмущена, что чуть было не рассорилась со своей бедной Сарой. Но она, как оказалось позже, поступила правильно. Ибо моя тетя пригласила меня погостить у нее и просто подавила меня своей добротой. – Кейт замолчала, а потом добавила не без некоторого, впрочем, усилия: – Я догадываюсь, что вы ее не любите, но не говорите об этом мне, пожалуйста!
Филипп нахмурился и внимательно посмотрел на Кейт.
– Нет-нет, я этого не скажу! – Он отступил, пропуская ее вперед. В тисовой изгороди, окружавшей розарий, был сделан проход в виде арки, и Кейт прошла туда. – Вы покорили сердца всех обитателей Стейплвуда, кузина Кейт! Даже моего дяди!
– Я уверена, что вы преувеличиваете.
– Нет, это именно так. Я только и слышу, что похвалы в ваш адрес.
– Очевидно, вы надеетесь, что я буду благодарна вам за лесть. Но я вам не верю! – заявила Кейт и, положив в корзинку две срезанные розы, двинулась дальше.
– Ну и зря! Я говорю правду! И примите мои комплименты!
Кейт повернулась к нему, в глазах ее вспыхнул гнев.
– Вы переходите все границы, сэр! Я вижу, что не понравилась вам, поэтому, умоляю вас, не надо мне льстить!
– Прошу прощения. Но с чего это вы решили, что не понравились мне? Признаюсь, когда я ехал сюда, я был готов к тому, что вы не вызовете у меня особой симпатии, но, знаете, вы меня поразили – вы совершенно необычная девушка!
– Не понимаю, почему вы были готовы невзлюбить меня, если, конечно, не думали, что я пытаюсь завоевать благосклонность вашего дядюшки, чтобы… чтобы обеспечить себе сладкую жизнь за его счет! Признайтесь, ведь именно так вы и думали!
– Нет, не совсем так.
– Нет… – Кейт с негодованием фыркнула, но потом вдруг рассмеялась и сказала: – И все-таки трудно поверить, что вы так не думали. Но разрешите заверить вас, сэр, что у меня и в мыслях этого не было.
– В таком случае мне вас искренне жаль, – сказал Филипп. Он кинул взгляд через плечо и сардонически улыбнулся. – Ну, я так и думал, Минерва очень скоро узнает, о чем мы тут с вами беседовали. – Он подождал, пока леди Брум приблизится к ним, и приветствовал ее с необычной сердечностью: – Присоединяйтесь к нам, Минерва! Я пытался улестить кузину Кейт, но не слишком преуспел в этом!
– Так тебе и надо! Кейт, любовь моя, когда ты кончишь срезать розы, иди домой и помоги мне по хозяйству. О Боже, какая же здесь духотища! А ты забыла надеть шляпу и рискуешь опалить лицо. Нет ничего хуже для кожи лица, чем прямые солнечные лучи! А кое-кто утверждает, что свежий воздух губителен для женской красоты – от него кожа грубеет. Правда, я с этим не согласна, но вот ветра действительно следует избегать. В жаркий солнечный день я всегда надеваю вуаль или беру с собой зонтик, как сейчас.
– И кто осмелился бы порицать вас за это, мэм? – заявил Филипп. – Тень от зонтика вам очень к лицу!
– Теперь ты пытаешься улестить меня, Филипп? Зря теряешь время.
– Нет, я только отмечаю, какой у вас тонкий вкус, не зря же вы выбрали именно розовый зонтик!
Минерва бросила на него неприязненный взгляд.
– Ты хочешь сказать, что мое лицо при дневном свете выглядит ужасно?
– Ничего подобного у меня и в мыслях не было, – запротестовал Филипп. – Я не такой грубиян, как вы думаете, Минерва.
Леди Брум прикусила губу, но ничего не ответила. Они пошли вслед за Кейт, а когда та закончила срезать розы, леди Брум увела ее в дом и дала ей несколько незначительных поручений. Освободилась Кейт только тогда, когда Филипп уже ушел куда-то. Поскольку дела, которые были поручены Кейт, показались ей сущим пустяком, она не могла избавиться от мысли, что тетушка специально увела ее, чтобы помешать беседе с Филиппом. Кейт недоумевала, зачем она это сделала.
Несмотря на то, что в небе раза два сверкала молния и где-то вдалеке слышались раскаты грома, гроза разразилась только ночью. Кейт внезапно проснулась, ей показалось, что гром ударил прямо над крышей их дома. Не успело еще затихнуть эхо грозового раската, как Кейт услыхала другой звук. На этот раз он исходил – она была уверена в этом – откуда-то из глубины дома. Этот звук напугал ее сильнее, чем гром, поскольку это был крик ужаса. Кейт села на кровати и, откинув полог, прислушалась. Сердце ее бешено колотилось. Больше она ничего не услышала, но тишина не принесла успокоения. Вскоре вновь прогремел гром, и Кейт вздрогнула. Набравшись смелости, она выскользнула из кровати и, закутавшись в шаль, стала на ощупь пробираться к двери, намереваясь открыть ее, чтобы лучше расслышать звук, если он повторится. Кейт осторожно повернула ручку, но дверь не открылась. Кто-то запер Кейт в ее комнате.
Ее охватил панический страх, она принялась дергать за ручку и бить кулаками по двери. Однако новый раскат грома заглушил все звуки. Кейт, натыкаясь в темноте на мебель, бросилась к своей кровати и стала лихорадочно шарить руками по столику, стоявшему рядом с кроватью. Наконец ее пальцы нащупали трутницу, но они так дрожали, что Кейт не сразу удалось высечь огонь. Она зажгла свечу, и, когда слабое пламя осветило комнату, паника, охватившая ее в начале, уступила место гневу. Кейт забралась в постель и, обхватив руками колени, попыталась найти ответ на два, казалось, неразрешимых вопроса – кто запер ее и зачем. Но сколько она ни ломала себе голову, никакого разумного объяснения так и не придумала. Кейт почувствовала, что еще немного – и она сойдет с ума. Постепенно раскаты грома стихли, она задула свечу и легла.
Когда Кейт проснулась, было уже утро, и при слабом солнечном свете, проникавшем сквозь щели между шторами, ночные тревоги показались ей смехотворными. Она уже готова была поверить, что все это ей приснилось, но тут на глаза Кейт попался стул, который она опрокинула ночью. Кроме того, она заметила, что пальцы ее ног были в ссадинах. Кейт выскользнула из кровати и, подойдя к двери, попыталась ее открыть. На этот раз это не составило никакого труда, но Кейт впервые обратила внимание на то, что в замке нет ключа. Задумавшись, она вернулась к кровати, решив, что потребует от тети объяснения этого странного факта.
Однако леди Брум, выслушав ее с удивленно поднятыми бровями, сказала только:
