Из коттеджа бондаря вышла Джоан с ведром воды, черной после чистки очага, и выплеснула ее на землю.
– Не понимаю, зачем мы так стараемся, отмывая эти дома, – проговорила она, глянув на порог, который скребла Катриона. – Вы же собираетесь поселить в них мужчин, а они все равно не заметят, сколько усилий мы приложили. А если по правде, то очень скоро они снова все перепачкают и станут звать нас для уборки.
Расхохотавшись, Катриона выпрямилась, отряхнула юбки и кивнула.
– Это точно. Но ты же понимаешь, что это необходимо. В замке теперь слишком много мужчин. Даже круглая башня, где раньше размещался гарнизон, переполнена. Наши старательные, но неумелые воины плюс еще двенадцать человек. Слишком много. Так что это требовалось в любом случае. Коттеджи стояли брошенные и неухоженные чересчур долго.
– Ну да, тут вы правы. – Джоан посмотрела на остальные дома – частью уже вымыты, в других трудились женщины. – Зрелище было печальное. Иногда я на них смотрела, и мне становилось тяжело на душе. Как будто каждый пустой коттедж шептал, что мы уже проиграли битву. Просто сердце рвалось на части.
– Я и сама временами такое чувствовала. В Банулте витал дух поражения. Думаю, я бы в любом случае не позволила им долго оставаться пустыми.
– А сейчас, раз в деревне поселятся мужчины, некоторые женщины вернутся в свои дома. Одинокие души стремятся объединиться. Тогда появляется ощущение безопасности. Нет, конечно, некоторые мужчины тут остались, но они и сами знают, что защитники из них никакие: одни – стары и немощны, а другие – пока еще безбородые мальчишки. Теперь, по крайней мере, они узнают, каким концом меча нужно разить врага.
Катрионе пришлось прикусить щеку, чтобы не рассказать Джоан о своих опасениях относительно судьбы гарнизона. Джоан очень волновалась за своего Эйдана, но никогда не жаловалась. Пока Катриона не узнает хоть что-нибудь о том, что случилось с мужчинами, ей нечего сказать. Поведать Джоан о своих страхах, значит, разволновать ее еще сильнее. Ждать, не иметь возможности ничего сделать, не зная о судьбе мужчин, – это ад. Такого она подруге не пожелает.
– Их будут обучать и дальше, – заверила ее Катриона. – Каждый день. Не знаю точно, сколько еще времени моя кузина с мужем собираются здесь пробыть, но сэр Бретт со своими людьми поклялись, что останутся, пока наши беды не закончатся.
– Да, я уже слышала это от Ангуса. Этот сэр Бретт просто красавчик, и сдается мне, вы ему нравитесь, миледи. – Джоан рассмеялась, увидев, как покраснела Катриона.
– Он и вправду красавчик, – согласилась Катриона, – как и все они. И может быть, он и впрямь смотрит на меня с теплотой, но оставаться здесь навсегда не собирается. Он со своими людьми поможет нам, потому что они люди порядочные и видят, какие беззакония нам приходится терпеть. Так что они выполнят свое обещание, а потом уедут – у них у всех есть дома и близкие. Должна признаться, я тоже отношусь к нему с теплотой, но не думай, что я этим воспользуюсь.
– А если и да, почему это должно меня беспокоить?
– Ну я же лэрд и должна вести себя достойно, добродетельно и с честью.
Джоан возвела глаза к небу.
– Ну вы прям, как ваш муж, упокой, Господи, его душу. Такой уж был добродетельный человек! Старый, конечно, прямо в отцы мне годился, но я-то знала его дольше, чем вы, и мои мамаша с папашей тоже, упокой, Господи, их души. Сэр Бойд вечно талдычил про честь, и добродетель, и все такое, а женился в первый раз ради денег и земель, а потом женился на вас ради денег, чтобы платить за эту землю и все поместье. И ничем толком не занимался, только и знал, что тренировать воинов, пытаться зачать сына и вести себя добродетельно и с честью.
– Он тебе совсем не нравился, да?
– Он был моим лэрдом, и я его уважала. Но даже мои родители трудились куда больше, чем он. Мы не то чтобы не любили сэра Бойда, просто он никому не давал повода его любить. Мамаша однажды сказала, что в жизни своей не встречала человека более холодного и мрачного, чем он. Говорила, он ничем не похож на своих предшественников. Вот вы помогли нам жизнь наладить, сделали это место таким, каким оно было раньше, до смерти деда первой жены сэра Бойда. Я рада, что ей удалось дожить до того дня, когда она увидела, что вы выполняете свое обещание, потому что она частенько сетовала, мол, ни отец, ни муж его дочери не любят Банулт по-настоящему. Им нравилось просто сидеть в кресле лэрда да помахивать мечом.
Катриона поморщилась.
– Боюсь, меня иногда тоже посещают подобные мысли, и тогда я чувствую себя неблагодарной и вероломной, но все равно не могу полностью от них отделаться. Муж не любил говорить даже о том, что необходимо сделать, – о посевах, урожае, скоте. Сразу отсылал меня к управляющему или к кому-нибудь из вас, потому что вы-то знаете, что делать.
– Мы-то знаем, но нам нужен лэрд, который обеспечивал бы все необходимое для работы. Пока не появились вы, у нас только и был этот управляющий, а от него толку ни на грош. Но сейчас ни к чему вспоминать неудачи лэрда, да и нехорошо дурно отзываться о покойниках, если можно обойтись без этого. Нет, мы должны поговорить о том, что вам улыбается очень красивый мужчина, а вы ему в ответ не улыбаетесь, как сделала бы любая девица, у которой в жилах бежит кровь, а не водица.
Какое-то время Катриона просто в молчании потрясенно смотрела на Джоан. Они подружились за какие-то две недели после прибытия Катрионы в Банулт в качестве новой жены Бойда. Он хмурился, видя, как дружелюбно она разговаривает с простой ткачихой, но впервые в жизни Катриона позволила себе не обращать внимания на него и его желания. Джоан, бывшая всего несколькими годами старше, стала ее наставницей и наперсницей, и то, что эта женщина советует отдаться страсти к мужчине, который ей вовсе не законный муж и скоро покинет Банулт, поразило Катриону. Впрочем, она обрадовалась, что Джоан не замечает ее ответных улыбок. Значит, она все же сумела скрыть свое растущее вожделение от чужих глаз.
– Он пытается соблазнить меня, Джоан, а не ухаживает за мной. Ему нужна любовница, а не жена, я в этом уверена.
– Может, сейчас так оно и есть, но со временем все переменится, – пожала плечами Джоан. – А если и нет, значит, будете и дальше жить одна, как после смерти сэра Бойда, но зато у вас останутся сладкие воспоминания.
– Несса сказала то же самое. И посоветовала заняться этим.
– Отличный совет.
Катриона уже хотела поделиться с Джоан своим беспокойством о том, что может потерять уважение людей, как вдруг волосы у нее на затылке встали дыбом. Оглянувшись, чтобы посмотреть, что ее так внезапно встревожило, она увидела всего лишь работающих женщин и играющих детей. Катриона нахмурилась. Несмотря на мирную сцену, тревога, охватившая ее, не отступала. Катриона попыталась отмахнуться, но она всегда чуяла опасность и давно научилась доверять себе. Кинув взгляд на дорогу, тянувшуюся через всю деревню, она, наконец, обнаружила причину столь внезапного беспокойства. К ним быстро приближались какие-то мужчины, скрываясь в тени. Они уже были так близко, что нигде не могли спрятаться полностью.
