Дариен не хотел, чтобы она узнала об этом.
— Терпеть не могу «балбесов», — сказал он ровно, глядя на нее широко открытыми глазами. — Будь я проклят, если приму помощь из их рук.
— Но вы же поддержали Дари как раз для того, чтобы вам помогли.
— Я завладел вашей семьей, зажал вас в кулаке. Если бы можно было заковать «балбесов» в кандалы, а потом хлыстом заставить их подчиняться моей воле, я бы так и сделал. Они закованы?
— Нет. — Тея нашла в себе смелость вздернуть подбородок и сказать: — Они полны сожаления.
Дариен оперся на витрину ладонью.
— Вы очень глупая женщина, и нас больше никто не видит.
Бросив взгляд в сторону двери, Тея поняла, что он сказал правду.
— Глупая, потому что доверилась вам? — спросила она дерзко, несмотря на охвативший ее ужас. — Для вас это, наверное, странно, но я в полной безопасности наедине с джентльменом.
У него заиграли желваки, но она уже не могла остановиться:
— Но поскольку Бешеный Пес никак не может быть джентльменом, почему бы не получить от меня насильно еще один мерзкий поцелуй? Уверена, вы ведь этого хотите?
Дариен резко отпрянул.
— О нет! Этого хотите вы! Вы хотите насмешками уничтожить меня. Но, — добавил он ледяным тоном, — вы можете лишь умолять меня об этом.
Тея развернулась, намереваясь дать ему пощечину, но он перехватил ее запястье.
Предостережение, которое она увидела в его глазах, заставило ее застыть на месте. И все же! И все же! Несмотря на ледяной страх и ужас, все порочные части ее тела и души завопили о том, что она должна умолять его, как он того требует, об еще одном обжигающем, испепеляющем поцелуе.
— Возможно, — произнес он тихо, — вам нужно просто попросить меня.
Тея вырвалась и бегом бросилась прочь из комнаты, но в коридоре заставила себя идти медленнее, отдышалась и успокоилась. Когда она вышла в холл, то уже улыбалась, стараясь выглядеть так, будто в мире нет ничего дурного. Но одному богу известно, как эта ее улыбка смотрелась со стороны.
— Леди Теодосия, я могу помочь вам?
Резко обернувшись, она увидела рядом капитана Фокстолла. Он улыбался, но взгляд у него был коварный.
— Разве что скажете, где сейчас моя кузина, сэр.
— Мисс Дебенхейм сейчас под материнским крылышком. — Потом, посмотрев ей за спину, сказал, словно увиденное подтвердило его ожидания: — Ага! Кто бы сомневался! Не позволяйте ему играть с вами, леди Теодосия. У него такая особенность — играть с молодыми леди. Он относится к этому очень легко. Ощущение опасности и страха вкупе с чуточкой шарма, и юные создания тают, будто воск для конверта в ожидании его печати.
Словно ей в лицо плеснули кипятком, Тея развернулась и пошла прочь. Несмотря на то, что Фокстолл был ей омерзителен, она почувствовала в его словах долю правды. Именно такую игру Дариен начал с ней. Неужели он думает, что, нагнетая ощущение опасности, сможет заставить ее выйти за него?
Только когда у свиней прорежутся крылья!
А теперь ей нужно уйти.
Она нашла мать за карточным столом и сказала ей на ухо:
— Мамочка, что-то мне нехорошо после ужина. Я должна вернуться домой.
Герцогиня извинилась перед партнерами.
— Бедняжка! Надеюсь, ничего серьезного. Такая неловкость для хозяйки.
— Пока никаких очевидных признаков. Наверное, не надо было есть креветки.
Креветки! Именно о них она вспомнила.
— Неужели, дорогая? Я этого не заметила. — Герцогиня приказала подать карету и сообщить герцогу, что они уезжают. — Не сомневаюсь, что он останется. Я видела, какая у них разгорелась дискуссия по поводу приостановки действия Хабеас корпуса. Это предписание о представлении арестованного в суд, представляешь? Такие печальные времена! Может, тебе нужно прилечь, дорогая?
— Нет. — Ей уже было неловко за свою ложь. — Сейчас это пока неприятное ощущение, но лучше вернуться домой на всякий случай.
— О, да, конечно. Уеду с радостью. Играть в паре с миссис Грантем, такой глупой партнершей… Однако все сложилось вполне удачно.
— Хор был просто чудесен. — Тее хотелось вприпрыжку спуститься по лестнице, но требовалось время, чтобы карета подъехала.
— Я имела в виду Дариена, дорогая! Ты была на высоте, проявив такое внимание, и одно это уже прекрасно. И мне доставило счастье увидеть, с каким удовольствием он общался со своими армейскими друзьями во время ужина.
— У него действительно много армейских друзей, мама, а кроме того, ему собираются помогать «балбесы». Быть может, он и не нуждается в нашей поддержке.
— Тея, у джентльменов не бывает одинаковых отличительных признаков, — ворчливо сказала мать. — Не то что у женщин. За исключением клубов, разумеется. Интересно, сумеет ли твой отец ввести его в «Уайте».
Только с помощью чуда, подумала Тея. Они спустились в холл, и лакей заторопился подать им накидки.
— Карета скоро подъедет, дорогая, — сказала герцогиня. — Почему бы тебе не присесть?
А Тее не сиделось на месте: хотелось ходить взад-вперед, словно это могло ускорить их отъезд. Мать отвернулась, чтобы перекинуться парой слов с подругой, которая тоже собралась уезжать, поэтому Тея могла без препятствий наблюдать за лестницей, хотя что она могла сделать, если бы Дариен вдруг спустился к ним. Никаких идей в голове не возникало.
О, господи! Ведь она ничего не добилась в своих попытках избавиться от помолвки.
Надо попытаться еще раз, и не давать воли эмоциям, и не упоминать «балбесов»…
Надо было вовремя сообразить, как он отреагирует на тот факт, что ей известна давняя история: никому бы не понравилось, — но теперь ее страхи подтвердились: его действия питает ненависть.
Когда объявили, что карета подана, Тея поспешила забраться внутрь.
— Очень надеюсь, что к завтрашнему дню у тебя все пройдет, дорогая, — вдруг сказала герцогиня, когда они тронулись.
— Почему?
— Мы устраиваем ужин в честь Дариена завтра вечером. — Она замолчала, услышав, как Тея застонала. — Прости, забыла, что ты нездорова. Нюхательную соль дать?
Тея молча покачала головой.
Дариен не бросился догонять Тею Дебенхейм, а спокойно пошел следом и увидел, как она разговаривает с Фокстоллом.
Проклятый гусар! Его присутствие в Лондоне внушало беспокойство, а внимание, которое он оказывал Мэгги, могло превратиться в катастрофу. В том, как Фокстолл сейчас разговаривал с Теей, было что-то тревожное. Колокольчики зазвонили, предупреждая об опасности.
Его собственный разговор с ней оставлял желать лучшего. Судя по всему, ей удалось лишить его разума одним лишь огненным взглядом своих ясных голубых глаз. А потом она вспомнила про «балбесов».
К дьяволу их всех! Он не позволит им вмешиваться в свои дела.
Дариен предпочел бы уехать сейчас,
