— Ну да, — улыбнулась Анна. — Только представь себе — с детства он был баловнем стольких женщин, которые любили его, ничего не требуя взамен. Неудивительно, что он так до сих пор и не остепенился. Но ты, дорогая моя Элизабет, могла бы его приручить.
— Вот ещё! — сердито фыркнула Элизабет, пряча глаза от проницательного взгляда Анны.
Снова загрохотала лебёдка — на «голландце» выбирали большую якорную цепь. Корабль снимался с якоря. Матросы на шлюпке тоже зашевелились.
— За вёсла, ребята, да поживее! — раздался зычный окрик боцмана. — Осаживай корму! Эй, на руле — держи курс на Тилбьюри.
Когда шлюпка отошла уже на приличное расстояние, на «Голландской розе» подняли якорь и по верёвочным снастям разбежались матросы, ставя паруса к отплытию.
Подгоняемая волнами, шлюпка ходко пошла к берегу, но Элизабет всё смотрела вслед уходящему кораблю. Видно было, как развернулись, хлопая на ветру, огромные полотнища парусов, как наполнил их свежий ветер. Стремительно меняя галсы, «голландец» шёл вперёд, пока не превратился в неясную точку на горизонте.
Неслышно подошёл Крейтон.
— А ведь мы справились с этим делом, Бесс.
Сильными руками он обнял Элизабет за плечи… и у женщины болезненно сжалось сердце. Слишком властным, слишком хозяйским был этот жест — словно Крейтон утверждал свои права на неё. Она оглянулась — но Гэррэт неотрывно глядел в морскую даль.
— Никаких признаков погони. — Он глубоко вдохнул свежий солёный воздух. — Принц на свободе. Во всяком случае, пока.
— На свободе, — прошептала Элизабет. Узнает ли она когда-нибудь, что такое свобода?
Было далеко за полночь, когда Гэррэт поднялся на деревянный причал Тилбьюри и помог женщинам выйти из шлюпки.
Со всеми предосторожностями они добрались до постоялого двора, где Анну ждала карета. Убедившись, что засады нет, Гэррэт шёпотом велел Бесс подождать.
Женщины обнялись, и Гэррэт провёл Анну к карете.
Он растолкал кучера и произнёс пароль:
— Я — мистер Эндрю, а это — моя сестра. Вы не нас ждёте?
— Точно, сэр. Я хочу сказать, моё почтение, мисс Эндрю, — спросонья ответил кучер, потирая кулаком глаза. — Куда прикажете?
— На север. Леди скажет тебе, куда.
В соответствии с планом Анна должна была уехать в Челмсфорд, а уже оттуда вернуться в Лондон.
Осмотревшись, Гэррэт открыл дверцу и помог Анне забраться в экипаж.
— Спасибо вам за все, сэр, — голос Анны прозвучал непривычно тихо. — Я буду молиться, чтобы вы без приключений добрались до дома.
— И вам удачи.
Виконт закрыл дверцу и повернулся было, чтобы уйти, но тут Анна высунулась в окошко и сказала:
— Будьте добрее к вашей милой жене. Ей так нужен человек, который бы о ней заботился.
Гэррэт усомнился в этом, но вслух ответил:
— Я сделаю все, чтобы никто не причинил ей вреда.
Анна сердито сдвинула брови.
— Я не просила вас её охранять. Вы сделаете это без всяких просьб с моей стороны. Я просто хочу, чтобы вы были к ней добрее.
Что, разрази её гром, она хочет этим сказать?
— Я всегда был добр с ней, — заметил Гэррэт. Анна ответила ему печальным взглядом.
— Элизабет никогда не знала счастья. — Не проронив больше ни слова, молодая женщина исчезла во мраке кареты.
О, женщины! Вечно они загадывают загадки в самый неподходящий момент! Гэррэт пожал плечами и отправился за женой. Поблизости от условленного места ожидала их вторая карета.
Карета катила прибрежной дорогой вдоль широких, плавно текущих вод Темзы.
Гэррэт поправил на Бесс капюшон плаща.
— Не забывай об осторожности. Ни к чему, чтобы кто-нибудь увидел твоё лицо.
— То же самое я могу сказать и вам, сэр. Если кто-нибудь увидит эти золотистые волосы, вряд ли примет вас за Бамфидда.
Рукой в перчатке она заправила ему за ухо непослушную прядь. Этот жест был настолько интимным, что она на миг замерла.
Внезапно распахнулся лючок в передней стенке кареты, и кучер, наклонившись к окошку, крикнул:
— Нам навстречу скачут всадники, сэр!
Рука Гэррэта легла на рукоять пистолета.
— Они далеко? Сколько их?
— Примерно в миле от нас. Их больше дюжины, несутся во весь опор, сэр.
— Сворачивай в укрытие, любое, какое найдёшь! Затем поможешь мне выпрячь переднюю пару. Это наш единственный шанс.
Бесс схватила его за руку.
— Откуда вам знать, что это враги?
— Кто ещё будет скакать во весь опор в этот час по дороге из Лондона, кроме «железнобоких»?
— Бог мой! — Элизабет охватил животный страх. Она откинулась на подушки, вне себя от тревоги. Если их схватят, достанет ли ей сил не проговориться под пыткой? Крейтон без мундира. Его обвинят в шпионаже — и её вместе с ним.
Карета резко свернула.
— Кучер, должно быть, высматривает укрытие. — Крейтон обхватил Элизабет за плечи. — Ты умеешь ездить без седла?
— Отец всегда запрещал мне это… но я ездила, когда никто не видел, но это было так давно…
— У тебя получится.
Он сунул в руки Элизабет свёрток с дорожной едой и, едва карета замедлила бег, спрыгнул наземь и побежал рядом с экипажем.
Дрожащими руками Элизабет надела на шею бархатный мешочек с лекарствами доктора Лоу и набросила плащ. Когда карета замерла, женщина выбралась наружу и побежала вперёд — к лошадям.
Крейтон и кучер лихорадочно выпрягали переднюю пару. Элизабет принялась помогать, но то и дело озиралась, страшась, что сию минуту из-за поворота появятся «железнобокие».
Наконец лошади были свободны. Крейтон обрезал кинжалом поводья и кивнул жене:
— Скорее, Бесс!
Элизабет замешкалась, и тогда Крейтон, словно пушинку, подхватил её на руки и усадил на спину пристяжной, которая сразу же заплясала под непривычной ношей, но скоро успокоилась.
— Твою лошадку кличут Сажей. Если придётся трудно, хватай её за гриву, но не ослабляй повода.
Крейтон легко вскочил на коренника и обратился к кучеру:
— Возвращайся в Тилбьюри. Быть может, они погонятся за тобой и оставят нас в покое.
Гэррэт направил коня по едва заметной тропинке, которая вывела их к болоту. Там они выждали, пока не затих вдали стук колёс, затем Гэррэт покрепче сжал поводья, ударил коренника пятками и послал вперёд.
Элизабет едва поспевала за мужем, зато Крейтон правил неосёдланным коренником с такой лёгкостью, будто всю жизнь только и ездил без седла. Он уверенно прокладывал путь, и Элизабет, следуя за ним по пятам, не боялась заблудиться в темноте.
