— С чего ты это взял?
— Я никогда не видел тебя таким занятым. — Бэн положил костлявые ноги на край стола. — Может, пришло время выговориться? Или даже опереться на мое плечо?
— Лучше убери свои лапы с бумаг.
Бэн расхохотался, и не подумав сдвинуть ноги.
— Ты попался на крючок, мальчик мой! Она покорила тебя с первого же дня, когда ворвалась сюда и стала размахивать ружьем у тебя под носом.
— Еще раз спрашиваю: с чего ты это взял?
— Ну, прежде всего это видно по твоим глазам.
— Хорошо, помощник, сознаюсь, между нами существует определенное притяжение. Но вот насчет «попался на крючок» — в этом ты не прав. Я так же самостоятелен в своем поведении с ней, как с любой ее предшественницей.
— Брось трепаться!
Закрыв глаза, Джейк молил самого себя о терпении. Он не выносил этого тона всезнайки.
— Все женщины, с которыми ты раньше знакомился, падали к твоим ногам, — продолжал Бэн. — А эта ведет себя как ровня, несмотря на совсем юный возраст. К тому же она очень миловидная.
— Она сварливая.
— Нет, не сварливая — бедовая. А это разные вещи. Сварливая, — значит, холодная и злая, а бедовая — добрая, хотя и бойкая.
Высказывания Бэна вернули шерифа к воспоминаниям о прошедшей ночи, уже в который раз за день. Черт побери, ее тело обладает привкусом сливок, а волосы пахнут, как свежий лимон. А ее грудь! Боже, ее грудь!..
Отбросив перо, он пригладил волосы, понимая, что Бэн прав. Дэниэлла Сторм притягивает его как магнит. Он хочет ее больше, чем когда-либо хотел какую-либо женщину. Мысль о том, что он покинет этот город, так и не прижав ее обнаженное тело к своему, не почувствовав ее длинных ног, обвившихся вокруг его бедер, и не услышав, как она шепчет в истоме его имя, была для него невыносима.
— А что там с самородком? — спросил Бэн.
Джейк вздрогнул от звука его голоса, настолько он ушел в себя, в свои воспоминания и фантазии.
— А что с самородком? — переспросил он.
— Ты же слышал губернатора. Если мы не достанем золотой слиток до приезда землемера, с наших задниц шкуру снимут. Пока не определены границы участков, он никому не может принадлежать.
— Я пытался следить за Дэниэллой…
— Но тут под руку попался Вильям Поттэр?
— Пьяный болван! Напомни мне вздуть его хорошенько, как только представится возможность.
— Утром мисс Сторм навещала своих. Я заметил, что Вилли даже головы не повернул в ее сторону. Наконец-то дошло.
— Я сделал ошибку, сболтнув ей, что поместил его на время в камеру, куда до этого перевел всех троих Стормов.
— Этим и объясняется ее ошарашенный вид, когда я зашел на кухню в полдень?
— Да нет! Это оттого, что пригрозил трахнуть ее.
— И что? Трахнул бы, не появись я?
— Это зависело бы от нее, — пожал плечами Джейк.
— Тогда я рад, что вовремя появился. Малютка по неопытности может позволить тебе что угодно, а потом, с ее-то семьей, глядишь, еще и утопится.
— С ума сошел?! — возмутился Джейк. — Я ж понимаю, что ей всего семнадцать… Мне пора бы остепениться, завести семью, вот я и решил, как судьба распорядится, так и поступлю. Если да — женюсь, если нет… тогда еще подумаю.
— Ну а с самородком как?
— Послежу за ее поездками домой. А может, и так уговорю отдать.
— Не слишком ли ты рискуешь? Смотри, как бы тебе не продырявили башку!
— Кто?
Бэн не ответил. Оторвавшись от бумаг, Джейк взглянул на приятеля и обнаружил, что тот смотрит в открытое окно. По лицу помощника поползла улыбка. Джейк заинтересовался и тоже выглянул в окно.
— Эта маленькая нарушительница спокойствия мне определенно нравится, — заявил помощник.
И тут шериф увидел двух барышень. Это шло вразрез со всеми его представлениями, но отрицать было невозможно: предполагаемые кровные враги из разных кланов — Дэниэлла Сторм и Мери Поттэр — шли по улице рука об руку.
Барышни остановились перед входом в галантерейный магазин Поттэров. Сердце Дэнни отчаянно билось, несмотря на подбадривание подруги. Беспокойство не было беспочвенным. Прошло много времени, с тех пор как Дэнни принимали здесь как желанную гостью; теперь же она заранее знала, что ей не обрадуются. Еще час назад их план казался подружкам безупречным, но сейчас, встретившись на своем пути с суровыми взглядами горожан, обе подрастеряли свою бодрость.
— Не уверена я в том, что это сработает, — заметила Дэнни. — Может, лучше просто побродить по улицам?
— Не трусь! Настало время действовать решительно, — заявила Мери. Ей в этой ситуации было куда легче — магазин принадлежит собственному отцу. — Я помогаю тебе завоевывать непокоренную территорию.
— Непокоренную территорию?
— Да! Как сделали Христофор Колумб и Хуан Понсе де Леон. Мы словно два исследователя, пробирающиеся по неизведанным землям.
— А ты не утратила чувства реальности после шестимесячного заточения, Мэри?
— Я думаю, это твоя конфронтация с шерифом сделала тебя слишком уж пугливой. Перестань волноваться и давай заниматься делом.
Дэнни захотелось признаться подруге в том, что с момента появления нового шерифа в городе ни один из ее планов не сработал; из-за этого она и стала пугливой. Но прежде чем она успела открыть рот, Мери подтолкнула ее, и они вместе вошли в магазин Поттэров. От страха Дэнни тут же споткнулась и едва не разбила витрину с множеством флаконов. Подруга ободряюще улыбнулась ей и прошла мимо.
Дэнни огляделась, отметила, кто из горожан находится в магазине, и, успокоив себя, стала ждать, когда наступит момент ее вступления в спектакль.
— Мистер Билаби, — обратилась Мери к управляющему, — я пришла проинформировать вас. Мои отец и брат оказались за решеткой, и теперь я отвечаю за магазин.
Седовласый распорядитель отложил денверскую газету. Поглядев поверх очков на Мери, он нахмурился:
— А отец знает о том, что вы разгуливаете по улицам в обществе этой барышни? — Билаби кивнул на спутницу Мери.
Все присутствующие воззрились на Дэнни, и она готова была сквозь землю провалиться. Однако сценарием такой момент предусматривался, и она тут же приняла хорошо отрепетированную гордую позу.
Мери как можно громче заявила:
— Мистер Билаби, Дэниэлла Сторм — моя лучшая подруга. — Посетители галантерейного магазина начали перешептываться, а Мери продолжала атаку. — И она хочет купить флакон одеколона для своих родных.
Некоторое время управляющий выглядел ошеломленным, затем пришел в себя и огласил распоряжение хозяина:
— У меня есть четкое указание, барышня: ни один из Стормов или их сторонников не получит в этих стенах ничего.
