Слезы облегчения подступили к глазам, но вместо того, чтобы расплакаться, Бренна радостно засмеялась. Гаррик оглушительно вторил жене.
– Хочешь поехать к ним навстречу? - наконец, придя в себя, спросила Бренна.
– Думаю, мы оба достигли того возраста, когда достойнее всего будет встретить их в зале.
Тонкие брови женщины насмешливо приподнялись:
– Но на то, чтобы добраться до дома, уйдет гораздо меньше часа.
– Знаю, - расплылся в улыбке Гаррик. И не прошло минуты, как Бренна обнаружила, что лежит на спине и снова смеется, но уже совершенно по другой причине.
Селит изо всех сил старался как можно скорее подняться на ноги. И хотя прежние силы еще не вернулись, на третье утро он уже не пожелал ехать в телеге и сел в седло позади Кристен.
Немало времени ушло, чтобы убедить сестру позволить ему ехать верхом, и теперь оставалось только скрыть терзавшую его боль. Но Селит был исполнен решимости и сгорал от нетерпения. Кроме того, он хотел оказаться за надежными стенами поместья, прежде чем появится брат Эрики и потребует ответа. Недаром она предупредила о неминуемом приезде Рагнара.
Толстые стены необходимы, чтобы сдержать датчанина, пока Селит достаточно оправится для встречи с ним на поле брани. Он не хотел доводить дело до сражения между войсками. Простого поединка с Рагнаром будет достаточно, чтобы уладить дело. Он считал более чем справедливым - расправиться с человеком, который, окажись он в это время в Гронвуде на месте Эрики, непременно велел бы повесить Селига только по одному подозрению в шпионаже.
Селит прекрасно помнил, что датчанка говорила об этом. Жаль только, что горячка была слишком сильной и Селиг смутно помнил, о чем его спрашивали во время допроса и последовавшую за этим пытку. Но смерть Рагнара уничтожит надежды пленницы на спасение, чего, собственно говоря, и добивался Селит.
Он пришел в ярость, увидев на соломе кровавые следы ее ног, после того как Эрика полдня шла за телегой босиком. Проклятая ведьма готова истечь кровью до смерти, но не попросить о помощи! Так же горда, как Кристен. Только душа черна от злобы. Он добьется того, чтобы она забыла о высокомерии, и как можно скорее… вот только сам оправится немного.
Ну, а пока Селит вовсе не хотел, чтобы пленница свалилась от болезни или усталости. Когда настанет время, он еще увидит, как она ползает на коленях, пресмыкаясь, дрожа от страха, умоляя о милосердии. Много ли радости доставит ему ее сломленное тело, если разум будет по-прежнему отказываться покориться? Нет, отнюдь не сочувствие к девушке заставило его посадить ее на телегу, а желание поскорее оказаться дома.
***
– Они приехали! - взволнованно закричала Кристен.
Селиг, сидевший позади сестры на огромном боевом коне, был просто счастлив увидеть Уиндхерст. Но пока крик сестры еще звенел в ушах, он, прищурившись, вгляделся вдаль и увидел родителей, стоявших на внешних стенах и приветственно махавших руками.
Селит тихонько застонал. Они говорили, что, возможно, приедут этим летом, но при сложившихся обстоятельствах было бы лучше, если бы их здесь не было. Не хватало еще, чтобы над ним тут же начали причитать! Мать, безусловно, будет нянчиться со своим первенцем, а у него не хватит сил отделаться от нее так же легко, как от сестры. Она уложит сына в постель и не позволит ему встать, пока не убедится, что он достаточно здоров. И Кристен уже сообщила, что не позволит брату жить в его собственном доме, пока тот не наберется сил и не окрепнет. Она не собиралась доверять его женщинам, купленным Иваром, - они наверняка не смогут обеспечить ему надлежащий уход.
– Может, ты сразу не станешь объяснять им, как мало от меня осталось? - попросил он сестру вроде бы шутливо, но на самом деле с надеждой.
– Не говори глупости! Конечно, можно скрыть это отощавшее тело туникой пошире, но достаточно взглянуть на твои впалые щеки, чтобы все стало ясно.
Об этом он и не подумал!
– Да, теперь меня красивым не назовешь, правда?
– Ты прав, такого урода я в жизни не видела! - подыграла ему Кристен.
Селиг ущипнул ее, получив в награду веселый смешок, и Кристен на полном скаку ворвалась в ворота Уиндхерста. Как раз то, что ему необходимо при его беспощадной пульсирующей боли в висках! Но Кристен сейчас не помнила, что брат еще едва держался в седле, чтобы не упасть, и, кроме того, он заверил ее, что совершенно здоров.
Въехав в поместье, Кристен мгновенно соскочила на землю и помчалась к родителям, которые в свою очередь спешили ей навстречу. Добежав до Бренны, она крепко стиснула мать и от избытка чувств даже приподняла ее, хотя Бренна отнюдь не отличалась маленьким ростом и по понятиям кельтов даже считалась высокой. Однако до дочери ей было далеко. Наступила очередь Гаррика, и уж теперь Кристен оторвали от земли и закружили.
Селит остался в седле, так как не был уверен, что сможет спешиться, не упав при этом ничком. Последние несколько дней он ел больше, чем когда-либо в жизни, но силы возвращались страшно медленно, а езда верхом отняла последние.
Несколько мгновений ушло на то, чтобы заметить, где сейчас Эрика. Телега в сопровождении всадников медленно въезжала в ворота. Ройс, увидев, что шурину не по себе, подъехал ближе и соскочил на землю за секунду до того, как подошла Бренна.
– Очень плохо? - едва взглянув на первенца, спросила она.
Селиг вздохнул. Конечно, он может солгать, но мать не обманешь.
– Как-нибудь справлюсь, - пробормотал он.
– Но это ни о чем не говорит…
– Говорит, говорит, - вмешался Гаррик, вставая перед Бренной, чтобы помочь сыну спуститься.
Селиг с благодарностью оперся на сильную руку отца, но ради матери был полон решимости добраться до зала самостоятельно. Поймав пальцы Бренны, Селит притянул ее к себе и сжал в объятиях, но тут же понял ошибку. Обычно он стискивал ее гораздо сильнее, и мать немедленно заметила это.
– Они мертвы? - первое, что спросила она в своей откровенной манере.
Селиг рассмеялся. Стоявшие рядом Гаррик и Ройс закатили глаза, очевидно, потрясенные столь не присущей женщине кровожадностью. Но на самом деле Ройсу не следовало так уж удивляться.
Он впервые встретил мать Кристен темной ночью, когда та разбудила его, приставив кинжал к горлу, и Ройс почти не сомневался, что она пустила бы его в ход, не получив ответов, на которые надеялась. Вскоре ему пришлось встретиться в смертельной схватке с первым богатырем среди викингов. Светло-бирюзовые глаза, такие же, как у Кристен, подсказали Ройсу, кто этот богатырь. Зная, что это ее отец, Ройс не хотел убивать его, даже если бы и смог, хотя так и не выяснилось, на чьей стороне был перевес.
