— Уху. — Лео зевнул. — Ш-ш, эди Микэ-а. Эо пит се-час, хо-о-со?
Микаэла обрадовалась. Пусть малыш спит. Ей нужно о многом подумать. Она погладила шелковистые волосы Лео, когда тот начал тихонько посапывать.
У нее в уме зарождался план.
Микаэла все еще оставалась в Шербоне. Когда Родерик и Хью вернулись с прогулки верхом, Родерик воспользовался потайной дверью, чтобы утвердиться в своих подозрениях, не обращая внимания на усилившуюся скованность во всем теле. Он толкнул деревянную дверь-ловушку своей тростью и шагнул внутрь, ожидая увидеть покинутую комнату со следами побега.
Но оттого что он увидел, у него перехватило дыхание и он застыл на месте. На кровати мирно спала мисс Форчун, явно наслаждаясь послеобеденным отдыхом, обнимая Лео. Оба прижимались друг к другу, словно кролики, и крепко спали. Мисс Микаэла лишь слегка пошевелилась, поправляя рыжевато-золотистые волосы на подушке, но, как ни странно, не проснулась.
Родерик не осмелился войти в комнату. Было далеко за полдень, и если бы кто-то из них проснулся, они отчетливо увидели бы лорда Шербона, застигнутого у открытой двери, словно трусливого воришку, каким он и был. Родерик нахмурился, в животе что-то сжалось, он почувствовал тошноту. Возможно, это была всего лишь боль от прогулки или результат пропущенной трапезы. Однако Родерик чувствовал скользкий, толстый комок, пробирающийся из его горла в кишки. При виде этой пары на кровати он почувствовал, как этот комок увеличивается, что его крайне удивило.
«Какая же вы дурочка, мисс Форчун!» — мысленно произнес он, отчетливо слыша уничижительную жалость своих непроизнесенных мыслей. На какое-то мгновение Родерик почти испытал уважение к Микаэле Форчун за то, что у нее хватило сил устоять против замыслов Алана Торнфилда. Но после того как он сам с такой ненавистью говорил с ней и она все же осталась в замке, его мнение о ней изменилось.
Должно быть, она просто жадная, отчаявшаяся, полностью лишенная гордости дура. Однако Родерик мог хотя бы немного расслабиться — если мисс Форчун осталась после его злых, едких слов, существовала вероятность того, что она выдержит все до конца.
Комок в горле возник снова, и на этот раз внутри у него поселился привкус страха, хотя он и не понимал, чем это вызвано. Но у него не было времени над этим раздумывать, поскольку раздался оглушительный стук в настоящую дверь комнаты.
— Мисс Форчун! — Это был Хью. — Мисс Форчун, немедленно откройте дверь! Мисс Форчун!
Родерик проскользнул за открывающуюся панель и исчез из комнаты, когда ступни мисс Форчун начали сбрасывать легкое покрывало с ног. Хью расстался с Родериком после их возвращения с прогулки, отправившись искать Лео, и был явно расстроен, что мальчика не оказалось в его комнате.
Не то чтобы Микаэле начал нравиться сэр Хью Гилберт, вовсе нет, но она невольно улыбнулась при воспоминании о его красивом лице, более чем растерянном, когда она предложила провести с Лео весь остаток дня.
Он согласился, хотя и оставил мальчика с ворчливыми напутствиями.
— Веди себя прилично, Тошнилка, так, чтобы я не слышал о проделках плохого мальчика от леди Микаэлы.
— Холосо, Ху.
Микаэла готова была поспорить на свою порцию сокровищ Шербона, что рыцарь уже скучал по ребенку.
Да и как могло быть иначе? Микаэла знакома с Лео всего две недели, но уже обожает его. После того как они вместе немного вздремнули, стали вновь гулять по двору, собирая «сеты», и спели пару песенок. На холме за стеной Шербона, возле конюшен под кроной низкого раскидистого дерева и одного длинного и тонкого креста Микаэла заметила очертание чего-то темного и массивного, припавшего к земле в сияющем свете дня. Это мог быть только Родерик.
Его положение казалось странным. Что привело его на этот пустынный холм и заставило принять такую задумчивую позу?
Возможно, могилы? Его отца?
Но Лео тянул ее за руку, нетерпеливо приплясывая и приседая, так что Микаэла неохотно покинула двор, чтобы проводить Лео в уборную. Потом они спустились в кухню, чтобы вымыться перед ужином, который ели, сидя бок о бок, не переставая болтать, словно ровесники, обсуждающие события дня. Микаэла всячески пыталась отогнать от себя образ массивной, неуклюжей фигуры и его таинственного занятия и целиком посвятить свое внимание Лео.
Она была очарована мальчиком, уже не младенцем, но еще не взрослым мальчиком, каким он в свое время станет. В нем чудесным образом будут сочетаться разум и наивность, Микаэле радостно было думать об этом.
Но сейчас она старалась сосредоточить все внимание на Лео, она не могла не думать о его матери — где она сейчас? Что случилось, почему она ушла из жизни сына? Каковы были ее отношения с Родериком Шербоном? Но Лео был совсем маленьким, он не мог ответить на такие вопросы. Микаэла взяла малыша за руку и вывела из зала. На Шербон спустилась ночь, и пришло время найти сэра Хью, чтобы тот уложил Лео спать, как она пообещала ранее.:
— Эди Микэ-а поет Э-о?
Она улыбнулась ему в полутемном коридоре — по ее просьбе во многие канделябры были вставлены тонкие восковые свечи, но еще оставались пустые, неосвещенные промежутки.
— Конечно, если сэр Хью даст свое согласие. — Камни замка уже начали источать зловещий холод, и она повернула мальчика к своей комнате. — Давай зайдем ко мне, я накину что-нибудь потеплее, и мы вместе попросим его.
Они уже подходили к ее комнате, когда Микаэла увидела, чтодверь широко распахнута. Она остановила Лео и присела, поднеся палец к губам с готовым «ш-ш» в ответ на его вопросительный взгляд. Вместе они тихо подошли к входу в комнату и остановились.
Микаэла почувствовала, как в груди у нее поднимается мрачный гнев при виде старой тощей Харлисс, которая, сердито ворча, рылась в ее сундуке. Лео немедленно спрятался за Микаэлу.
— Харлисс! — воскликнула Микаэла, заставив старую каргу резко подняться, стукнувшись при этом головой о поднятую крышку сундука. — Полагаю, у тебя имеется очень веское объяснение твоего пребывания в моей комнате, не говоря уже о том, что ты суешь нос в мои личные вещи?
— Простите, миледи, — натянуто извинилась Харлисс. Она нарочито медленно закрыла крышку сундука и направилась к Микаэле. — Ах… горничная потеряла свое… кольцо. И я подумала, что, может быть, она уронила его, когда убирала вашу комнату.
Микаэла прищурила глаза:
— Поскольку нет никакой надобности убирать внутри моего сундука, сомневаюсь, что кольцо могло очутиться там. Если вообще существовало какое-то кольцо, — подчеркнула она. — Кто из горничных заявил о пропаже?
