— Потерпи! — прохрипел он, и его бедра напряглись. Твердая, как железо, плоть ворвалась в ее тело, от жгучей боли Кларисса закричала и, вцепившись в бугристые плечи и судорожно извиваясь, стала сталкивать с себя напряженное как струна, мужское тело. Но от ее отчаянных действий раскаленный твердый фаллос лишь глубже проникал во влажные глубины девственного тела, сопровождаемый ликующий стоном самца-покорителя. Давая возможность привыкнуть к его грубому вторжению, он некоторое время неподвижно лежал на ней, облокотившись на локти, снимая благодарными поцелуями крупные слезы, катившиеся из глаз Клариссы.
— Ну, все, тихо, успокойся! Сейчас тебе будет только хорошо! — злость Ингмара растаяла как весенний снег. Хевдинг снял ее руки со своих плеч и, положив их на свои мускулистые ягодицы, начал медленными толчками осторожно входить в нее, не зная, насколько глубоко она может впустить в свое узкое лоно. Его губы впились иссушающим, страстным поцелуем в ее рот, заглушая тягучие стоны жгучей лаской, покусывая, нежа. Разжав стиснутые зубы, жадный язык прорвался внутрь влажной пещерки, коснулся ее языка, обвивая его, услаждая в одном ритме с медленными ударами фаллоса.
Кларисса, покоренная этим дерзким натиском, поневоле стала подстраиваться к его неспешным толчкам. Девушка задыхалась в могучих объятиях, комната куда-то плыла, в голове был сладкий туман. Но понемногу боль стала стихать, а на ее месте возникло легкое приятное чувство. Оно стремительно нарастало, непостижимым образом переплетаясь с болью. Внутри ее тела стала зарождаться сладострастная волна. Желание, постепенно овладевающее ее телом, вдруг вспыхнуло с неистовой силой. И хотя все еще было немного больно, неописуемый восторг овладел Клариссой. И уже ни о чем не думая, она впилась ногтями в могучие плечи и обвила его бедра ногами, притягивая к себе. Дыхание Клариссы стало прерывистым, она чувственно стонала, изнемогая от странного томления. Что-то ждало ее впереди, необыкновенно желанное и необходимое. Каждый толчок углублял и увеличивал блаженные ощущения. Ингмар, поняв, что боль прошла, и она испытывает чистое удовольствие, наконец дал себе волю. По участившемуся дыханию мужчины чувствовалось, что в нем нарастает страсть. Пропустив руки под ее ягодицы и подтянув их поближе, он ворвался в нее с такой силой, что она утробно вскрикнула и выгнулась навстречу его мощным толчкам.
— О, милый Ингмар! Скорее, прошу тебя!
Окрыленный чудесным признанием, он подчинился и начал врезаться в нее резкими мощными ударами, ритм нарастал, и, наконец, ослепительный взрыв невообразимого экстаза потряс Клариссу, заставляя ее тело содрогаться снова, и снова.
А Ингмар уже не сдерживался, его движения становились все мощнее и размашистее, проникали на невообразимую глубину — и вдруг он неожиданно застыл, а затем взорвался с диким стоном, сжав ее в сокрушительных объятиях. Он лежал на ней, обмякший, покрытый бисеринками пота, и осыпал ее лицо нежными поцелуями. Потом спохватился и откатился сторону.
— Они молча лежали, отдыхая. Кларисса ощущала изнеможение и ломоту во всем теле, но в то же время такое необычайное блаженств, о существовании которого даже не подозревала. Загадочное обещание сбылось.
Норманн встал и подошел к камину. Она услышала, как он подбросил поленьев в камин, затем забрался в ванну. Девушка повернулась к стене и лежала, свернувшись в клубок. Потом почувствовала, как муж осторожно дотрагивается до ее обнаженной спины.
— Ты не хочешь немного перекусить? Я видел, что у тебя и крошки не было во рту за сегодняшний вечер, — он подал ей руку, и девушка, поражаясь своей уступчивости, соскочила с кровати. Нормандец подал ей рубашку и подтолкнул к ванне, сам же уставился на то место, где она только что лежала. На белых простынях расплылось большое красное пятно — свидетельство девичьей невинности.
Пока она плескалась, смывая следы своей потерянной девственности, ее как с неба свалившийся муж уселся возе камина и, повернувшись спиной к новобрачной, наслаждался земляникой с густыми сливками — любимым лакомством Клариссы. Добрая тетя Мари всегда знала, как подбодрить свою племянницу.
— Иди сюда! — властно приказал ей норманн, — попробуй это прекрасное блюдо!
И Кларисса пошла к нему — спорить с ним не было никакого желания, девушка ощущала томную негу во всем теле, невесомом и насытившимся. Почувствовав ее состояние, Ингмар усадил ее к себе на колени и начал кормить земляникой, перемежая поцелуями. Потом они отведали медовых пирожных, запили напитком из вишен. Почему-то злость у Клариссы улетучилась, Ингмар казался не таким уже и плохим. Она припомнила слова тети Мари и вынуждена была согласиться, что все-таки могло быть и намного хуже. В своих мыслях она так отошла от своей неприязни к викингу, что и брачные обязанности показались Клариссе не такими уже и неприятными. А когда он раздвинул ворот рубашки и сомкнул губы на полной груди, ее юное тело затрепетало от восторга. Снова блаженство охватило молодую женщину, когда норманн поднял подол и, усадив Клариссу лицом к себе, опять глубоко вошел в девичье лоно. Долгие, иссушающие поцелуи, восхитительное ощущение наполненности, мощные толчки его естества, вызывающие сладострастные ощущения — юная графиня кинулась с головой в водоворот плотской любви. А ненасытный викинг до утра не давал ей уснуть, выполняя свое обещание показать, как норвежцы умеют любить женщин.
Выбравшись из постели, Ингмар подошел к окну. По небу плыли высокие кудрявые облачка. Они зарождались в его беспредельной синеве, медленно двигались с запада на восток и быстро таяли. Весело чирикали птицы в зарослях дикого плюща, который полностью затянул крепостную стену снаружи. Мужчина сладко потянулся, по телу пробежала приятная истома — результат жаркой ночи и безмятежного утреннего сна. Захотелось, как птица, выскользнуть в окно и улететь в это голубое прозрачное небо. Ленивый взгляд Ингмара упал вниз, во двор, где неспешно перемещались усталые после праздника слуги. Викинги продолжали храпеть, заснув в разных позах в тех местах, где их настиг последний роковой глоток. Не ускользнуло от внимания графа и то, что с пяток дружинников все же прохаживается по крепостной стене, напряженно вглядываясь вдаль. Дежурные были настороже, и это было отрадно. Хевдинг оглянулся и посмотрел на жену. Край одеяла откинулся и обнажил нежный изгиб спины с соблазнительной ямочкой у основания позвоночника. Ингмар подошел к кровати и осторожно прикрыл женщину. Стараясь ее не разбудить, нормандец вышел из комнаты и сбежал по крутым каменным ступеням во двор.
