— Не слишком далеко. Туда можно добраться минут за десять. Я нашел идеальное место — очень удобное для тебя.
— О чем ты?..
— Что ж, поскольку ты не хочешь дожидаться сюрприза, объясняю: я нашел тебе дом.
— Дом? Зачем? — удивилась Джулиана.
— Для того чтобы жить в нем, разумеется.
— Но я живу здесь!
— Я предлагаю тебе кое-что получше. Разве тебе не хочется жить в теплом, просторном и комфортабельном доме?
Казалось, Джулиана лишилась дара речи. Кейн надеялся, что от радости.
— И еще со слугами, которые будут ухаживать за тобой, — продолжал он с улыбкой. — Тебе не придется самой готовить и заниматься уборкой.
Джулиана вдруг нахмурилась, и Кейн понял, что она вовсе не радуется.
— Я все делаю сама. Как могу.
— Но твои комнаты просто ужасны. Не может быть, чтобы тебе хотелось здесь жить.
— Очень сожалею, Кейн, что они тебе не нравятся, но это то, что я могу себе позволить, — сказала Джулиана, отводя глаза.
— Дорогая, ты не поняла. Разумеется, я буду оплачивать все твои счета. Ты можешь вообще не работать, если не хочешь. Надевай побыстрее шляпку. Пойдем же…
Джулиана молчала, и Кейну оставалось лишь гадать, о чем она сейчас думала. То, что Джулиана была не в восторге, — это он уже понял. Но хорошо, что она не кричала и не устраивала сцен. Эта ее черта очень ему нравилась. Она всегда была спокойна и рассудительна. Вот и сейчас она совсем не…
И тут Джулиана изменилась в лице и смертельно побледнела — сделалась совершенно белой. Глаза же ее расширились, и она потянулась к столу. Потом вдруг схватила со стола какую-то книгу и, ударив ею Кейна, громко прокричала:
— Я тебе не любовница, понял?!
Она снова ударила его книгой. Это было совсем не больно, потому что томик оказался небольшим, да и сил у Джулианы было маловато. Да, было совсем не больно, но ужасно обидно. Он ожидал чего угодно, но только не такой вот реакции.
Заставив себя улыбнуться, он сказал:
— Говоришь, не любовница? Дорогая, а чем мы, по-твоему, занимались вчера наверху?
Она вздрогнула и пробормотала:
— Теперь я понимаю, что это… это была ошибка, ужасная ошибка.
И ту Кейн вдруг рассмеялся: вид этой миниатюрной женщины, пребывавшей в безудержном гневе, почему-то вызвал у него смех. Впрочем, не только смех… Шапочка слетела с ее головы, роскошные золотистые волосы разметались по плечам, и сейчас она казалась еще более прекрасной, еще более желанной.
С трудом сдерживая смех, Кейн проговорил:
— Напрасно ты обиделась, милая. Неужели ты думаешь, что я хочу тебя всего лишь на несколько ночей? Нет, я хочу, чтобы таких ночей было много, очень много. И надеюсь, ты — тоже. А там, в другом доме, нам было бы гораздо удобнее, понимаешь?
Он шагнул к ней, чтобы обнять ее, но Джулиана решительно его оттолкнула.
— Я не любовница! — выкрикнула она. — И я не собираюсь становиться чьей-либо любовницей!
— Любовница, возлюбленная… Что значат все эти слова? Главное — что нас влечет друг к другу.
— Нет-нет! — Она покачала головой. — Эти слова значат очень много, и люди вкладывают в слово «любовница» вполне определенный смысл. Моя связь с тобой уже причинила мне неприятности, потому что я проигнорировала предупреждения друзей. Ты представляешь, что станет с моей коммерцией, если я буду жить так… как ты предлагаешь? Неужели ты думаешь, что респектабельные коллекционеры захотят иметь дело с любовницей маркиза Чейза?
Кейн невольно поморщился. Он прекрасно знал, какая у него в свете репутация, и на сей раз с этим приходилось считаться. «Черт бы побрал мою репутацию, — подумал он. — Вот уж не ожидал, что когда-нибудь стану из-за нее расстраиваться».
— И что будет со мной, милорд? — продолжала Джулиана. — Что будет со мной потом, когда ты устанешь от меня?
— Дорогая, я никогда от тебя не устану…
Она презрительно фыркнула:
— Пожалуйста, не говори глупости! Так вот, я останусь без средств к существованию, а от моей репутации останутся только клочья.
— У меня нет привычки бросать в беде друзей или бывших любовниц, — возразил Кейн.
— Значит, ты будешь держать меня в качестве пенсионерки до конца моей жизни? Я весьма вам признательна, милорд. — Было очевидно, что она с трудом сдерживает гнев.
Это «милорд» ужасно раздражало Кейна.
— Если вы так чертовски респектабельны, мадам Продавщица книг, то что вы имели в виду, впуская меня в ваш дом, а также на ваше ложе прошлой ночью? К вашему сведению, «респектабельные» женщины не принимают посетителей поздно вечером.
Она сверкнула своими зелеными глазищами, сейчас, казалось, метавшими золотистые молнии.
— Если бы я не боялась оставаться одна, то я никогда не сделала бы подобной глупости! — прокричала Джулиана, уже не пытаясь сдерживать свой гнев. — И это была самая ужасная ошибка в моей жизни!
Она умолкла на несколько секунд, чтобы перевести дыхание, потом со вздохом сказала:
— И теперь я всю жизнь буду вспоминать об этой ошибке.
— А вот у меня сложилось впечатление, что вы получили удовольствие от нашей встречи, — проговорил Кейн. — Но очевидно, я ошибался! Что ж, вам не нужно беспокоиться за свое будущее, поскольку у вас есть все, что требуется, чтобы преуспеть в другой профессии. Видите ли, важнейшим качеством куртизанки является умение притвориться, что получаешь удовольствие в постели, — добавил он с усмешкой.
Оттолкнув его, Джулиана шагнула к двери. Распахнув ее, она закричала:
— Убирайся отсюда!
— Дорогая, успокойтесь. Я вовсе не хотел…
— Вон! — крикнула она в ярости.
Понимая, что сейчас спорить бесполезно, Кейн вышел из дома. Дверь за ним с грохотом захлопнулась.
Джулиана захлопнула бы дверь перед носом маркиза, когда он появился в ее лавке на следующий день, причем с таким видом, словно накануне ничего особенного не произошло. Да, она не стала бы с ним говорить, если бы ее не заинтересовал компаньон маркиза — зверь, которого он вел за собой на поводке.
— Что это такое? — спросила она.
— Это малыш Кварто, — ответил Кейн.
— Малыш? — переспросила Джулиана. Зверь был довольно рослый, а на сморщенной морде странным образом соединялись выражения свирепости и добродушия. — Мне кажется, это собака. Разве не так?
— Да, это пес. Его зовут Кварто. Он останется здесь для того, чтобы можно было определить, добрый он или злой. Пока что он не очень хорошо себя ведет, но его бывший хозяин уверяет, что Кварто — чрезвычайно добродушный пес.
Кейн по-прежнему стоял у двери. Значит, он все-таки испытывал неловкость. Зато зверь уверенно вбежал в комнату, чтобы обнюхать Джулиану. Она поспешно отступила на несколько шагов. Затем пробормотала:
