– Зря ты так говоришь. Она шьет тебе новые шоссы и тунику. Заново. – Леди Джервилл раздраженно отчеканила каждое слово. В этот момент вошел лорд Джервилл.
– Шоссы и тунику? Мне? – поразился Пэн. – Но зачем? Это ей нужна новая одежда!
– Да, – подтвердил лорд Джервилл, приблизившись к столику. – У девочки ведь нет ни одного подходящего платья. А те, что имеются, мрачные какие-то, страшные. – Он поцеловал жену в щеку и присел рядом с сыном. – Полагаю, что голубое, порвавшееся на свадьбе, и красное, которое сгорело, были единственными цветными в ее гардеробе.
Леди Джервилл хмуро посмотрела на мужа, затем гневно обратилась к Пэну:
– Твоя жена, позволь сообщить, ночами не спала, шила тебе новую одежду взамен изуродованной при пожаре в Стротоне. Именно по этой причине она по вечерам безвылазно сидела в палатке, а днем валилась с ног. Она шила одежду для тебя.
Пэн даже растерялся, услышав эти новости. Первым заговорил его отец:
– Ну, значит, она чертовски медленно работает, раз до сих пор не закончила.
– Уимарк, – не на шутку разозлившись, сказала леди Кристина, – Эвелин уже тогда почти дошила их, но они сгорели в палатке. Она была чудовищно расстроена, однако, приехав сюда, начала работу заново. Думаю, новый комплект скоро будет готов.
– Хм… – При упоминании о пожаре лорд Джервилл нахмурился. – Так вот почему она так грустила? Из-за каких-то тряпок?
– Да, частично, но мне кажется, она и по дому очень скучает. – Леди Джервилл перевела недовольный взгляд на Пэна. – А ты ей совсем не помогаешь!
– Я? – удивленно переспросил Пэн. – А что я могу сделать? Я-то ей ничем не досаждал!
– Да, но и не сделал ничего, чтобы поддержать ее, – возразила его мать. – Ты нашим собакам уделяешь больше внимания, чем Эвелин. Им ты хотя бы кость кидаешь. Время от времени.
– Я вообще-то и не могу уделять ей внимание, – возмутился Пэн. – Ты забыла, что с моими руками?
– Пэн, я сейчас говорю не про постель! Ты хоть раз говорил с ней дольше одной минуты?
– Говорил с ней? – Пэн взглянул на мать с явным непониманием, что еще больше разозлило леди Джервилл.
– Ты что, был слеп все эти годы? Или долгий поход так повлиял на тебя? Ты, случайно, не замечал, что твой отец постоянно разговаривает со мной?!
– Я не это имел в виду, – огрызнулся Пэн. – Я хотел сказать, что она… в общем, обычно она сама… была такая…
– Он пытается донести до тебя, что ему прежде не удавалось и слова сказать, – встрял отец. – По крайней мере, когда она болтала во время поездки верхом.
– А, ну так это она боролась со сном, – сказала леди Джервилл.
– Да уж, я заметил – эта девочка любит подольше поспать, – сухо ответил лорд Джервилл. – Однажды она заснула прямо в седле, хотя должна была учиться управлять.
– Только один раз, – отпарировала леди Джервилл в защиту Эвелин. – Да и то потому, что до этого всю ночь шила.
Она помолчала секунду, затем, вздохнув, продолжила:
– Я обещала ей хранить тайну, но поскольку вы оба упорно считаете ее никчемной, а она очень расстраивается из-за этого, позвольте вам кое-что рассказать.
Пэн с отцом переглянулись.
– То есть она все-таки что-то может? – недоверчиво спросил лорд Джервилл.
– Да, – твердо ответила леди Кристина.
– Дорогая, я понимаю, что Эвелин тебе нравится, но она даже верхом ездить не умеет, – напомнил ей Уимарк.
– Умеет.
– Нет, она…
– Мама права, – вмешался Пэн, не дав отцу спорить дальше. – Эвелин не умела, когда мы уезжали из Стротона, но у нее есть способности, и она хорошо выучилась к тому времени, как мы прибыли сюда. Уже по дороге из Харгроува я хотел дать ей своего коня, но она сказала, что пока не уверена в своих силах, и я разрешил ей и дальше ехать вместе со мной.
– Вы не понимаете, – сказала леди Джервилл. – Она умела ездить верхом еще до того, как покинула Стротон.
– Не смеши, Кристина, – отмахнулся Уимарк. – Зачем ей понадобилось лгать и заставлять нас думать, что она не обучена?
– Чтобы спасти руки Пэна.
– Что?! – в ужасе воскликнул Пэн.
– Ты настаивал на том, чтобы самому управлять лошадью. Эвелин – собственно, как и я – боялась, что ты поранишься еще больше. Тогда она выдумала этот предлог, чтобы взять поводья в свои руки, чтобы ты думал, будто обучаешь ее.
– Хороша ученица. Весь следующий день проспала, – фыркнув, заметил лорд Джервилл.
– Она шила всю ночь, – напомнила леди Джервилл. – Но заметь, она и потом все время работала и тем не менее ухитрялась оставаться бодрой.
Уимарк призадумался.
– Значит, говоришь, эта девочка знает достаточно?
– Да. Во время праздничного ужина ее мать рассказала мне обо всем, чему она учила дочь. Эвелин подготовлена к замужней жизни, пожалуй, лучше любой своей сверстницы.
– Вести домашнее хозяйство? Распознавать и лечить болезни? Распоряжаться слугами? – начал допытываться лорд Джервилл.
– Да. Все это и многое другое.
– Тогда почему она не следила за повязками Пэна? Я смотрю, им занимаешься только ты.
Леди Джервилл замялась.
– Да, но… я уже извинялась перед Эвелин… просто я объяснила ей, что Пэн – мой сын.
– Угу, а этот дом – твои владения, – мягко сказал лорд Джервилл.
– О чем ты? – поморщившись, спросила Кристина.
– Ты говоришь, что Эвелин грустит, потому что Пэн не считается с ней, а еще она скучает по семье, верно?
– Да, конечно.
– Но возможно, дело не только в этом.
– А в чем еще?
– Кристина, пойми, Эвелин не только попрощалась со своим домом и семьей. Она приехала к нам. Если твои наблюдения верны и ее действительно хорошо обучили – подразумевалось, что, выйдя замуж, она переселится в новый дом и будет сама следить за ним. Но здесь наш дом, твоя личная территория. Хозяйка здесь ты, знаешь, где что лежит, а ей тут просто нечего делать, нет возможности показать себя. Она как гость.
Леди Джервилл утомленно опустилась на скамейку между мужем и сыном.
– Об этом я даже не подумала…
– Понимаю, – мягко ответил лорд Джервилл. Он помолчал секунду, затем сказал:
– Мне по приезде сообщили, что умер старик Леджер.
– Да, я знаю, – в некотором замешательстве ответила леди Джервилл. – Ты мне уже говорил.
– А он был кастеляном в Рамсфелде, – продолжил Уимарк. Он говорил про отчий дом жены. После женитьбы они объединили две земли, но жить остались в Джервилле.
– Да, помню. – Голос леди Джервилл звучал теперь раздраженно.
– А я вот как раз думал, кто же теперь будет вместо него смотреть за замком…
Пэн выпрямился, понимая, к чему клонит отец. Мать, очевидно, тоже сообразила – он видел, как изменилось ее лицо. Но довольной она не выглядела.
