Тея старалась говорить уверенно, но в глазах ее Дрейк увидел страх.
Не в силах устоять перед искушением, он взял ее за плечи, привлек к себе. Она не сопротивлялась. И это удивило его. Когда он прижал ее к груди, Тея задрожала и обвила его шею руками.
– Я скучала по тебе, – произнесла она прерывистым шепотом.
Проклятие! Ей следует прочистить свои мозги. Кто он для нее? Действительно, кто? Чудовище, за которое она не хочет выходить замуж, или человек, без которого она не может жить? Не может же он быть и тем и другим одновременно! Разве она этого не понимает?
Очевидно, нет.
Он погладил ее по спине, стараясь успокоить.
– Все будет хорошо, дорогая. Мы отыщем вора, и он назовет своего соучастника на острове. Ничего не случится ни с тобой, ни с Мериуэзером.
Дрейк решил, что обязательно найдет обидчика Теи. Да, он должен сдержать свое слово.
– Ты все еще собираешься помогать мне? Чуть отстранившись, он заглянул ей в лицо:
– Почему ты меня об этом спрашиваешь?! Я ведь сказал, что буду помогать тебе, разве не так?!
Она отшатнулась от него:
– Не смей на меня кричать!
– Ты плохо меня знаешь, Тея. Сначала ты обвиняешь меня в том, что я такой же жестокий, как твой отец, а затем предполагаешь, что я предоставлю тебе самой заботиться о себе, как только мы прибудем в Англию. В следующий раз ты, наверное, скажешь, что я соблазнил твою служанку.
Она рассмеялась, и он тоже не удержался от смеха. А ее улыбка была подобна солнцу, выглянувшему из-за туч во время жестокой бури.
– Могу тебя заверить, что никогда бы не обвинила тебя в том, что ты соблазнил Мелли. И я очень благодарна тебе за то, что ты не отказываешься мне помочь.
Он внезапно нахмурился:
– Рад это слышать.
Она взглянула на него с беспокойством:
– Ты обиделся? Поверь, я не хотела обидеть тебя. Просто я решила, что, раз я отказалась выйти за тебя замуж, ты, возможно, не захочешь помогать мне в моем расследовании.
Гнев его вспыхнул с прежней силой.
– Проклятие! Давай-ка проясним кое-что. Она молча кивнула.
– Первое. Я собираюсь помочь тебе, как и обещал.
– Спасибо.
– Второе. В Лондоне ты остановишься у моей тетушки, чтобы я мог присматривать за тобой.
Она хотела возразить, но он продолжал:
– И еще следует подумать о безопасности твоей горничной. Ты должна понять: если тебе грозит опасность, то опасности подвергаются и все близкие тебе люди.
Глаза Теи округлились. Немного помедлив, она проговорила:
– Да, конечно. Я понимаю.
– И третье. – Он взял ее за подбородок и пристально посмотрел ей в глаза: – Ты выйдешь за меня замуж, потому что я вовсе не жесток, хотя и могу быть суровым. Да, суровым, но не жестоким.
– О, Пирсон!..
Она больше ничего не сказала, но Дрейк понял, что сделал шаг в правильном направлении.
Леди Апуорт прислала мне свои рисунки с изображением Джареда. Это прекрасный ребенок, совершенный во всех отношениях. Иногда у меня руки ноют от желания подержать его, и Тея, едва начавшая ходить, пробирается на нетвердых ножках в комнату, словно чувствует это. Она взбирается ко мне на колени и сидит тихо, что совсем не похоже на нее. Она позволяет мне баюкать ее и петь песни, которые мне так хотелось бы спеть также и моему сыну. В своем последнем письме леди Апуорт ни словом не упомянула о Лэнгли. Я думаю, она удивлена и разочарована тем, что даже мое исчезновение не заставило его изменить свое мнение обо мне. Я тоже остаюсь при своем. У него нет сердца, и его непомерная гордыня не позволит ему хоть когда-нибудь признать, что он ошибся.
11 ноября 1800 г. Дневник Анны Селуин, графини Лэнгли.
Карета леди Бойл в очередной раз накренилась, угодив в выбоину на дороге, ведущей из Ливерпуля в Лондон. Тея крепко вцепилась в ремень, свисавший с потолка кареты, чтобы снова не оказаться на полу. Одного раза было вполне достаточно. Она все еще чувствовала боль от ушиба, который получила, когда упала, нечаянно задремав.
Дорога стала ровнее, и Тея отпустила ремень, расположившись поудобнее на кожаном сиденье кареты. Остальные дамы по-прежнему дремали. Леди Бойл и ее компаньонка миссис Кумбз сидели напротив Теи и Мелли. Мелли похрапывала во сне, и Тея удивлялась: как ее горничная и остальные женщины ухитряются сохранять равновесие? Никто, кроме Теи, не скатывался с сиденья, хотя карета много раз подпрыгивала на неровной дороге. Она выглянула в окно. Пейзаж очень отличался от всего, что ей приходилось когда-либо видеть. Покрытые пышной зеленью холмы нисколько не напоминали тропический рай ее острова, и все же в них таилась необычайная красота. Интересно, каков же будет Лондон?
При первом знакомстве с Ливерпулем ей чуть не стало дурно. Этот город совершенно не походил на ее родной остров, и ей захотелось остаться на борту и сразу же отплыть назад, в Карибское море. Дрейк, видимо, понял, как ей нелегко, потому что обнял девушку, прижав к себе, и так удерживал все время, пока она не успокоилась.
Он устроил ее в гостинице и оставил играть в карты в обществе своей тетушки, миссис Кумбз и Мелли, сам же отправился в торговую ассоциацию, чтобы заявить о своевременном прибытии своего корабля в порт. Потом он оговорился с тетушкой, чтобы та отвезла Тею в Лондон в своей карете. Дрейк отказался присоединиться к ним и поехал верхом следом за экипажем. Окинув взглядом тесную карету, Тея в очередной раз убедилась, что он был прав. Действительно, где бы он сидел? На полу? Хорошо хоть, что не было дождя. Но было так холодно, что она дрожала под пледом, в который ее закутали. Дрейк, наверное, совсем замерз, но он не жаловался.
Испытывая к нему благодарность, она одновременно чувствовала себя виноватой. Ей требовалось время, чтобы подумать о тех непостижимых чувствах, которые он пробудил в ней. Он заставил ее мечтать о том, без чего она собиралась прожить до конца своих дней. Муж. Дети. Тея прижала руку к животу. Мысль о том, что она, возможно, носит ребенка Дрейка, должна была бы ужасать ее. Но она, напротив, страстно жаждала материнства.
Неужели у нее действительно будет его ребенок? Тея не сомневалась, что в этом случае Дрейк выполнит свою угрозу и женится на ней. Он всю свою жизнь расплачивался за ошибку родителей и не собирался обрекать на такую же судьбу собственное дитя.
«Ты выйдешь за меня замуж».
Его слова преследовали ее. Неужели этот мужчина думал, что может приказать ей выйти за него? По-видимому, да. Точно так же, как он пытался контролировать и многое другое. Тот факт, что ей не очень-то хотелось возражать, очень тревожил ее. Неужели она нарушит обещание, данное своей матери?
«Я вовсе не жесток, хотя и могу быть суровым». Эти его слова по-прежнему звучали у нее в ушах, как грохот барабанов, доносившийся на острове из хижин рабов по ночам. И они точно так же бередили душу.
