— Да ну! Не стоит быть таким благородным! Ты теперь живешь в другой стране, с другими нравами, и не забивай себе голову всякими глупостями!
— Но…
— Ерунда! Тебе, наверное, не очень приятно это слышать, но девчонка, которую ты оставил, скорее всего, никогда не узнает, что с тобой приключилось. Она вполне могла уже давно выйти за другого, а возможно, и вовсе умерла! Не хочу тебя огорчать, парень, но такое вполне могло случиться. А мавританские девицы — совсем другое дело. Азиза будет обожать тебя, сколько бы других жен ты не завел. Больше того: если бы тебе каким-нибудь чудом удалось найти свою прежнюю подружку и привезти сюда, твоя теперешняя жена первая поприветствует ее и с радостью разделит с ней твою постель! Для здешнего народа это обычное дело, поверь мне, и не переживай!
В существующих обстоятельствах совет звучал вполне здраво, но едва ли мог успокоить Дика. Было даже к лучшему, что в самый разгар переживаний настал срок, когда Дику надлежало явиться к Мулаи Исмаилу, чтобы вступить в новую должность.
К его изумлению, в тот день Исмаил принял его одного в приемном зале Дар эль-Махзена. Только позади, в напряженном внимании, застыли два огромных стражника, каждый с острым ятаганом в руках.
Дик низко склонился у дверей, и Исмаил заговорил:
— Я ждал тебя, Хасан эс-Саид. Подойди ближе, и мы обсудим, что следует делать.
— Целую твои ноги, о сын Аллаха!
Дик выпрямился. Он прекрасно знал, что к султану полагается приближаться на четвереньках, но был настроен пренебречь правилами. Если Исмаил нуждается в отважных воинах, сейчас самое время показать себя.
Исмаил критически сощурил глаза.
— Нашел ли ты удовольствие в моей внучке — в женщине, которую я дал тебе?
У края стола Дик поклонился, но не пал ниц, как полагалось по обычаю.
— Я нашел удовольствие в этой женщине, йа сидна. Благодарю тебя за то, что ты взял меня в свой дом.
Лицо Исмаила помрачнело.
— А ты дерзок, Хасан эс-Саид!
— В моем деле дерзость необходима, йа Мулаи Исмаил! Но ты можешь доверять мне так же, как своей правой руке. В этом я тебе клянусь, или пусть моя голова покатится по плиткам пола!
Он говорил непринужденно, однако в глубине души побаивался — невозможно было предугадать, что придет в голову этому капризному старику. Но ему удалось взять верный тон.
— Наглец! — хихикнул Мулаи Исмаил. — Но мне и нужны наглецы. Скажи-ка, как нам это сделать?
Дик думал, что у Исмаила есть готовый план, но тот молчал, и почти все, что предлагал Дик, встретило одобрение у этого толстого редкобородого старика. По мнению Дика, новый полк должен был состоять из двух таборов, по четыре харка — эскадрона — в каждом. Исмаил предпочел бы, чтобы каждый табор включал в себя шесть харка, по двести человек в каждом. Но Дик настаивал, что их главное предназначение — мобильность и готовность быстро и эффективно наносить удар, а в количестве, превышающем шестнадцать сотен, войско станет неповоротливым. Дику отводилось два месяца, чтобы набрать требуемое число людей. В течение лета им предстояло обучаться, и к первому числу месяца Шаабан они должны быть готовыми к делу. Когда дошло до обсуждения формы, Дик, зная любовь султана к ярким цветам, предложил красную феску с синей кистью, желтые сапоги, малиновые штаны, белый с пунцовым джеллаба поверх желто-зеленого кафтана. Исмаил всплеснул руками.
— Зеленый? — вскричал он. — Известно ли тебе, что это цвет шарифов, цвет семьи султана?
— Вот именно, йа сидна! — серьезно ответил Дик. — Ведь эти воины будут твоей сильной правой рукой. Разве им не пристало носить цвета правителя, за которого они сражаются?
Исмаил ненадолго задумался.
— Это верно, — заметил он. — Враг не будет знать, кто командующий, но по цветам поймет, что именно я выступил против него, даже если меня самого там не будет. Ты хорошо придумал, Хасан!
— Благодарю тебя, мой повелитель! Но это еще не все. В боевых условиях, когда зеленые кафтаны для последней всеобщей атаки не нужны, воинам следует надевать обычные коричневые джеллаба и грязные серые тюрбаны, какие носят горцы-берберы. В такой одежде мы сможем при необходимости смешаться с ними, оставшись незамеченными, и нанести удар прежде, чем они сообразят, что мы находимся среди них!
— Йа Аллах! — воскликнул Исмаил. — Я должен был знать, что маленькая Азиза — наша Обожаемая — выберет мужчину, который умом так же силен, как и телом! Очень хорошо, Хасан эс-Саид! Пусть множится твое семя! Можешь идти. Доложишь мне, когда полк будет готов, а я найду возможность испытать твоих людей в деле!
Конечно, полк был набран — Спаги эс-Солтан, так его назвали — и делалось это без спешки и не случайным образом. С самого начала Дик обращался к Клюни за советом и помощью, и тот оказался истинным кладезем полезных знаний, чем очень поддержал Дика. Не однажды в течение недель, последовавших за приемом у Исмаила, Дик чувствовал себя задавленным огромностью задачи, возложенной на него. К тому же неутолимая, всепоглощающая страстность Азизы приводила его в некоторое смущение. Он спрашивал у Клюни, не стоит ли бросить все это и положиться на милость Исмаила. Но тот только страшно ругался, слыша такое.
— Взял кружку — пей! — говорил он.
Клюни, однако, помогал ему не только советами. Прекрасно зная город и всех людей, состоящих на службе у Исмаила и Абдаллаха, он водил дружбу с некоторыми искателями приключений, на которых можно было положиться. Те, в свою очередь, знали других, так что первый же набор в полк был подобен камню, брошенному в тихий водоем, от которого во все стороны разбежались волны, принеся много рядовых и почти всех офицеров. Сам Дик поискал людей среди пленников — и под конюшнями Абдаллаха, и в длинных сараях Исмаила — и набрал почти всех недостающих.
Но набор и организация полка были осуществлены не за одну ночь. Наоборот, расспросы тянулись целыми неделями, тщательно изучалась прошлая жизнь каждого — Дик не хотел, чтобы в ряды затесались предатели или те, кто в критический момент струсит. Исмаил такого не требовал, но Дик, склонный все доводить до совершенства, хотел создать действительно безупречное войско. За дело взялись в начале Дхул Хадджа, последнего месяца мусульманского года — как раз тогда был зачат и первенец Дика — и весь Мухаррам, первый месяц, и большая часть Сафара истекли, прежде чем ряды полка были заполнены и Дик почувствовал, что пора обратить внимание на решение более серьезных организационных вопросов. На пост каида наиба — подполковника, своего заместителя — Дику повезло неожиданно отыскать личность совершенно замечательную.
