— Откуда у вас эти мозоли? — переспросил Айван. — Вы заработали их у меня в замке или в своем хозяйстве?
— Я… я полировала серебряную посуду моей мамы, — ответила Лиза, довольная тем, что хотя бы отчасти ее слова были правдой.
— Судя по состоянию ваших рук, ваша матушка, должно быть, оставила вам целую гору серебра, — заметил Айван.
Он хотел снова взять Лизу за руку, но она успела встать и отбежать в сторону. Он вдруг рассмеялся, решив, что она кокетничает. Но Лиза услышала чьи-то шаги в коридоре и похолодела при мысли, что это могла быть миссис Лофтс.
Словно угадав, о чем она думает, маркиз воскликнул:
— Вас нанимала не она, а я, и отвечаете вы только передо мной.
Лиза понимала, что он прав, но ведь в его отсутствие домоправительница всегда могла навредить ей. И тут Лиза, наконец, увидела нужную дверь — вход в помещение для слуг, и быстро ретировалась, закрыв эту дверь за собой.
После ее поспешного ухода маркиз помрачнел. Ему хотелось тут же последовать за Лизой, но в это время в гостиной действительно появилась миссис Лофтс.
— К вам гости, милорд, — объявила она, как обычно, недовольным тоном. Заметив снятый ламповый колпак, домоправительница тут же водворила его на место.
— Кто это? — раздраженно спросил маркиз.
— Она назвалась миссис Антония Ковел. Она сказала, что вы знаете ее.
При этих словах выражение лица Трамора изменилось. Он улыбнулся, словно услышал приятную новость.
— Просите, — сказал он. — И распорядитесь, пожалуйста, чтобы нам приготовили и подали обед.
— Прикажете что-нибудь еще, милорд? — спросила миссис Лофтс (причем слово «милорд» прозвучало в ее устах как-то двусмысленно).
— Больше ничего. — Маркиз пристально посмотрел на нее и добавил: — Пока ничего.
— Очень хорошо, милорд, — с этими словами домоправительница удалилась.
Когда Антония Ковел вошла в гостиную, Айван находился у окна, расставив ноги и заложив руки за спину. Сейчас он походил на капитана, стоявшего на палубе корабля. Увидев его, зеленоглазая, черноволосая красавица улыбнулась. При этой встрече она почувствовала и радость и грусть.
— Айван, я здесь, — тихо проговорила она. Он тут же обернулся, и она засмеялась как девочка, хотя со времени ее детства прошло не меньше двадцати лет. Айван протянул к ней руки, и она бросилась в его объятия.
— Айван, ты стал таким величественным, тебя пря мо не узнать, — заметила Антония. Смахнув слезу, она снова улыбнулась. — А старик Пауэрскорт, должно быть, переворачивается в гробу, когда ты бродишь по этим залам.
— По-моему, он уже начал привыкать ко мне, — ответил Трамор. — Его призрак не являлся мне уже недели две.
Антония в испуге уставилась на него, потом слегка стукнула его в грудь.
— Негодник, разве так можно шутить над старой женщиной? — Только тут она разглядела шрам на его лице и хотела было погладить эту отметину, но почему-то передумала. — Как видно, прошедшие семь лет не были слишком легкими, — заметила гостья.
Айван потрогал шрам.
— Я начинаю думать, что мне следует прежде всего беспокоиться не о прошлом, — уклонился он от ответа.
— Конечно, нет, — согласилась Антония. Высвободившись из его объятий, она с любопытством осмотрела гостиную и заглянула в оранжерею.
Удовлетворив свою любознательность, она вернулась к Айвану и воскликнула:
— Твой замок просто великолепен. Теперь ты достиг всего, чего желал.
— Не всего, — ответил Айван с загадочным видом.
— А, понимаю. — Антония улыбнулась. — Есть одна блондинка, не будем называть ее имени, которая, несмотря на все лишения, превратилась в роскошную молодую женщину. Я угадала?
— Может быть, — произнес маркиз и сразу же заговорил о другом: — Ты сама роскошная женщина Антония. Ты совсем не изменилась.
Она гордо расправила плечи.
— Но это не совсем так. С тех пор я постарела на семь лет и считаю, что это заметно.
— Неужели мы так давно не виделись?
— Да. Ты забыл, мой дорогой, что не из-за меня ты покинул деревню. К. тому времени ты уже и не думал обо мне.
Айван слегка обнял ее за талию.
— Я никогда не забываю о красивых женщинах, — заявил он.
Антония не смогла удержаться от улыбки.
— Бесстыдный льстец! Но знаешь, милый, есть мужчины, которые не так молоды и хороши собой, как ты, и когда они говорят, что я красавица, я им верю.
— Это Ковел то? — засмеялся Айван.
— Представь себе, через пять лет после свадьбы он все еще уверяет, что я прелестна.
— И он прав. Знаешь, я бы сам женился на тебе.
— Никогда бы не женился, — проговорила она.
— Ты ведь была у меня первой, Антония. Я тогда совсем потерял голову.
Она снова улыбнулась.
— Не могла я у тебя быть первой. Ты научил меня тогда слишком многому.
— Мне было всего семнадцать. Что я тогда понимал!
— Э, Айван, брось. Ты уже родился зрелым. Тебе никогда не было семнадцать. Я ведь помню, как мы повстречались впервые. Ты еще тогда привел мне коня, которого я купила у Альсестеров. С первого взгляда на тебя я поняла, что ты настоящий мужчина. А вскоре ты мне это доказал на деле.
Айван усмехнулся:
— А я и теперь придерживаюсь мнения, что это ты совратила меня. — Посмотри на себя! — воскликнула Антония. — Ты ведь завзятый распутник. Куда мне против тебя!
— И что я могла сделать тогда?
— Ты могла перевоспитать меня, пока еще была такая возможность.
— Но ты же сам знаешь, что мы никак не могли пожениться. Люди бы не пожалели для тебя самых грязных наименований, самым мягким из которых было бы «альфонс». А ты бы не был мне верен, особенно с тех пор, как подросла Лиза Альсестер.
Айван не нашелся, что ответить на это замечание и, когда в гостиную вошла миссис Лофтс, вздохнул с облегчением.
— Можно закусить? — Антония бросила кокетливый взгляд на Айвана и подошла к тележке, которую прикатила миссис Лофтс.
Отпустив домоправительницу, Айван спросил:
— Должно быть, ты долго добиралась сюда из Каленбери?
Проглотив кусок пирожного, Антония ответила с улыбкой:
— Страшно долго. Но сегодня утром я сказала Ковелу: «Айван вернулся, и я должна навестить его».
— Ковел щедрый муж, раз отпустил жену в такую даль навестить прежнего любовника.
— Ковел прелесть, он меня совсем не ревнует. Он меня все время безумно смешит, Айван. Знаешь, я наконец-то счастлива.
— Знаю. Вижу.
Она посмотрела ему в глаза.
— Айван, ты тоже должен найти свое счастье. Я не нашла его ни в замках, ни в богатствах, ни в молодых любовниках. Не найдешь и ты.
— Я знаю это, — согласился Айван. Наполнив его тарелку, Антония передала ее Айвану со словами:
— Тогда, милый, ты настоящий мудрец. — Она поцеловала его в губы и стала разливать чай.
