Они поднялись к ним, держась за руки, и Роберт отметил про себя, что его младшая сестра приятно раскраснелась, а его друг Алекс выглядел умиротворенным и довольным.
— Все в порядке, Робин? — спросила у него Велвет, когда они наконец добрались до них.
— Я попросил Эйнджел стать моей женой, но она, это прелестное дитя, боится, что этот брак не совсем удачный для меня. Она думает также, что королева не позволит мне жениться на ней, но я объяснил, что наша мать выходила замуж за моего отца при гораздо более сложных обстоятельствах и получила благословение королевы. Мы собираемся отправиться в Ардерн-Холл прямо сейчас, и Эйнджел нуждается в вашей поддержке.
— Ты любишь моего брата? — Велвет вдруг стала очень серьезной. Мужчины становятся такими глупцами, когда дело касается женщин. Леди Сесили часто это повторяла.
— Я… я не знаю, Велвет, — честно ответила Эйнджел. — Как могу я это знать? Я едва знакома с лордом Саутвудом.
— Это не важно! — Робин махнул рукой. — Я люблю ее, и в большинстве браков не принимается во внимание, любят ли муж и жена друг друга. Мы с Алисой друг друга не любили.
— Ты знал Алисой всю свою жизнь, Робин, — парировала Велвет. — Ас Эйнджел встретился совсем недавно. Пойми, я боюсь не только за тебя, но и за свою лучшую подругу. Если с твоей стороны это всего лишь прихоть, каприз, Робин, я очень рассержусь.
— Ты когда-нибудь слышала, чтобы я был намеренно злым по отношению к кому-либо, Велвет? — мягко упрекнул он ее. — Я понимаю, что любовь с первого взгляда — вещь редкая, но именно так случилось у меня с Эйнджел. Я посвящу всю свою жизнь тому, чтобы сделать ее счастливой, если только она даст мне такую возможность.
Его зеленые глаза были наполнены таким чувством, что на мгновение Велвет отвела в смущении взгляд. Она никогда не знала брата с этой стороны.
Она проглотила комок, подступивший к горлу, и, поглядев на него, сказала:
— Тогда, Робин, какого черта мы торчим здесь, когда нам давно надо быть на пути к Ардерн-Холлу!
Алекс, явно забавляясь, переводил взгляд с брата на сестру. До чего же восхитительно своенравны эти дети Скай О'Малли! Оба решили, что раз это их устраивает, то больше и говорить не о чем. Никому даже не пришло в голову спросить о согласии другую сторону, хотя ее это касалось в такой же мере. Он взглянул на красивую белокурую девушку и спокойно осведомился:
— А что вы скажете обо всем этом, госпожа Эйнджел — Кристман? Вы согласны сломя голову броситься ночью испрашивать у королевы разрешения на свадьбу с графом Линмутским?
— Я считаю это сумасбродством, милорд, — ответила она с улыбкой, — но, если намерения графа в отношении меня серьезны, мне не стоит раздумывать. Конечно же, это великолепное предложение для такой девушки, как я. Полагаю, мне следует быть практичной при любых обстоятельствах.
Велвет, казалось, слегка шокировали слова подруги.
— Ты можешь быть практичной в таком вопросе, как замужество, Эйнджел? А как же любовь? Речь идет о твоей жизни!
Эйнджел вздохнула и провела ладонями по своему довольно простенькому платью.
— Велвет, не успев родиться, ты уже была богатой наследницей. У меня нет такого выбора, как у тебя. Да, я хотела бы любить человека, за которого выйду замуж, но если королева предложит мне кого-нибудь, пусть даже совсем незнакомого, я не смогу отказаться. Я знаю твоего брата короткое время, но мне показалось, он добрый, мягкий, прекрасно воспитанный человек. Он говорит, что любит меня, а я не думаю, что он легко поддается чувствам. Со временем, убеждена, я смогу научиться любить его, а это хорошая основа для брака.
Робин обнял Эйнджел, как бы пытаясь защитить ее от всего на свете, и поцеловал в золотистую головку.
— Благодарю вас, возлюбленная, за то, что вы доверяете мне. Я приложу все усилия, чтобы не разочаровать вас. А теперь, сестричка, если тебе по душе наши намерения, может быть, мы тронемся в путь?
— О нет, милорд, — взмолилась будущая невеста, покраснев. — Не раньше, чем я переоденусь. Я не могу предстать перед королевой в этом измятом дорожном платье. Ты поможешь мне, Велвет?
— Конечно, — ответила ее подруга. Потом Велвет повернулась к брату:
— Полагаю, ты сможешь добыть нам карету?
— Карету? — Робин рассмеялся — — Я думал, что вы, дамы, сядете на лошадей позади нас с Алексом.
— Позади? Ну уж нет! Чтобы прибыть в Ардерн-Холл в пыли с головы до ног, как какие-нибудь цыганки? У нас с Эйнджел осталось всего по одному платью, а они нам понадобятся еще и завтра. Ты должен найти нам карету! Позаботься об этом, Робин. Пошли, Эйнджел!
Сверкнув глазами и встряхнув локонами, Велвет взяла подругу под руку и повела ее к гостинице. Велвет помогла Эйнджел переодеться в роскошное бирюзовое платье, так подходившее к ее глазам. А за это время Робин раздобыл карету. Он также выяснил, что королева ужинает с графом Лестерским в его шатре, разбитом посреди армейского лагеря.
От гостиницы до расположения войск было всего несколько минут езды. Прибыв на место, молодой граф через полчаса испросил короткой аудиенции у королевы, и через несколько минут все четверо были допущены в апартаменты Дадли.
Королева была одета в великолепное черное с золотым платье, лиф которого был расшит жемчугом. Она улыбнулась и грациозно протянула руки Робину и Алексу. Когда мужчины засвидетельствовали свое почтение королеве, наступила очередь девушек, которые присели в реверансе одновременно и весьма изящно.
— Итак, милорд Линмут, — сказала Елизавета, — что произошло такого важного, что не может подождать до окончания испанской кампании? — Она впилась в них взглядом, полным искреннего любопытства.
Робин тепло улыбнулся своей королеве.
— Помните ли, мадам, как я впервые попал ко двору и плакал по своей матери? Вы сказали мне тогда в утешение, что я могу попросить у вас все что пожелаю. Я был так взволнован перспективой того, что моя королева может дать мне все, что я ни попрошу, что так и не смог решить, чего же я хочу.
Королева рассмеялась при этом воспоминании.
— Насколько я помню, мой дорогой лорд Саутвуд, я тогда сказала, что мое предложение, несмотря на это, остается в силе; ты можешь попросить у меня что угодно и когда захочешь. Так ведь?
— Точно так, мадам. Память не изменяет вам.
— Надеюсь, что так, — усмехнулась королева. — Я еще не настолько стара, чтобы стать забывчивой. — Она опять внимательно посмотрела на него. — Значит, наконец ты решил, почти через двадцать лет, чего же ты хочешь получить от меня, Роберт Саутвуд. И что же это такое?
— Да, мадам, наконец я решил. И я припадаю к ногам вашего величества с просьбой о руке вашей воспитанницы Эйнджел Кристман.
