Рэйф кивнул. Он позвал Скотта, который ехал позади стада, и они вместе отобрали шесть нетелей-однолеток. Потом Рэйф снова поскакал к индейцам.
Через пятнадцать минут индейцы исчезли, а вместе с ними исчезли и шесть телок с ранчо «Сэкл Си».
– У них была тяжелая зима, – пояснил Рэйф, вглядываясь в даль. – Их дети голодают, а старики умирают. Шаман сказал им, что Бог не доволен своими краснокожими детьми, и в этом году у них будет плохая охота на бизонов.
– Это глупо, – нахмурилась Кэтлин.
Рэйф пожал плечами:
– Некоторые индейцы верят, что приход белых является наказанием Вакан Танка. И кто знает, возможно, они правы. Болезни белых людей уже уничтожили некоторые племена. А теперь бизонов становится все меньше и меньше. И если бизоны исчезнут, индейцы исчезнут вместе с ними.
Рэйф покачал головой, будто пытаясь прогнать дурные мысли. Потом сказал:
– Погоняй, Уэб. Нам надо спешить.
Через несколько дней они стали лагерем около реки. Расседлав лошадь, Кэтлин сразу улизнула из лагеря в поисках укромного места, где могла бы помыться. Она была уверена, что никогда еще не была такой грязной. Ее волосы покрывал слой пыли, кожа шелушилась от грязи и от высохшего пота.
На берегу она сняла юбку для верховой езды и рубашку, потом вошла в воду и с наслаждением вздохнула, когда холодная влага сомкнулась вокруг нее. Глубоко вздохнув, она окунулась, едва не вскрикнув, когда ее пробрал холод.
Кэтлин лениво плавала, когда голос Рэйфа нарушил мирную тишину.
– Какого черта ты здесь делаешь? – спросил он строгим и гневным голосом.
Кэтлин встала, бессознательно прикрыв грудь руками.
– Я купаюсь, – тихо сказала она. – Что-то не так?
– Что-то не так?! – воскликнул он. – Я скажу тебе, что не так.
Его голос становился тише, пока глазами он скользил по ее телу. Ее мокрые волосы сверкали, как жидкое золото. У нее была розовая кожа, украшенная сотнями капелек воды, в которых отражались янтарные лучи вечернего солнца и которые сверкали, как россыпь бриллиантов. Он позволил своему взгляду скользить ниже и ниже, пока вода не скрыла от него ее гладкое тело.
Кэтлин внезапно стало жарко. Она так давно не чувствовала его рядом…
Как будто следуя невидимой путеводной нити, она вышла из воды и очутилась в его объятиях, вздохнув, когда он крепко прижал ее к себе. Она почувствовала, как его губы касаются ее волос, как потом он поднимает ее на руки и уносит от реки к рощице деревьев, укрытой под скалистым утесом. Он осторожно поставил ее на ноги и затем, не говоря ни слова, начал раздеваться.
При виде его сердце Кэтлин застучало быстрее, она почувствовала, как к щекам прилила кровь, когда он положил ее на землю и начал покрывать легкими, как бабочки, поцелуями ее лицо, шею и грудь. Его рука нетерпеливо двинулась к ее лону, а губы настойчиво прижимались к ее губам. Его язык дразняще скользил по ее губам, прося разрешение войти, и она почувствовала, что тает, а кровь горит, когда его язык скользнул в ее рот.
– Жена, – хрипло простонал он. – Мы слишком долго не были вместе.
– Слишком долго, – согласилась она, и ее голос был таким же хриплым.
Кэтлин почувствовала тяжесть его тела, когда он лег на нее, раздвигая коленями ее бедра, и была рада этой ноше. Она приподняла бедра, чтобы принять его, и вздрогнула от удовольствия, когда он вошел в нее и наполнил ее собою. Когда мы вместе, мы – совершенны, ликующе думала Кэтлин, – как две половинки одного целого.
Только позже, когда они утолили свое желание и она лежала, свернувшись в его руках, Рэйф вспомнил, что рассержен на нее. Приподнявшись на локте, он посмотрел Кэтлин в лицо.
– Больше никогда, – сказал он, медленно и отчетливо выговаривая каждое слово, – больше никогда ты не уйдешь из лагеря одна. Понятно?
– Да, сэр, – обиженно сказала она.
– Черт возьми, Кэтлин, ты сейчас не дома. Здесь есть индейцы, – или ты забыла об этом? – дикие животные, змеи и еще черт знает что. Тебе просто небезопасно ходить одной.
Он был прав.
– Прости, Рэйф, – сказала Кэтлин, раскаиваясь. – Кажется, я просто не подумала.
Она подняла руку, чтобы погладить его по щеке, улыбнувшись, когда колючая щетина защекотала ей кончики пальцев. Рэйф глубоко вздохнул, нагнул голову и поцеловал ей ладонь. Он был в ярости, когда вернулся в лагерь и обнаружил, что ее нет; в ярости от того, что до смерти испугался. Они были в самой глуши, окруженные бесконечными милями неосвоенной земли и враждебными индейцами. Его воображение, обычно не слишком богатое, тотчас нарисовало ему ужасные картины.
– Кэти, я не хотел кричать на тебя, я… – ему не хватало слов, чтобы рассказать, что он чувствует, и вместо слов он нагнулся и поцеловал ее.
Но Кэтлин видела любовь и заботу в его глазах, и ответным поцелуем показала ему, что все поняла.
Следующие несколько дней прошли довольно мирно. Кэтлин не отходила далеко от лагеря и радовалась, глядя на Рэйфа, когда он занимался своими обязанностями.
Она с гордостью думала, что выбрала хорошего мужа; он справляется с работой на тропе, хотя никогда раньше не делал этого. Он приписывал часть своего успеха тому, что не стеснялся спрашивать у Скотта и других людей их мнения, если был в чем-то неуверен. Он дежурил ночью, как все, и погонял стадо сзади, когда наступала его очередь. Никому не нравилось ехать позади стада и часами глотать пыль.
Они были на тропе уже почти три недели, когда добрались до реки Нос-Платт. Кэтлин тревожилась, наблюдая, как ковбои переправляют стадо через реку.
Переправа всегда была опасным делом, даже если вода стояла достаточно низко. Но в этот раз Нос-Платт текла полноводно и широко. Кэтлин затаила дыхание, когда Скотт, Нейт и Уишфул загоняли первые ряды в воду. Коровы входили в реку и плыли, держа головы над водой. Кэтлин молилась про себя, чтобы ни одна из них не повернула назад. Многие ковбои гибли, находясь в середине плывущего стада, которое внезапно поворачивало назад, туда, откуда пришло.
У нее пересохло во рту, когда Рэйф сошел на лошади в воду. Он пытался подогнать особенно упрямых и отставших животных к противоположному берегу.
Казалось, это продлится целую вечность, но в конце концов все стадо было благополучно переправлено. Рэйфу пришлось пересечь реку несколько раз, и сейчас он вернулся, чтобы помочь переправиться Кэтлин, пока Скотт и Нейт помогали Уэбу справиться с кухонным фургоном.
Кэтлин держала свою лошадь близко к Рэйфу, пока они плыли. С Рэйфом не было страшно. Он позаботится о ней.
Она уже было с облегчением вздохнула, когда треск ружей разорвал воздух, и посыпался дождь стрел. Стадо встревожилось и стало рассеиваться среди низких прерывистых холмов. Лошадь Кэтлин испугалась, потеряла опору и поплыла вниз по течению.
