— А, ладно… Я должен идти в доки, договориться насчет Яна, а потом мы подумаем о похоронах Гэйвина. Но сначала надо парнишку пристроить.
Мы, с трудом проталкиваясь сквозь толпу, направились к докам, лавируя между группами возбужденных сплетников, уворачиваясь от подвод и ручных тележек, сновавших туда-сюда с тупым безразличием ко всему.
Шеренга солдат в красных мундирах быстрым шагом вышла со стороны причала, разбрызгавшись среди толпы, как капли винного уксуса по белому соусу. Солнце жарко горело на сверкающих штыках, и мерный ритм солдатских шагов звучал в шуме толпы, как бой барабанов. Даже громыхающие телеги и тачки резко остановились, чтобы уступить дорогу.
— Держись за карман, Сасснек, — шепнул мне на ухо Джейми, подталкивая меня в промежуток между рабыней в тюрбане, с двумя малышами на руках, и уличным проповедником, сидевшим на ящике. Он кричал что-то о грехе и покаянии, но едва ли одно слово из трех можно было расслышать в стоявшем вокруг шуме.
— Я его просто зашила, — уверила я Джейми, но тем не менее коснулась рукой тяжелого маленького предмета, болтавшегося возле моего бедра. — А как насчет твоего кисета?
Он усмехнулся и сдвинул шляпу на лоб, спасаясь от бьющего в лицо солнца, и прищурил темно-голубые глаза.
— Он там, где была бы моя кожаная сумка, имей я ее. Пока я не встречусь с какой-нибудь шустрой блудницей, я в безопасности.
Я посмотрела на его слегка вздувшиеся спереди штаны, а потом окинула взглядом всего Джейми. Высокий и широкоплечий, с дерзкими и чистыми чертами лица и с горделивой осанкой шотландца, он привлекал внимание каждой встречной женщины, даже когда его ослепительные волосы прикрывала унылая синяя треуголка. Штаны, надетые на нем, были определенно слишком тесными, и уж никак не умаляли общего впечатления, производимого Джейми, — впечатления, о котором он сам и не догадывался.
— Ты ходячий соблазн для блудниц, — сказала я. — Держись поближе ко мне; я буду тебя защищать.
Он рассмеялся и держал меня под локоть, пока мы не выбрались на относительную свободу.
— Ян! — закричал Джейми, через головы толпы заметив своего племянника. Мгновением позже высокий простоватый юнец выскочил рядом с нами из толпы, отбрасывая с лица густые каштановые волосы и широко улыбаясь.
— Я думал, что не найду тебя, дядя! — воскликнул он. — Иисусе, тут людей больше, чем на рынке в Эдинбурге! — Он рукавом отер пот с длинного некрасивого лица, размазав грязь по щеке.
Джейми неодобрительно оглядел племянника.
— Ты выглядишь неприлично веселым, Ян, для того, кто только что видел смерть человека.
Ян поспешно сменил выражение лица, пытаясь изобразить грусть.
— Но, дядя Джейми, я этого не видел, — возразил он. — Я не видел, как его вешали. — Дункан вопросительно поднял одну бровь, и Ян слегка порозовел. — Я… ну, я не боялся смотреть, просто… ну, я тут хотел кое-что сделать.
Джейми чуть заметно улыбнулся и хлопнул племянника по спине.
— Ладно, не беспокойся, Ян. Я бы и сам не стал смотреть, если бы Гэйвин не был моим другом.
— Я знаю, дядя, и мне очень жаль. — В темно-карих глазах юноши промелькнуло сочувствие — в глазах, бывших единственной красивой чертой его лица. Потом он посмотрел на меня. — Это было ужасно, да, тетя?
— Да, — кивнула я. — Но все уже кончилось. — Я вытащила из-за корсажа влажный, смятый носовой платок и, привстав на цыпочки, стерла полосу грязи с его щеки.
Дункан Иннес горестно покачал головой.
— Да, бедняга Гэйвин! Ну, по крайней мере такая смерть легче, чем смерть от голода, а ведь ему в противном случае ничего другого не оставалось.
— Пошли, — перебил его Джейми, не желая тратить время на бесполезные причитания. — «Бонни Мэри», должно быть, уже подходит к причалу.
Я заметила, как Ян бросил взгляд на Джейми и вроде бы хотел что-то сказать, но Джейми уже повернулся к заливу и врезался в толпу. Ян посмотрел на меня, пожал плечами и предложил мне руку.
Мы пошли следом за Джейми, обходя сзади торговые склады, окружавшие доки, и стараясь не столкнуться с матросами, грузчиками, рабами, пассажирами, покупателями и торговцами всех родов и видов. Чарльстон был крупнейшим торговым портом, и дела его процветали, ведь до сотни кораблей в месяц причаливали и вновь уходили в Европу в это время года.
«Бонни Мэри» принадлежала другу Джареда Фрезера, двоюродного брата Джейми, который уехал во Францию искать счастья в винном деле и блестяще преуспел. Если бы нам повезло, капитан «Бонни Мэри» мог ради дружбы с Джаредом взять на борт Яна и доставить его в Эдинбург, позволив ему отработать проезд в качестве юнги.
Ян вовсе не был в восторге от этого плана, но Джейми был решительно настроен отправить своего сбившегося с пути племянника назад в Эдинбург при первой же возможности. И именно весть о прибытии в Чарльстон «Бонни Мэри», впрочем, наряду с еще кое-какими делами, заставила нас приехать сюда из Джорджии, где мы впервые ступили на американскую землю — совершенно случайно — два месяца назад.
Когда мы проходили мимо какой-то таверны, оттуда вышла неряшливая прислуга с бадейкой помоев. Она увидела Джейми и застыла, прижав бадью к бедру, вытаращив глаза и состроив завлекательную улыбку.
Он прошел мимо, не глянув в ее сторону, сосредоточенный на своей цели. Девка встряхнула головой, выплеснула помои на свинью, дремавшую возле крыльца, и стремительно умчалась назад в таверну.
Джейми приостановился, прищурив глаза и всматриваясь в ряды мачт, возвышавшихся внизу, в заливе, а я подошла и встала рядом с ним. Он бессознательно дернулся, коснувшись рукой своих штанов и поправляя их, и я дотронулась до его руки.
— Фамильные драгоценности пока что в безопасности, а? — мурлыкнула я.
— Немножко неудобно, но безопасно, да, — заверил он меня. Он подергал шнурок на своей ширинке и скривился: — Уж лучше бы я упрятал их на заднице, право слово!
— Ничего, ты для этого дела подходишь лучше меня, — улыбнулась я. — Я, пожалуй, больше рискую быть ограбленной.
Фамильные драгоценности представляли собой вот что. Нас выбросило на берег Джорджии штормом, и мы очутились там мокрыми, оборванными и потерявшими все — кроме пригоршни крупных и очень дорогих драгоценных камней.
Я надеялась, что капитан «Бонни Мэри» сочтет достаточным упоминание о Джареде Фрезере, чтобы взять Яна юнгой, потому что в противном случае у нас могли возникнуть трудности с отправкой юноши.
Теоретически мой карман и кисет Джейми содержали в себе целое состояние. Но практически эти камни могли бы быть и галькой с пляжа, в смысле пользы для нас. Хотя драгоценности и были легким и удобным способом перевозки богатства, сложность состояла в том, чтобы снова превратить их в деньги.
