— Я написала ответ и уже отправила его. Они ждут тебя через месяц. Поэтому чем раньше отправишься, тем лучше. И помни, отец бы поступил именно так.
Она смотрела на сына в надежде что, он что-то скажет, но он молча обернулся и посмотрел на мать. Элоиза никак не могла понять этот взгляд. Согласен он или нет?
Викториан ни слова не говоря, быстро зашагал к двери. Открыв дверь, он остановился. — Я еду в Ронвеллс, собирать вещи, завтра заеду за точным адресом. — И ушёл.
Элоиза осталась одна. Наедине со своими мыслями. — Ох, Генрих если бы ты был рядом. — Обратилась она к умершему мужу. — Ты бы гордился своим сыном. — И тихонько заплакала.
Глава 3
В кабаке «Веселый Ястреб» как всегда было шумно. Кто-то уже спал на столе «немного» перебрав спиртного, а те, кто ещё хоть как-то стоял на ногах, пытались разбудить тех, кто спал.
Хью и Сэмюэль смотрели на всё это и делали ставки. Хью ставил на то, что они никого не разбудят. А Сэмюэль надеялся, что у тех получится хоть немного растормошить эти пьяные тела.
— Я же говорил, что у них ничего не выйдет, — произнёс Хью.
— Да уж, кто же знал, что они так нахрюкались.
— Где же делся Викториан? Мы уже целый час его ждем. — Посмотрел на дверь Хью.
— Хм … может он по пути решил заскочить во все бордели в округе? — засмеялся Сэмюэль.
— Если это так, то до утра нам его не видать. — Предположил Хью.
— Слушай Хью, пойдем отсюда, эти пьяные рожи мне уже порядком надоели, — скорчил гримасу брезгливости Сэмюэль.
— Да, сейчас пойдем, только всё разузнаем у мистера пунктуальность. — И кивнул на дверь.
Викториан зашел в кабак, глядя по сторонам в поиске друзей. Хью встал, махнув рукой Викториану. Герцог увидел друзей, кивнул им, показывая на дверь, и вышел. Друзья встали и последовали за ним.
— Что за таинственность Викториан? — подходя к нему, спросил Хью. — Или ты задолжал хозяину и боишься показываться ему на глаза?
— Очень смешно. — Огрызнулся тот. — Там слишком шумно. Да и мне сейчас не до веселья.
— Но ты сам предложил здесь встретиться.
— А теперь передумал.
Друзья переглянулись.
— Ладно, давай рассказывай, как прошел разговор с Элоизой. — поинтересовался Хью.
— А нечего рассказывать, завтра я уезжаю.
— Постой, ты согласился? Ты, едешь на этот остров? — Сэмюэль ближе подошел к Викториану. — ты что шутишь?
— Нет, я не шучу. Завтра я отправляюсь на этот «чёртов» остров. — И быстро зашагал к карете.
— Стой, объясни, в чём дело? — крикнул Хью.
— Пусть Элоиза вам всё объяснит, а мне нужно отдохнуть, впереди у меня трудные дни.
— Мы думали, ты пришел поговорить. — Проговорил удивленный Хью.
— Я передумал. Поговорим, когда я вернусь. — Сел в карету и уехал.
Друзья стояли и смотрели на отъезжающую карету. Они никак не могли понять, что происходит с их другом. Викториан сам позвал их, хотел поговорить, а теперь уехал, ничего не объяснив.
— Я ничего не понимаю, что с ним происходит? Неужели он и вправду собирается туда ехать? Как ты думаешь Хью, что это было? Может это шутка? — не умолкал Сэмюэль
— Не знаю, друг мой, не знаю, но надеюсь, до завтра он остынет и всё нам объяснит.
На завтра ближе к полудню друзья уже были в поместье Ровендейл. Элоиза им всё рассказала и сообщила, что её сын уже уехал и не зашёл повидаться перед отъездом. Даже за адресом не заехал, как обещал, а прислал слугу.
— Я думаю его сильно задело то что я не оставила ему выбора. Ему пришлось ехать, ради чести отца. — Сказала Элоиза, когда Сэмюэль и Хью уже уходили.
— Я думаю, он остынет, когда увидит эту девочку. — Предположил Сэмюэль.
— Остаётся надеяться, что у неё не скверный характер.
— Да, к тому же у него почти целый месяц на раздумья, пока он будет добираться до её острова.
Они попрощались и ушли.
***
Солнце почти спряталось за горизонтом, жара уже совсем спала и прохладный ветерок приятно «обнимал» хрупкое тело девушки, которая сидела на берегу моря. Она смотрела вдаль и думала о той жизни, которая ждет за горизонтом. Какая она будет эта жизнь? Спокойная и безмятежная или наоборот… Примут ли её там, куда она собирается отправиться или будут ненавидеть. Какой этот Викториан? Разные мысли так и одолевали её, она пыталась об этом не думать, но ничего не получалось. Вдруг ей показалось, что её зовут, она обернулась и увидела Томаса, он бежал к ней, что-то крича и маша руками.
— Шеридан скорее иди сюда!
Девушка встала, какое-то беспокойство охватило её, она побежала к Томасу.
— Что случилось? — спросила Шеридан, сблизившись с ним.
— Шеридан, твоя бабушка…
— что с бабушкой? — дрожащим голосом спросила она.
— Ей стало хуже, она зовет тебя. Пойдем скорее!
Шеридан что было сил, побежала к замку. Взбежав по лестнице ведущей в комнату бабушки, она встретила доктора.
— Мистер Джереми, скажите, что случилось? Почему ей стало хуже? — задыхаясь, спросила девушка.
— Не знаю дочка, возможно в силу возраста организм не хочет бороться с болезнью. — Одли Джереми вытер пот со лба. — Я сделал всё что мог.
— Но она будет жить? — с надеждой в голосе спросила девушка.
Доктор молча замотал головой. Острая боль кольнула в сердце девушки, она оперлась о стену и съехала вниз. Он бросился к ней, приподнял и осторожно посадил, легонько похлопал Шеридан по щекам, пытаясь привести в чувства. Слуга принес воды и доктор брызнул немного ею в лицо девушки. Шеридан приоткрыла глаза, слёзы текли по щекам. Она попыталась встать.
— Посиди немного. — Остановил её доктор. — Я знаю это сильное потрясение, всегда тяжело когда уходят близкие. Но уже ничего не поделаешь. — Он взял девушку за руку. Прежде чем идти туда вытри слёзы, ей и так тяжело она понимает, что оставляет тебя одну.
— Я постараюсь. — Шеридан встала и вытерла слёзы. — Сколько времени у нас есть? — Она посмотрела на доктора.
— Я думаю сегодня.
Девушка закрыла глаза, выдохнула, набралась смелости и вошла. В комнате стоял полумрак. Старая женщина лежала на постели укрытая одеялом. Шеридан подошла ближе и взяла бабушку за руку. Женщина открыла глаза, и попыталась улыбнуться.
— Не надо бабушка, ничего не говори, береги силы. — И поцеловала ей руку, — Я всё сама знаю. Я тоже тебя очень сильно люблю.
— Я хочу, чтобы ты прожила достойную и счастливую жизнь. И твой отец мог гордиться тобой. — Еле слышно произнесла женщина.
— Тихо, бабушка, тебе нельзя сейчас разговаривать, — сдерживая слезы, проговорила девушка.
— я прожила своё и теперь могу умереть.
— Нет, бабушка нет! — бросилась ей на шею девушка — не говорите так, вы ещё долго проживёте.
— Увы, нет деточка. — Вздохнула старушка. — Теперь слушай, а то силы уже оставляют меня. — Старая женщина крепче сжала руку девушки, — там, куда ты едешь, может быть очень трудно, тебя могут там не принять. Но ты сама сделала такой выбор и какой бы итог ни был, пути назад нет. — Она перевела дух и продолжила. — Ты отправишься туда и я хочу, чтобы ты была сильной, как бы тяжело тебе не было, они не должны видеть твоих слёз. Если тебе будет больно или страшно иди туда, где никого нет, — она снова замолчала было видно, что каждое слово, даётся ей с трудом. — Там выплачь свои слезы, тебе станет легче. Запомни ты сильная, ты Шеридан Мелиорас, гордость своего отца.
Женщина взглянула в глаза девушки. — И не плачь по мне, не убивайся. Я иду отдыхать, знай, я горжусь тобой и твой отец тоже гордился бы. — Леди Энн закрыла глаза и ровно задышала, — Я сильно устала. — Прошептала она.
— Да бабушка, тебе надо отдохнуть. — Шеридан погладила женщину по щеке. — Я всё сделаю, я буду сильной. А сейчас отдыхай, а я позову доктора. — Поцеловала старушку в лоб и вышла.
Следующие несколько часов Одли не выходил из комнаты леди Энн. Слуги то и дело бегали туда, обратно, выполняя распоряжения доктора. Только Шеридан туда не пускали, Доктор сказал, что ей ни к чему там находиться. — Ты ничем не поможешь, только себе больнее сделаешь. — Сказал он. Шеридан сидела в гостиной и ждала. Она знала, что он скажет, когда придет. И теперь просто время от времени поглядывала в сторону лестницы.
