– Я хотела спросить вас с самого начала, не забронирована ли для меня комната.
– Но где же ваш багаж? – На лбу у клерка пролегла складка.
– Ричард Бентон, Черепашка, присматривает за ним.
– Я найду кого-нибудь, кто вам поможет. А Черепашка уж сбежал, наверное.
– Нет, нет, не беспокойтесь, он поможет. Я скоро вернусь.
Танзи уже почти дошла до того места, где лежали ее вещи, как вдруг в конце улицы появился всадник на лошади, мчащийся во весь опор ей навстречу. Расс Тибболт. Одна его рука была перевязана носовым платком, испачканным в крови. Его ранили. Подъехав к Танзи, Расс натянул поводья, резко осадив лошадь.
Танзи уже знала, что он красив. Знала, что он высокий и сильный. Но не была готова к тому, что почти мгновенно почувствует к нему симпатию.
Ей бы следовало встревожиться, увидев его ранение, а она, не отрывая глаз, смотрела на его губы, ее восхищенный взгляд скользил по его широким плечам и крепким рукам. Что ж, похоже, нет никакого смысла бороться с его колдовскими чарами. Кто бы ни был этот человек, его обаянию противостоять невозможно.
– Вы Танзи Галлант?
– Да. Что случилось с вашей рукой?
– Некоторые пытались его убить, – заметил Черепашка. – И на днях, думаю, снова попытаются.
– Одному бандиту все-таки удалось ранить меня, прежде чем я успел их догнать, – сказал Расс.
– А зачем надо было гнаться за ними? – спросил Черепашка, с восхищением глядя на Расса.
– Зачем? Чтобы такие глупые мальчишки, как ты, могли спокойно разгуливать по улицам города. А теперь иди занимайся своими делами.
Черепашка покраснел до корней волос, в глазах вспыхнули сердитые огоньки.
– Я вовсе не мальчишка, и уж тем более не глупый. И занимаюсь я только своими делами. Эта леди наняла меня донести ее вещи до гостиницы.
– Что ж, тогда вперед, за работу. У коробки пока еще не выросли ноги.
Черепашка с обиженным видом подхватил коробку и сумку и, пошатываясь, зашагал по улице.
Вблизи Расс оказался еще красивее. Этот мужчина станет ее мужем! Жители ее родной деревни в горах всегда открыто обсуждали то, что происходит между женщинами и мужчинами. Во все детали подобных отношений Танзи давно уже посвятили многочисленные кузины, жившие по соседству. Она представила себе, как этот мужчина будет держать ее в объятиях, заниматься с ней любовью, и по спине побежали мурашки.
– Прошу прощения за то, что заставил вас так долго ждать, – извинился Расс, спешившись. – Нельзя было упускать этих бандитов.
– Разумеется. Когда эти люди за решеткой, можно чувствовать себя гораздо спокойнее.
– Почему вы сразу не отправились в гостиницу? – спросил он.
– Я не знала, что вы забронировали для меня комнату.
Расс нахмурился.
– Арчи не сказал вам?
– Я не знаю, кто такой Арчи. Мне никто ничего не говорил.
– Кто такой Арчи? За конторкой в гостинице должен был сидеть один старый чудак.
– Там был молодой человек. Вы уже показали свою руку доктору?
– У меня не было времени.
Вернулся Черепашка, и Танзи протянула ему деньги.
– Вот твои десять центов.
– Благодарю, мэм, – буркнул Черепашка, метнув на Расса быстрый взгляд. Затем взял оставшиеся две сумки и снова направился к гостинице.
– Вы идите в гостиницу, а я отведу лошадь в конюшню, – сказал Расс Тибболт.
– Сколько времени это займет?
– Почему вы спрашиваете?
– Думаю, вам все же стоит показаться доктору.
– Вообще-то я уже побывал у него, но перед моим носом захлопнули дверь.
– Вы хотите сказать, что он отказался вас осмотреть?
– Совершенно верно.
Танзи ушам своим не поверила.
– Идемте к врачу! – решительно произнесла девушка.
– Я вам уже все объяснил и не собираюсь туда возвращаться.
– Хотите, чтобы у нас с вами все было хорошо? – спросила Танзи.
Расс испуганно посмотрел на девушку.
– Тогда делайте то, что я говорю, и не задавать лишних вопросов.
По дороге к дому доктора Танзи несколько успокоилась. Но когда Расс трижды постучал в дверь, и никакого ответа не последовало, Танзи снова охватил гнев. Дверь оказалась незапертой, девушка толкнула ее и вошла в дом.
В коридоре она неожиданно столкнулась с женщиной.
– Кто вы? – спросила женщина.
– Где доктор? Этот человек ранен.
– Он собирается обедать.
– Мы не задержим его надолго.
– Вы меня не задержите ни на минуту, – послышался спокойный баритон, и Танзи увидела перед собой невысокого плотного мужчину с салфеткой на груди. – Я уже сказал, что не приму его.
– Но вы ведь доктор, а не шарлатан, который выдает себя за доктора.
– Моя репутация безупречна, – свирепо сверкнув глазами, рявкнул доктор.
– В таком случае несите поскорее свой чемоданчик с медикаментами, перед вами раненый!
– И не подумаю.
Танзи понимала, что задача ей предстоит нелегкая, но сдаваться не собиралась. Увидев, что дверь, ведущая в гостиную, слегка приоткрыта, Танзи толкнула ее и смело шагнула в комнату.
– Как здесь красиво. Представляю, сколько вы затратили сил, чтобы все так обставить.
– Это комната моей жены, – торопливо проговорил доктор. – Она сама тут все делала.
– Полагаю, ее огорчит, если какая-нибудь вещица разобьется.
– Еще бы! – сказала жена доктора.
– Что ж, хорошо. – Мило улыбнувшись, Танзи взяла со стола фарфоровую статуэтку.
– Она очень дорогая, – с гордостью сообщила жена доктора.
– Попросите вашего мужа осмотреть мистера Тибболта.
– Не могу. Он не тот человек, который…
Фарфоровая статуэтка выскользнула из рук Танзи и, упав на пол, разбилась. Женщина пронзительно вскрикнула.
Танзи схватила еще одну статуэтку.
– Пусть доктор осмотрит руку.
– Я ведь уже вам сказала…
Статуэтка упала на пол. Жена доктора рухнула в кресло.
– Да она просто сумасшедшая. – Доктор в ужасе посмотрел на Расса. – Сейчас перебьет всю коллекцию моей жены.
– Думаю, если вы осмотрите мою руку, коллекция вашей жены будет спасена.
Танзи взяла третью статуэтку и стала небрежно вертеть ее в руках. Жена доктора застонала.
– Сделай то, что они хотят, Артур. Пусть только побыстрее уберутся из нашего дома.
– Ты же знаешь, я не могу, Эндора. Если я на это решусь…
Женщина выпрямилась в кресле, в ее глазах вспыхнул гнев.
– Если она разобьет еще одну статуэтку, я превращу твою жизнь в ад, и происки Стокера Пуллета покажутся тебе детской забавой.
Между тем Танзи взяла четвертую статуэтку.
– Артур! – завопила жена доктора.
– Пойдемте со мной, – сказал доктор, – но, пожалуйста, никому не говорите, что я вас принял.
