Мистер Моубри слушал её внимательно, стараясь не упустить ни одной детали.
– Хм... – пробормотал он, когда она закончила. Затем побарабанил пальцами по столу. – Сдается мне, вы сильно недооцениваете свои шансы на успех, мисс Фэрли. Ваша скромность делает вам честь, но это не единственное ваше достоинство, поверьте мне, как мужчине.
Он поднялся из-за стола и стал мерить кабинет шагами. Он делал это так энергично, словно хотел выяснить длину помещения, и Флоренс невольно залюбовалась его движениями. Несколько минут он расхаживал по комнате, бормоча себе под нос что-то вроде «да-да, должно сработать», «нужно правильно ее подать» и «тут требуется деликатный подход». Следя за ним, Флоренс подумала, что ее отец не зря называл этого человека Сообразительным Мистером Моубри. Пожалуй, этому мужчине можно было смело вручить свою судьбу.
Остановился он резко, прямо как вкопанный, приняв, по всей видимости, решение.
– Я обдумал ваше предложение, – подтвердил он мысли Флоренс. – Пока не стану ничего обещать. Но если затея выгорит, я устрою вашу судьбу наилучшим для нас обоих образом.
– Нет-нет, мистер Моубри, – помотала головой девушка. – Меня устроит любой подходящий вариант, не обязательно наилучший!
– Погодите спорить, юная леди, – тепло улыбнулся поверенный. – Итак, уточним детали. Вы желаете как можно быстрее выйти замуж, причем ваш избранник должен отвечать следующим требованиям: иметь неплохое состояние, которое позволит ему содержать вас, быть приятным человеком, который сможет оценить вас по достоинству, и предоставить вам «крышу над головой», как вы сами выразились. Все верно? – Флоренс молча кивнула в ответ. – Тогда начнем с вашего гардероба. То, что я вижу на вас в данный момент, сильно уменьшает ваши шансы на успех.
Хотя Флоренс и предполагала, что ей потребуются новые платья, она очень расстроилась, услышав предложение обновить гардероб. Едва ли это было ей по средствам. Модная женская одежда и аксессуары к ней стоили огромных денег. Выдержит ли скромный бюджет такой удар? Но на кон поставлено ее будущее, и риск вполне оправдан. Если затея провалится, она окажется без средств к существованию. В этом случае она сделает все возможное, чтобы устроить Лиз на новое место, и начнет подыскивать себе работу. Например, гувернантки. Многие девушки из разорившихся семей были вынуждены наниматься в богатые дома. Но Флоренс должна попытаться избежать подобного унизительного положения! Даже будучи всего-навсего дочерью викария, она желала себе лучшей доли.
Мистер Моубри прервал ее размышления, протянув ей лист бумаги с неразборчивыми каракулями. Руки у нее дрожали, когда она разворачивала записку.
– Это приглашение к одному моему другу, – пояснил он. – Очень способная портниха, смею заметить. Недавно прибыла из Парижа, так что в курсе всех тенденций современной моды. К сожалению, ее имя еще мало известно в лондонских кругах, поэтому она пока подбирает клиентуру и не требует слишком много за свои услуги. Я сообщу ей, что вы посетите ее в ближайшее время. Все расходы она запишет на мой счет. Нет, не вздумайте протестовать, юная леди! – замахал он руками прямо перед лицом Флоренс, едва не задев кончик ее носа. – Я многим обязан вашему отцу и делаю это из уважения к его памяти. Он немало помог мне в Оксфорде – представьте себе, в те годы у меня порой не было ни шиллинга в кармане, и ваш отец всегда платил за мой обед. Так что я просто отдаю свой долг и надеюсь, что вы не будете против.
– Ни в коей мере, – смиренно ответила Флоренс и улыбнулась.
– Ни в коей мере, ишь ты! – усмехнулся мистер Моубри и вызвал одного из клерков, чтобы тот поймал кеб.
Приятельница мистера Моубри, мадам Виктуар, занимала небольшой дом неподалеку от шикарных магазинов Бонд-стрит. Все окна были открыты нараспашку, являя глазу чудесные горшки с геранью, усыпанной красными цветами. На одном из подоконников Флоренс заметила огромного рыжего кота, развалившегося на солнышке и свесившего вниз две мохнатые лапы.
Флоренс, по опыту знавшая, чем кончаются все ее контакты с животными, вздрогнула, увидев это чудовищное создание.
Горничная в черном платье с белым передником, распахнувшая дверь, провела Флоренс и Лиззи в гостиную. Комната была маленькая, но изысканная, с лепным потолком и множеством окон, сквозь которые лился солнечный свет. Вся обстановка была выдержана в светлых и золотых оттенках, мебель резная и изящная. Никогда раньше Флоренс не приходилось бывать в таких уютных гостиных, хотя ее отец и был приверженцем шика и комфорта. О том, что клиентов принимают и обслуживают прямо в гостиной, говорил голый манекен у стены и отрез бордового вельвета, разложенный на кресле.
Мадам Виктуар ворвалась в гостиную, приветливо улыбаясь и непрерывно болтая на смеси двух языков. Как и многие француженки, она была изящна и очень подвижна, с ярким живым ртом и высокими бровями.
– О-ля-ля! – воскликнула она, подхватывая Флоренс под локоть и увлекая ее к окну, чтобы как следует рассмотреть. – И кто же это заглянул в мой скромный магазин? Мадемуазель?
Не дав Флоренс и рта открыть, она начала осматривать ее наряд придирчивым взглядом, беспрерывно восклицая что-то вроде «quelle horreur».
– Это же просто ужас, мадемуазель! Черное! Никогда больше не облачайтесь в этот цвет, он убивает вашу красоту!
– Но я... в трауре, – попыталась возразить Флоренс.
– Тогда моя задача заставить вас о нем позабыть. Immediatement, тотчас, немедленно! Да это преступление – уродовать вашу фигуру таким отвратительным платьем! Взгляни на ее грудь, Мари! – обратилась мадам Виктуар к горничной, театрально всплеснув руками. – А эти нежные розовые щеки! А пальчики! – Она проворно стянула перчатку с руки Флоренс. – Такие белые и изящные...
Внезапно она оборвала поток красноречия и уставилась на Флоренс неподвижным взглядом. Это случилось, когда она нащупала на ладонях девушки твердые мозоли.
– Мадемуазель! – строго произнесла женщина. – Вы должны избавиться от этих core, потертостей. Мозоли не красят юную леди на выданье.
– Да я вовсе... – начала Флоренс, но мадам Виктуар снова заговорила:
– Ваша неоспоримая красота – большая ответственность, мадемуазель. И не только для вас, но и в огромной степени для меня. Потому что именно мне предстоит огранить сей алмаз. Я – творческая личность, а не какой-то там ремесленник, – надменно хмыкнула француженка, – и мистер Уэрт съест собственную шляпу, когда узнает, чего я добилась! Особенно украсив вас, юная леди.
– Мистер Уэрт? – Флоренс слышала это имя и раньше: французский портной, один из лучших кутюрье...
