Охваченная этими мыслями, Мара не заметила разложенных на лестничной площадке вещей и споткнулась о них.
– Ой! – вырвалось у нее. Уронив портфель, она повалилась вперед.
С трудом восстановив равновесие, Мара наклонилась вперед и начала растирать ушибленную голень, пытаясь разглядеть в неясном свете предмет под ногами. Это был деревянный ящик, забитый под завязку металлическими дисками различных размеров. Интересно, что делает в коридоре эта странная вещь?
Маре не пришлось долго гадать. Ее размышления прервал страшный грохот прямо над головой. В испуге она отскочила в сторону.
Миссис О'Брайен отвела новому постояльцу комнату под самым потолком. Мара надеялась, что он не будет громыхать весь вечер напролет. Интересно, что он там делает?
Шум наверху стих так же неожиданно, как и начался. Мара подобрала портфель и нашарила в кармане ключ. Найдя в полумраке дверь своей комнаты, она осторожно перешагнула ящик. Пройдя половину пути до двери, Мара, к своему неудовольствию, обнаружила, что дверь слегка приоткрыта. Замок на ней сломался три дня назад, его до сих пор не отремонтировали.
Она настороженно толкнула дверь и вошла в комнату.
Сам по себе тот факт, что в комнату периодически заходили, не сильно тревожил Мару. Хуже было то, что штукатурка на потолке обвалилась, матрац был основательно промят, а стол и кресло выглядели так, что на них было страшно опереться. Из окна этой комнаты открывался вид на кирпичную стену фабрики Эллиота. Мара все хотела найти съемное жилье получше. Но только фабрика перестала быть убыточной, как забрезжил призрак конца всего, что было достигнуто.
Маре просто необходимо было найти решение. Положив портфель на стол, она зажгла газовую лампу и открыла окно. В комнату ворвался вечерний ветерок. Мара тщательно выровняла пламя на каминной решетке и поставила на огонь чайник, чтобы приготовить себе чай.
Наклонившись к столу и упершись в него локтями, она потерла глаза. Если не удастся найти деньги, она потеряет фабрику. А что ей делать дальше, если она лишится единственного, что у нее есть? Вопрос был явно риторическим.
Кому нужна вдова, чей опыт работы сводился исключительно к управлению фабрикой? Ведь на такую должность ее не примет ни один промышленник. Мара подняла голову и бесцельно уставилась на руки в перчатках. Да, она могла бы устроиться машинисткой. Но тогда ей придется снять перчатки.
Мара подергала пальцы перчатки на левой руке, приспустив ее наполовину, и принялась внимательно изучать рубцы на тыльной стороне ладони. С такими руками она будет вызывать у людей только жалость. Они начнут задавать вопросы… Мара решительно натянула перчатку обратно, пряча некрасивые рубцы, и сняла с огня чайник.
Что ей делать? Ее ждет нищета. В этом мире у женщины без перспектив будущее довольно мрачное, ведь оно отравляется вечной нехваткой денег, собственных денег.
Отчаяние все больше охватывало Мару и постепенно переросло в панику. Она встала, прошлась по комнате и извлекла из тайника жестяную банку.
«Каждый день откладывай по два пенса, Мара», – всплыли из глубины памяти слова матери, сказанные много лет назад.
Будучи ребенком, Мара видела, как мама каждый день откладывает в жестяную банку монетку в два пенса. Ее мама не уставала повторять, что если откладывать каждый день по монетке, то когда-нибудь они смогут купить собственную квартиру. Но она умерла в съемной лачуге в трущобах Южной Африки, так и не осуществив свою мечту.
Мара поклялась добиться большего. И она вышла замуж за Джеймса, поверив в его грандиозные мечты и понадеявшись, что он вытащит ее из пучины бедности. Но, помня наказ матери и не утратив еще детского оптимизма, Мара завела собственную жестяную банку и иногда, если вспоминала об этом, бросала туда монетки. Однако бывали дни, когда она и рада была бы вспомнить о банке, но лишней монетки не находилось. А иногда бывали и совсем плохие дни, когда монетки приходилось брать. И с каждым годом плохих дней становилось все больше.
Мара высыпала монетки из банки и пересчитала их. Ее крошечное жалованье (которое, кстати, она назначила себе сама) покрывало лишь основные потребности. Запасов на черный день у нее практически не было, если не считать содержимого этой банки, которое она долгое время считала детской забавой. Но жизнь диктовала свое. Сейчас Маре было двадцать восемь. Благодаря собственным усилиям она еще сохранила в себе заряд юношеского оптимизма, но теперь уже относилась к тем двадцатипенсовым монетам, которые бросала в банку, гораздо более серьезно.
Присев в кресло, Мара смотрела на довольно скромный столбик монет и думала обо всех тех усилиях и надеждах, что вложила в свой бизнес, в фабрику. Все кончено.
Она чувствовала себя такой уставшей. Ей хотелось заснуть, чтобы прогнать все переполнявшие ее страхи. «Черт тебя возьми! – прошептала Мара, поймав себя на мысли, что обращается к своему погибшему мужу, словно он мог услышать се. – Черт побери тебя и твою вечную погоню за радугой, которая привела в ад».
Отбросив листы бумаги и разрушив аккуратную стопку монет, Мара прямо за столом улеглась на сложенные руки и незаметно для себя заснула.
Разбудил ее какой-то негромкий звук. Подняв голову, она посмотрела на дверь сквозь темные волосы, уже потерявшие свою курчавость и теперь мягко опускавшиеся на глаза.
Дверь была широко открыта. В дверном проеме стоял мужчина и не отрываясь смотрел на нее. Словно зачарованная, Мара смотрела на неожиданного гостя, не в силах отвести взгляд. В его лице таилась такая безупречная мужская красота, что Маре на секунду показалось, будто она спит и это сон. Свет газового рожка таинственно мерцал в его волосах, светлых и немного растрепанных. Видимо, он давно не стригся. Мужчина, не шевелясь, стоял, упершись плечом в косяк и сложив руки на груди. Странным образом у Мары родилась ассоциация с золотым орлом, скользящим по воздушным потокам без малейшего движения крыльями.
Но нет. Это был не сон. В ее самых потаенных мечтах просто не было такого красавца мужчины.
Его глаза цвета моря были устремлены на нее. Мужчина словно пытался понять, что происходит сейчас в ее душе. Немного склонив набок голову, он спросил:
– Почему вы так печальны?
От столь неожиданного вопроса Мара резко вскочила на ноги, опрокинув кресло назад и почувствовав, как что-то зацепилось за стол и шляпка поехала набок. Сейчас она корила себя за то, что забыла снять шляпку, садясь за работу.
Заслоняя спиной беспорядок на столе, Мара попыталась на ощупь навести там порядок. Но получилось только хуже. Страусиное перо нелепо торчало над глазом и щекотало щеку.
