– Не только с мистером Хендерсоном, вообще ни с кем. Я не хочу, чтобы мистер Хендерсон устроил диверсию на моем корабле или попытался остановить нас каким-то более драматическим способом. Надо учитывать, что он прежде всего охотник за пиратами.
– Почему бы не высадить его в Танжере, как он просил? – вмешался Сен-Сир.
– Потому что в тех водах рыскает Джеймс Ардмор. Я однажды столкнулся с ним и не хочу повторения. – Он остановил взгляд на Мэнди. – Мне стоило больших трудов заново собрать всех вас. Ардмор, возможно, считает, что я уже получил по заслугам, однако может последовать за нами, чтобы узнать, куда мы направляемся.
– А тебя угораздило жениться на его сестре, – усмехнулась Мэнди. – Колби предложил посадить Хендерсона и Онорию в лодку и пустить по течению. Пусть охотник за пиратами подберет их.
– Колби боится, как бы Онории не досталось больше, чем ему, – смеясь сказала его жена.
В комнате повисла напряженная тишина.
– Кто считает, что надо избавиться от моей жены, будет иметь дело со мной. Она останется на корабле.
Мэнди вскинула брови, но воздержалась от комментариев. Миссис Колби продолжала улыбаться. Сен-Сир, стоический мужчина, тоже ничего не сказал.
– На этом все, – заключил Кристофер. – Мэнди, смени Хендерсона на вахте и пошли Колби ко мне.
Мэнди кивнула. Остальные двинулись к выходу. Кристофер свернул свидетельство о браке и сунул в карман.
– Кристофер, – сказала Онория, когда все ушли, – нам надо поговорить.
– Потом. – Он смягчил резкость своего ответа, приподняв ее подбородок и коснувшись губами ее губ. – Поговорим, когда ляжем спать.
– Ты знаешь, что из этого ничего не получится.
Кристофер озорно улыбнулся и прошел мимо нее, не сказав больше ни слова. Он подозвал Колби, повел гиганта в свою капитанскую каюту и закрыл полированную дверь, обитую медью, перед самым носом Онории.
Разозлившись, она отправилась на палубу. Там было темно и холодно. Но сейчас у нее есть время подумать, как высказать ему то, что она о нем думает.
На палубе, неподалеку от Онории, Мэнди сказала Олдену Хендерсону:
– Я сменяю вас на вахте. Вы можете спуститься вниз. Хендерсон не двинулся с места и стоял, прислонившись к поручню.
– Мне нравится смотреть на звезды, – ответил он холодно.
Мэнди равнодушно пожала плечами. Ветер трепал его куртку и светлые волосы, но его фигура оставалась неподвижной и напряженной, как у затаившегося хищника. Хендерсон был красив на английский манер, даже очки не портили его лица.
Почему он, настоящий джентльмен, добровольно взошел на борт пиратского корабля и работал здесь, поднимая паруса и крутя ворот брашпиля, как простой матрос? Если он намеревался заняться охотой на пиратов, то его немедленно прикончат. Он должен это понимать. Почему же он не остался в удобном лондонском отеле, чтобы дождаться там своего капитана?
– Вы говорили, что являетесь хорошим штурманом, – сказала Мэнди. – Значит ли это, что, оказавшись в гребной шлюпке, вы могли бы определить путь по одним только звездам?
Хендерсон посмотрел на нее. Она могла разглядеть только линзы его очков, непроницаемые в лунном свете.
– В том случае, если вы будете рядом со мной. Должен же кто-то грести.
Странно, но мысль остаться с ним вдвоем в лодке показалась ей привлекательной.
– Почему вы бросились спасать меня? – резко спросила она. – Для такого человека, как вы, я не более чем служанка, рабыня или женщина для мужских утех.
Хендерсон снова повернулся к морю.
– Я джентльмен.
– Вот именно.
Его сдержанность в конце концов дала трещину.
– Вы можете говорить со мной без явного стремления разозлить?
Она пожала плечами:
– Наверное, могу. Но вы так и не ответили на мой вопрос.
Он стиснул челюсти.
– Я джентльмен, – повторил он. – Этот негодяй Суиттон держал вас в клетке. Я готов был убить его на месте.
В душе Мэнди возникло странное чувство.
– Почему вас беспокоит то, что случилось со мной? Хендерсон раздраженно вздохнул.
– Вы полагаете, что английский джентльмен лишен сострадания? Суиттон не имел права насильно удерживать вас, держать в клетке, унижать.
– Он не прикасался ко мне.
– Я не это имел в виду. Он унизил ваше достоинство. Он заслуживает худшего наказания, чем смерть.
Они стояли в темноте между двумя фонарями. Мэнди не могла видеть отчетливо его глаза; только блеск очков. Она протянула руку и дотронулась до них.
– Снимите очки.
Он слегка отстранился.
– Зачем?
– Я хочу видеть ваши глаза.
– Здесь темно.
– Не важно.
Хендерсон тяжело вздохнул и, вытащив дужки из-за ушей, снял очки. Он тотчас сунул их в карман, словно боялся, что она выхватит их у него и выбросит за борт.
Луна уже взошла и ярко светила на безоблачном небе. У Хендерсона были лучистые серые глаза, как у Кристофера.
Мэнди вдруг обнаружила, что они почти одинакового роста.
Ей стоило лишь встать на цыпочки, чтобы поцеловать его.
На мгновение он застыл; его тело напряглось, губы оставались неподвижными. Она ожидала, что сейчас он отпрянет от нее с отвращением.
Но вместо этого его сильные руки легли ей на плечи, и он привлек ее к себе. Затем прильнул губами к ее губам и поцеловал с такой страстью, какой она никогда еще не испытывала.
Онория наблюдала за их поцелуем с того места на палубе, где была густая тень. Бедный мистер Хендерсон. И он, и сама она попались в сети Рейнов.
Что касается клада, то вся эта история похожа на те легенды о Кристофере, которые она читала в газетах и брошюрах несколько лет назад и благодаря которым влюбилась в него.
Она была ужасно глупа в свои восемнадцать и до сих пор нисколько не поумнела. Чем еще объяснить, что она с радостью пустилась в плавание с Кристофером? Он соблазнил ее своими порочными улыбками, горячими ласками, и она не задумываясь последовала за ним, между прочим, прихватив бумаги, в которых указывалось, где спрятано сокровище.
А теперь сестра Кристофера окрутила мистера Хендерсона. Это нечестно.
Мэнди и мистер Хендерсон оторвались друг от друга и стояли совершенно неподвижно. После мгновения напряженной тишины мистер Хендерсон что-то сказал. Ответ Мэнди, который Онория не могла полностью расслышать, прозвучал насмешливо. Мистер Хендерсон резко возразил, затем повернулся и зашагал прочь.
Мэнди наблюдала за ним, ее длинные волосы развевались на ветру.
Снова повернувшись, она заметила стоящую в тени Онорию. Мэнди пристально посмотрела на нее, понимая, что та все видела, потом развернулась и пошла по палубе, ничуть не смущаясь. Совсем как ее брат.
Ветер крепчал, и его холодные порывы трепали платье и волосы Онории. Она почувствовала, что больше не в состоянии оставаться здесь и дрожать, но в то же время не была готова вернуться в каюту, которую делила с Кристофером. Если он окажется там один, то начнет немедленно соблазнять ее или «убеждать», что ее решение выйти за него замуж было неплохой идеей.
