— Почему не стоило? — безразлично откликнулся Сильвестр, и на его губах вновь заиграла улыбка.
Том облегченно вздохнул, увидев улыбку на лице герцога, но она не развеяла его сомнений.
— Прошу прощения, сэр, — сказал он. — Мне показалось, будто с вами можно откровенно говорить, коли вы не собирались делать Фебе предложение. Ведь вы не собирались, правда?
— Конечно, не собирался! И чем я заслужил такую острую неприязнь мисс Марлоу?
— О, я не знаю, — смущенно ответил Том. — Наверное, вы просто не в ее вкусе.
— Кстати, а куда вы собирались ее везти?
— К бабушке. Пожилая леди живет в Лондоне, и Феба уверена, что она станет на ее сторону, если в этом возникнет необходимость.
Сильвестр неожиданно поднял голову и посмотрел прямо в глаза Тому Орде.
— Вы имеете в виду леди Ингхэм? — спросил он.
— Да, — кивнул Том. — Была еще одна леди Ингхэм, но та давно умерла. А вы знакомы с этой леди Ингхэм, сэр?
— О да! — весело ответил Сильвестр. — Она моя крестная…
— В самом деле? Тогда вы должны хорошо ее знать. Как по-вашему, она разрешит Фебе остаться? Феба не сомневается в этом, но я никак не могу прогнать сомнения, будто бегство из дома может шокировать солидную даму, и она отправит внучку обратно. Что скажете, сэр?
— Что я могу сказать? — ответил герцог Салфорд вопросом на вопрос. — Мисс Марлоу, насколько я понял, не собирается отказываться от своего плана, хотя сейчас ей уже можно не бояться моего предложения.
— О да! Я заметил, что теперь ей незачем ехать в Лондон, но она все равно туда собирается. И по-моему, Феба права… Если только леди Ингхэм согласится приютить ее. Знаете, сэр, леди Марлоу, между нами говоря, настоящая дрянь. Феба знает, что не может рассчитывать на помощь отца… Он ей, кстати, сам сказал об этом, когда она умоляла помочь… Сейчас она говорит, что ни в коем случае не вернется в Остерби. Но что же нам теперь делать? Даже если завтра снег растает, я не смогу отвезти ее в Лондон. С одной стороны, я прекрасно понимаю, что не должен отпускать ее одну. С другой стороны, если мачеха разыщет ее в «Голубом вепре», положение Фебы станет невыносимым!
— Напрасно вы так нервничаете, сэр Галахад[7], — успокоил юношу герцог Салфорд. — Пока мисс Марлоу не угрожает никакая опасность. Я не сомневаюсь, что вы найдете способ избежать неприятностей. Если хотите, я могу вам помочь.
— Как? — заинтересовался Том.
— Где-то по дороге из Остерби сейчас застрял мой фаэтон, — сообщил Сильвестр, вставая. — Когда я был в Хангерфорде, я заехал в гостиницу «Медведь» и попросил передать, чтобы фаэтон направили в «Голубой вепрь». Так что я с удовольствием готов сопровождать мисс Марлоу к ее бабушке в Лондон.
Лицо Тома Орде посветлело, и он радостно воскликнул:
— Правда, сэр? Это отличный выход… Если только Феба согласится поехать с вами.
— Не беспокойтесь. Мы найдем выход, даже если мисс Марлоу откажется ехать в Лондон со мной. Я бы на вашем месте сейчас попытался уснуть. Сон для вас лучшее лекарство. Надеюсь, вы устроились удобно и сможете заснуть.
— Доктор Апсолл оставил мне лекарство на случай бессонницы. Маковый сироп или что-то в этом роде. Поэтому скорее всего я буду спать, как убитый.
— Если проснетесь ночью или вам что-нибудь понадобится, постучите в стену, — посоветовал Сильвестр. — Я услышу ваш стук, поскольку всегда сплю очень чутко, и немедленно пошлю к вам Кейгли. Спокойной ночи!
Герцог Салфорд вышел из комнаты, кивнув и улыбнувшись юноше на прощание. Вместо того, чтобы последовать совету Сильвестра, Том принялся размышлять. Он решил, что лучше вообще не сомкнет глаз, чем разбудит своего нового благородного знакомого. Потом к нему заглянул Кейгли, который достаточно вольно отнесся к инструкциям доктора и заставил юношу выпить большую дозу снотворного. Том крепко проспал всю ночь. Его не мучили кошмары, хотя после ухода герцога Салфорда юноша пожалел, что так много рассказал. Правда, ему удалось убедить себя, что сомнения — лишь плод его больного воображения. Том еще раз вспомнил разговор и не нашел ничего, что могло бы рассердить или обидеть герцога Салфорда. Молодому мистеру Орде природой не было дано понять чувств человека, которого всю сознательную жизнь приучали к мысли, что он благороднее и лучше всех остальных.
Сильвестр же пришел в бешенство, когда узнал, что Феба сочла его недостойным ее руки. Пока он думал, что мисс Марлоу бежала из дома со своим возлюбленным, чтобы тайно обвенчаться, то не обижался. Но после разговора с Томом все предстало в совершенно ином свете. И чем больше Сильвестр думал над этим, тем сильнее страдало его самолюбие. Он считал, что оказывает большую честь молоденькой деревенской девочке, некрасивой и простоватой, выбрав ее на роль своей жены из множества дебютанток сезона, а у нее, оказывается, хватило бы наглости отказать ему. Причем этот отказ выставил бы его последним дураком. Такое оскорбление Сильвестр был не в силах забыть. Куда ни шло, если бы она любила другого, но когда Сильвестр узнал, что бегство Фебы из Остерби вызвано не теплыми чувствами к Тому Орде, а страхом перед его предложением, он не только не смог простить оскорбление, но и пожелал преподать мисс Марлоу хороший урок! Он ничуть не сомневался, что она горько раскается, когда поймет, что ей никогда не дождаться предложения хотя бы наполовину такого же выгодного, как предложение Сильвестра. Но самолюбивого герцога Салфорда задело не только это. Феба не только нанесла оскорбление его знатному происхождению, но, судя по всему, сочла его самого отвратительным. Том так и сказал: ничто на свете не заставит ее выйти за вас замуж! А вам не кажется, что вы слишком самоуверенны, мисс Марлоу? Но лучше подумаем, как заставить вас пожалеть о своей дерзости?
Сильвестр заснул с мыслями о мести. Том ни разу не постучал в стену, разделяющую их комнаты, и поэтому герцог Салфорд проспал до десяти часов следующего утра. Его разбудил Кейгли, который принес завтрак. Сильвестр заметил, что у его верного слуги не только мутные и опухшие глаза, но и охрипший голос. Поэтому герцог приказал:
— Немедленно ложись в постель, Джон. Господи, не хватало еще, чтобы из-за меня ты слег по-настоящему. Пусть миссис Скейлинг поставит тебе на грудь горчичник. А теперь иди.
Кейгли начал шепотом уверять хозяина, будто здоров, но ему помешал договорить приступ кашля.
— Джон, не упрямься! Я не хочу из-за тебя терзаться угрызениями совести. Отправляйся в постель. И вели разжечь огонь в твоей комнате. Передай, что я приказал!
— Ну как же я могу лечь в постель, ваша светлость? — огорченно прошептал Кейгли. — Кто будет ухаживать за мистером Орде, если я слягу?
